Лабиринты

Она пом­ни­ла цвет не­ба, нав­сегда зас­тывшее в зер­ка­ле за­гадоч­ной ду­ши, ко­торую не мог по­нять да­же ее об­ла­датель. Не мог­ла зас­та­вить се­бя прой­ти ми­мо чер­но-бе­лой фо­тог­ра­фии, где Мет­лицкий ли­хо гар­цу­ет на ло­шади в мун­ди­ре во­ен­но­го, со­вер­шенно те­рялась око­ло пла­ката, где Ва­дим в бе­лой ру­бахе изоб­ра­жа­ет офи­цера, иду­щего на расс­трел. От­ре­шен­ное ли­цо, влаж­ные во­лосы, при­лип­шие к вы­соко­му лбу. Хо­телось дот­ро­нуть­ся ру­кой, про­вес­ти по ще­ке, пот­ро­гать го­рячий лоб. Так, как мог­ла де­лать лишь она – тай­ная спут­ни­ца пос­ледне­го го­да жиз­ни Ва­дима. 

Ксе­ния за­мира­ла там, где на­ходи­лась, ког­да ви­дела изоб­ра­жение Мет­лицко­го, бо­ялась да­же мор­гнуть, что­бы не по­кати­лись го­рячей вла­гой сле­зы по ще­кам. Хо­телось за­выть ди­ким зве­рем, стать вол­чи­цей, по­ющей пес­ню ушед­ше­му в зим­нюю, завь­южен­ную не­из­вес­тность, оди­ноко­му вол­ку… 

В квар­ти­ре Ве­ры Пет­ровны, ка­залось, был му­зей па­мяти ее пер­во­го му­жа. Лю­била ли она его? 

И да, и нет… 

Пер­вое чувс­тво уш­ло, буд­то оке­ан заб­рал с со­бой вол­ны, вер­нул в ма­терин­ское ло­но сво­их де­тей из со­ли и пе­ны. Ве­ра про­дол­жа­ла вос­хи­щать­ся Мет­лицким, как та­лан­тли­вым ак­те­ром, силь­ным муж­чи­ной, от ко­торо­го у нее ро­дил­ся сын. Нуж­да­лась ли она в Ва­диме, так же, как и Ксе­ния? Нет. Са­ма приз­на­лась од­нажды, что ос­та­лись в ду­ше лишь приз­на­тель­ность, вос­хи­щение, со­жале­ние о том, что ушел так ра­но, не дож­дался глав­ных и судь­бо­нос­ных ро­лей. Пер­вый муж ос­тался для ма­тери Ан­дрея неж­ным вос­по­мина­ни­ем о мо­лодос­ти. Она не жа­лела о рас­ста­вании. На­обо­рот, не хо­тела пор­тить жизнь мя­туще­муся и не­покор­но­му. 

- Да раз­ве мож­но пой­мать и при­вязать к се­бе ве­тер? – улы­ба­ясь и за­кури­вая не­из­менную си­гаре­ту, го­вори­ла Ве­ра. – Ва­дим дол­жен был ид­ти впе­ред. Ему столь­ко хо­телось ска­зать, до­казать. Я выб­ра­ла для се­бя свою роль – быть ма­терью. Он же про­дол­жал мчать­ся впе­ред, буд­то судь­бу хо­тел обог­нать. Не хо­тела я ме­шать ему, Ксю­ха, не хо­тела при­вязы­вать, крылья об­ры­вать. Он дал мне так мно­го – Ан­дрей­ку на­шего. О боль­шем жен­щи­на не мо­жет и меч­тать. 

Столь­ко раз Ксе­ния жда­ла от­кро­вен­но­го раз­го­вора, ед­ва они ос­та­вались од­ни на кух­не во вре­мя се­мей­ных встреч, но ни­чего по­доб­но­го не про­ис­хо­дило вот уже трид­цать лет. И каж­дый раз, вы­ходя из квар­ти­ры свек­ро­ви, жен­щи­на ло­вила ее взгляд, ви­дела от­ра­жение се­бя – буд­то под­би­тая пти­ца ле­тела кам­нем вниз, по­нимая, что ра­зобь­ет­ся об ос­трые кам­ни. 

Од­на­ко Ве­ра Пет­ровна все­го лишь пе­рек­ре­щива­ла на про­щанье сы­на, его же­ну и дол­гождан­но­го вну­ка. Мол­ча­ла, ни­ког­да не за­дава­ла воп­ро­сы о прош­лом Ксе­нии. Улы­балась горь­ко, гля­дя про­ник­но­вен­но пря­мо в зат­равлен­ную Ксю­шину ду­шу, да­вая по­нять: она зна­ет! Всё зна­ет, по­нима­ет, со­чувс­тву­ет сво­ей под­ру­ге по нес­частью, зах­ва­чен­ной в плен си­ними гла­зами в об­рамле­нии длин­ных рес­ниц, хрип­ло­ватым го­лосом, ко­сой ух­мылкой, чер­ной, не­покор­ной чел­кой, ко­торую Ва­дим все вре­мя от­бра­сывал на­зад рез­ким дви­жени­ем го­ловы… 

- Ксе­ня, ты ме­ня слу­ша­ешь? 

- Прос­ти­те, что-то со связью, - быс­тро наш­лась Мет­лицкая, ста­ра­ясь не по­казы­вать, что ее мыс­ли вновь и вновь оку­нулись в омут со­бытий, ко­торые уже ни­кому не ин­те­рес­ны, кро­ме ее со­вес­ти и чувс­тва ви­ны. – Как толь­ко я вер­нусь со съ­емок, то я ус­трою это­му маль­чиш­ке го­лово­мой­ку! Ни­какой боль­ше ему ма­шины, но­чев­ки у дру­зей в об­ща­ге! Ес­ли га­дены­шу во­сем­надцать, то это еще не зна­чит, что он для ме­ня – взрос­лый, чу­жой и пос­то­рон­ний. Дол­жен по­нимать, что я ед­ва на уши всех зна­комых в про­кура­торе не пос­та­вила… 

- Ксюш, спо­кой­но. В кон­це кон­цов, рас­тим му­жика, а не ба­рыш­ню ки­сей­ную. Не ру­гай Ва­дика за то, что вы­рос. Ты его для это­го и ро­дила, - вес­ко за­яви­ла свек­ровь. Иног­да она по­ража­ла жи­тей­ской муд­ростью, рез­ки­ми, бы­вало гру­быми, но аб­со­лют­но точ­ны­ми сло­вами. – Отос­пится у ме­ня, до­мой при­едет. Спо­кой­но по­гово­рите.