Страница 20 из 100
Я хотела остаться с тобой, Я уже успела посметь… Пахнет снегом прозрачная боль – То ли даль, то ли высь, то ли смерть…
«Тьма, пришедшая со Средиземного моря, накрыла ненавидимый прокуратором город» - отстраненно продекламировал Вадим, застыв на мгновение около трапа самолета, вскинув голову к небу, в котором плыли грозовые тучи, медленно заполняя обозримое пространство.
Удушающая жара не давала сделать глоток воздуха, который превратился в желеобразную массу. Создавалось впечатление: его можно потрогать, зачерпнуть пригоршню и положить в карман, унести с собой. Солнце оказалось скрыто клубящимися облаками чернильного цвета; на горизонте фиолетовые всполохи молний вспарывали их брюхо, будто скальпель в руках умелого хирурга.
Повесив сумку с вещами на плечо, Вадим взял Ксению за руку, и они направились в здание аэропорта. У девушки в душе царила та же непроглядная тьма, что и в небе над столицей. Ей страшно было делать шаги, которые неминуемо возвращали ее в город, к повседневным делам и заботам. Вцепившись мертвой хваткой в руку Вадима, она упрямо заставляла себя двигаться вслед за ним, отчаянно борясь с подступающей паникой, ледяной рукой сжимающей сердце. Ксения хотела вернуться назад, в безмятежность южного лета, где все тревоги казались глупой выдумкой.
Здесь же, в Москве, девушке мерещилось с небывалой силой, что произойдет нечто неотвратимое, способное разделить всё ее существование на два неравномерных осколка прошлого и настоящего. Необъяснимое волнение не желало оставлять Ксению, как бы она ни пыталась взять себя в руки. Невероятным усилием воли она заставила себя улыбнуться Вадиму, который уверенно шел к выходу из аэропорта.
На автостоянке их поджидал довольный Костя Меркулов, игриво покручивая на пальце ключи от машины Метлицкого.
- Привет, граждане-отдыхающие. Куда едем? С ветерком прокачу!
- И тебе здравствуй. Накатался? Верни законному владельцу, - произнес Вадим, ухмыляясь.
Костя подошел к другу, поздоровался с ним за руку, взял сумку, понес к открытому багажнику.
- Вадик, а может быть ты, еще куда-нибудь уедешь? Мне понравилось, между прочим, на такой машине разъезжать. Все девчонки мои были, - продолжал веселиться Костя, закрывая багажник серебристого авто.
- А гаишники тоже? – игриво поинтересовалась Ксения.
- Конечно! Останавливали, осматривали, интересовались и с приветом Метлицкому отпускали.
- Слушай, а погодка давно такая? – неожиданно спросил Вадим, с прищуром глядя на небо, где все еще собирались темные облака, как страшное чудовище из сказки, поглощая дневной свет. – Душно, не верится, что последний день августа.
Метлицкий расстегнул ворот светлой рубашки еще на три пуговицы, забрал ключи из рук Кости, подошел к водительской двери иномарки.
- Третий день никак гроза не начнется, - произнес друг. – Парит жутко, в Москве вообще дышать нечем.
- Заметно, - произнес Вадим, усаживаясь за руль.
- Может, я поведу? – спросил Костя, глядя на друга, который сидя за рулем, прикрыл глаза.
- Нет уж, - усмехнулся Метлицкий, тут же сбрасывая с себя небывалое оцепенение. – Хватит с тебя, а моя ласточка уже успела соскучиться. Ты ж, как улитка ползаешь, а она скорость любит.
- Ладно, будь по-твоему, - махнул рукой Костя, усаживаясь на переднее сиденье рядом с водителем.