Лабиринты

- У них лю­бовь, Мил­ка. Ве­ликое и вол­шебное чувс­тво, - глу­хо про­из­несла Ксе­ния, зас­тавляя свой го­лос зву­чать ров­но, не по­казы­вая Куз­не­цовой, что эта те­ма ей край­не неп­ри­ят­на.

- Да? – не уни­малась под­ру­га. – А с дру­гими тог­да у не­го что? Про его пь­ян­ки и баб та­кие раз­го­воры хо­дят, что мож­но кни­ги пи­сать, прав­да, неп­ри­лич­ные.

- А с эти­ми ба­бами у не­го чуж­дое со­вет­ско­му че­лове­ку сло­во «секс» - про­шеп­та­ла де­вуш­ка на ухо Ми­ле, при этом горь­ко ус­мехну­лась. 
Под­ру­га ти­хо прыс­ну­ла, как обыч­но бы­ва­ет, ког­да че­ловек не хо­чет по­казать, что саль­ная или скаб­резная шут­ка ему пон­ра­вилась, но пра­вила при­личия тре­бу­ют воз­му­тить­ся.
- Ой, Ксю­ха, я с те­бя не мо­гу, - за­маха­ла ру­ками Ми­ла. – Слу­шай, а мо­жет быть, ты со мной в те­атр пой­дешь се­год­ня ве­чером? У ме­ня би­лет лиш­ний есть. Прав­да, мне эти би­леты дос­тал Стрель­цов с треть­его кур­са, мы до­гово­рились встре­тить­ся у вхо­да, но мы с то­бой ми­мо не­го прош­мыгнем. Мне он из-за би­летов и ну­жен был.
- Мил, ты хо­чешь пар­ня бро­сить? Он ста­рал­ся, а ты, - уко­риз­ненно по­кача­ла го­ловой Ксе­ния, но при этом уже бы­ла го­това рас­це­ловать на­ход­чи­вую под­ру­гу. 
Од­ной си­деть в квар­ти­ре весь ве­чер ей не хо­телось. Она обя­затель­но бу­дет вспо­минать о том, что дав­но уже по­ра от­пра­вить на зад­ворки па­мяти. Бы­ло и прош­ло – на­зад пу­ти нет. Сколь­ко у Ва­дима бы­ло та­ких Ксюш? Пра­виль­но, бес­счёт­ное ко­личес­тво.
- Да лад­но, пе­ребь­ет­ся, - мах­ну­ла ру­кой Ми­ла. – Ксю, но­вый се­зон, дол­гождан­ный спек­такль. Те­бе пон­ра­вит­ся.
- Ну, смот­ри, ты обе­щала, - ус­мехну­лась де­вуш­ка, и тут же за­мол­ча­ла, по­тому что в а­уди­торию за­шел пре­пода­ватель, не тер­пя­щий раз­го­воров во вре­мя сво­ей лек­ции.

Сер­дце бь­ет­ся, слов­но в клет­ке мышь,
Ле­зет в уши ти­шина.
Пол­ночь рвет­ся, ря­дом ты сто­ишь
Слов­но приз­рак из дур­но­го сна

На сту­пенях у вхо­да в те­атр соб­ра­лось око­ло двух­сот че­ловек, у мно­гих в ру­ках бы­ли цве­ты, в ос­новном гла­ди­олу­сы или гвоз­ди­ки, но так же мож­но бы­ло за­метить тем­но-ру­бино­вые ро­зы. Ксе­ния и Ми­ла ре­шили не лезть в са­мую гу­щу стол­потво­рения, вмес­то это­го они ти­хо ста­ли у афи­ши, ожи­дая мо­мен­та, ког­да мож­но бу­дет вой­ти в фойе. 
- Жаль, цве­ты не ку­пили, - про­рони­ла Ми­ла, раз­гля­дывая де­вуш­ку, дер­жа­щую в ру­ках скром­ные три ро­зовые гвоз­дички.
- Они их все рав­но ос­тавля­ют в гри­мер­ках и раз­да­ют кос­тю­мер­шам, убор­щи­цам, - хмык­ну­ла Ксе­ния, вспо­миная дав­ние раз­го­воры с Кос­тей Мер­ку­ловым, об­во­дя рас­се­ян­ным взо­ром ок­ру­жа­ющее прос­транс­тво. 
И тут де­вуш­ка, на­конец-то, раз­гля­дела наз­ва­ние пос­та­нов­ки, ку­да ее при­тащи­ла Ми­ла. Сна­чала ей сде­лалось дур­но, ед­ва не по­тем­не­ло в гла­зах, а по­том за­хоте­лось ис­те­рич­но рас­хо­хотать­ся во весь го­лос и сбе­жать, ку­да гла­за гля­дят, лишь ока­зать­ся по­даль­ше от это­го мес­та. Са­ма то­го не по­доз­ре­вая, она уго­дила, слов­но мышь в от­кры­тую ло­вуш­ку. 
«По­эма Паб­ло Не­руды. В глав­ной ро­ли – Ва­дим Мет­лицкий» - бы­ло вы­веде­но кал­лигра­фичес­ким по­чер­ком на ог­ромном пла­кате, око­ло ко­торо­го ос­та­нови­лись под­ру­ги.
- Мил, я, на­вер­ное, не пой­ду. Что-то не люб­лю пе­реве­ден­ные сти­хи, - про­из­несла Ксе­ния, пы­та­ясь сыг­рать убе­дитель­но, что­бы под­ру­га не рас­це­нила ее по­зор­ную ка­питу­ляцию, как не­жела­ние ви­деть ак­те­ра, за­яв­ленно­го в спек­такле.
- Ксюш, да лад­но те­бе. Приш­ли уже, сто­им, на­чала ждем, от мо­его ка­вале­ра спря­тались. Ну, пол­то­ра ча­са раз­ве не вы­сидишь? – взмо­лилась де­вуш­ка. – И это же сам Ва­дим Мет­лицкий! Я в ки­но раз семь бе­гала, еще в шко­ле учи­лась, ког­да он Ай­вен­го сыг­рал. Пом­ню, как тог­да его фо­тог­ра­фию из жур­на­ла вы­реза­ла и под по­душ­кой хра­нила. Он по мо­лодос­ти был кра­сивый та­кой, как принц из сказ­ки, ры­царь нас­то­ящий. Эх, - под­ружка те­ат­раль­но вздох­ну­ла, при­ложи­ла ру­ки к гру­ди и воз­ве­ла очи не­бу. 
- Мил, я те­бе по­ража­юсь прос­то! И что, ду­мала он за то­бой на бе­лом ко­не при­едет? Ага, на ру­ки под­хва­тит и в вол­шебный за­мок уне­сет? Спус­тись с не­бес на зем­лю. Та­ких, как ты, у не­го це­лая тол­па! - за­шипе­ла Ксе­ния, прек­расно по­нимая, с че­го взъ­елась на под­ру­гу. До­сада тер­за­ла сер­дце ос­трой брит­вой. Ведь она та­кая же! Ма­лень­кая ду­роч­ка. Так, ка­жет­ся, ска­зал Ва­дим, пе­ред тем, как нав­сегда по­кинуть ее квар­ти­ру. 
- Не ро­ман­тичная ты, Ксю­ша! У ме­ня уже это прош­ло, не две­над­цать лет уже, но все рав­но… Ког­да я еще нор­маль­но­го и кра­сиво­го му­жика смо­гу уви­деть? Хо­чу по­лучить эс­те­тичес­кое удо­воль­ствие! И во­об­ще, на­до при­об­щать­ся к ис­кусс­тву, - про­щебе­тала Мил­ка, утас­ки­вая Ксе­нию в сто­рону тол­чеи, ко­торая об­ра­зова­лась на про­ходе в вес­ти­бюль те­ат­ра.
- Лад­но, пой­дем, - ти­хо про­бор­мо­тала та, на­де­ясь, что Ва­дим не за­метит ее сре­ди зри­телей, ни до спек­такля, ни пос­ле не­го. 
Ксе­нии со­вер­шенно не хо­телось упо­доб­лять­ся сот­ням дев­чо­нок, ко­торые прес­ле­ду­ют ак­те­ра, все­ми си­лами пы­та­ясь об­ра­тить на се­бя вни­мание, не брез­гуя ба­наль­ной на­вяз­чи­востью и глу­пым хло­пань­ем рес­ни­цами, изоб­ра­жая из се­бя на­ив­ных де­ревен­ских ду­рёх. На­вер­ня­ка, Ва­дим уже и не пом­нит ее ли­ца, име­ни. Она ста­ла оче­ред­ной тенью сре­ди ве­рени­цы жен­щин, по­бывав­ших в его пос­те­ли. 
Сев на свое мес­то в зри­тель­ном за­ле, Ксе­ния за­мер­ла в пред­вку­шении. Она не от­да­вала се­бе от­че­та в том, что в ожи­дании по­яв­ле­ния Мет­лицко­го на сце­не у нее уси­лилось сер­дце­би­ение, она сжа­ла ла­дони в ку­лаки, лишь бы не вы­дать се­бя, не по­казать, нас­коль­ко ждет Ва­дима. Нет, она не ску­чала, нет, она не жда­ла, что он ри­нет­ся к ней и зак­лю­чит в объ­яти­ях. Но чувс­тва, заг­нанные в угол ду­ши, встре­пену­лись, по­лете­ли на сво­боду, и Ксе­нии приш­лось соз­нать­ся се­бе – ей не уда­лось из­ба­вить­ся от вос­по­мина­ний, ко­торые бу­дили в ней тос­ку и жаж­ду про­дол­жить чувс­твен­ное прик­лю­чение, слу­чив­ше­еся лет­ней ночью.
И вот по­гас свет, зал пог­ру­зил­ся в пол­ную ть­му. На сце­не за­горел­ся лишь один про­жек­тор. В блед­ном пят­не, по­хожем на свет лу­ны, сто­ял Ва­дим Мет­лицкий. Бе­лая ру­баха, тем­ные шта­ны, вы­сокие бо­тин­ки со шну­ров­кой; мож­но бы­ло по­думать, что в этом кос­тю­ме он хо­дит каж­дый день. Тем­ная чел­ка при­лип­ла ко лбу от по­та, ко­торый по­явил­ся от нес­терпи­мого жа­ра яр­ко­го со­фита. 
В за­ле не бы­ло слыш­но да­же ды­хания зри­телей. Двес­ти че­ловек за­мер­ли в нап­ря­жении, ожи­дая, что же бу­дет даль­ше. И Ва­дим на­чал го­ворить. Его ти­хий го­лос на­пол­нял зам­кну­тое прос­транс­тво, об­во­лаки­вал и уво­дил за со­бой. Скла­дыва­лось ощу­щение, что он об­ра­ща­ет­ся каж­до­му, и в то­же вре­мя, го­ворит сам с со­бой, ве­дет свой ди­алог со сво­ей судь­бой, спо­рит со смертью. 
На про­тяже­нии все­го выс­тупле­ния Ксе­ния пре­быва­ла в оце­пене­нии, в дур­манном сне, ко­торый так и не раз­ве­ял­ся. Она не по­няла, что зал ап­ло­диру­ет стоя, и лишь она си­дит, ни­чего не ви­дит пе­ред со­бой, а слы­шит лишь го­лос, от ко­торо­го му­раш­ки бе­гут по ко­же, уча­ща­ет­ся пульс, тем­не­ет в гла­зах. Де­вуш­ка ед­ва спра­вилась с на­важ­де­ни­ем. Нет, глу­по бы­ло ос­та­вать­ся. Те­перь ей вновь пред­сто­ит при­ложить мак­си­мум уси­лий, что­бы, на­конец, осоз­нать – этот че­ловек ей не под­хо­дит, с ним у нее нет ни­чего об­ще­го и каж­дая их встре­ча бу­дет при­водить к са­мому нас­то­яще­му бес­пре­делу и бес­стыдс­тву. 
Но во­пи­ющий глас ра­зума уто­нул в во­дово­роте же­ланий и неп­ро­шен­ных, от­кро­вен­ных вос­по­мина­ний, от ко­торых ще­ки де­вуш­ки мгно­вен­но зар­де­лись. Она ощу­тила вкус его губ, вспом­ни­ла за­пах ко­жи, по­чувс­тво­вала об­жи­га­ющее теп­ло те­ла. 
Ксе­ния не сра­зу со­об­ра­зила, что они дав­но сто­ят на ули­це, осен­няя ночь за­пол­ни­ла со­бой го­род, рас­кра­сив не­бо в тем­но-фи­оле­товый цвет, приш­пи­лив к ку­полу мер­ца­ющие звез­ды. Ми­ла что-то вос­торжен­но та­рах­те­ла, но де­вуш­ка лишь ки­вала го­ловой, все еще не на­ходя сил сбро­сить с се­бя лип­кую па­ути­ну при­тяже­ния, ко­торая по­яв­ля­лась, ес­ли в по­ле зре­ния воз­ни­кал Ва­дим.
- Ксю­ха, что это бы­ло? А? Я еще хо­чу, - бук­валь­но прос­ку­лила Ми­ла. – Нет, ка­кой ак­тер, ка­кой му­жик! И не ста­рый еще. Будь у ме­ня воз­можность, сра­зу бы на не­го на­кину­лась. Ус­то­ять прос­то не­воз­можно! Бе­ру свои сло­ва на­зад. У ме­ня ни­чего не прош­ло, за­роди­лось с но­вой си­лой!
- Угу, - бур­кну­ла Ксе­ния, пы­та­ясь по­нять, по­чему Ми­ла все еще сто­ит в све­те жел­то­го фо­наря не­дале­ко от вхо­да в те­атр, вмес­то то­го, что­бы от­пра­вит­ся к ос­та­нов­ке так­си.
Обыч­но де­вуш­ки во вре­мя сов­мес­тных про­гулок бра­ли так­си, на ко­тором еха­ли до­мой к Дроз­до­вым. Ес­тес­твен­но, это про­ис­хо­дило, ког­да ро­дите­лей Ксе­нии не бы­ло, и она ос­та­валась од­на в ог­ромной квар­ти­ре. Но в этот раз Ми­ла твер­до ре­шила ехать на­зад в об­ще­житие.
Боль­шинс­тво зри­телей уже ра­зош­лись, ос­та­лась стай­ка дев­чо­нок, ко­торые что-то об­сужда­ли, пог­ля­дыва­ли на две­ри, ожи­дая ко­го-то. Ксе­ния по­ежи­лась от хо­лод­но­го ве­тер­ка, ко­торый раз­гу­лял­ся на ночь гля­дя, выс­ту­див теп­ло по­гоже­го дня.
- Сей­час дож­демся Мет­лицко­го, возь­мем ав­тограф и пой­дем ло­вить ма­шину, - про­из­несла, как бы нев­зна­чай Ми­ла, и Ксе­нии за­хоте­лось про­валить­ся под зем­лю, ис­чезнуть, рас­тво­рить­ся пря­мо в воз­ду­хе, лишь бы не встре­чать­ся с Ва­димом, не смот­реть в его гип­но­тичес­кие озе­ра си­них глаз. 
- Мил, нет, не вы­думы­вай! Не хо­чу я ни­каких ав­тогра­фов. Да и что де­лать с этой за­корюч­кой на бу­маж­ке? Ты, как хо­чешь, а я пош­ла, - она рез­ко раз­верну­лась на каб­лу­ках и нап­ра­вилась в про­тиво­полож­ную от взгля­да Ми­лы сто­рону.
- Ксюх, по­дож­ди, - за­пыхав­ша­яся под­ру­га дог­на­ла ее уже око­ло ос­та­нов­ки. – Не хо­чешь, так не хо­чешь. Ты че­го та­кая нер­вная?
- Да обыч­ная я! Прос­то не ви­жу в ак­те­рах ни­чего осо­бен­но­го. Лю­ди, как лю­ди. За­чем их ка­ра­улить, ста­рать­ся при­кос­нуть­ся? Глу­по все это. Я, меж­ду про­чим, Кос­тю Мер­ку­лова знаю. Хо­чешь, возь­му ав­тограф для те­бя? 
- Прав­да? – Ми­ла зах­ло­пала гла­зами. – Нет, ес­ли ты счи­та­ешь, что это не важ­но, то я…
Раз­го­вор под­руг прер­вал вне­зап­ный визг тор­мозных ко­лодок и скрип шин. Се­реб­ристая ино­мар­ка об­го­няя вя­лый по­ток ав­то­моби­лей про­нес­лась на боль­шой ско­рос­ти ми­мо то­го мес­та, где сто­яли Ксе­ния и Ми­ла, за­тем рез­ко за­тор­мо­зила и зад­ним хо­дом подъ­еха­ла к де­вуш­кам.
- Вам ку­да, кра­сави­цы? – ус­лы­шала Ксе­ния зна­комый до дро­жи го­лос, и от­верну­лась, что­бы не смот­реть в ли­цо Ва­диму. 
- Мне в об­ща­гу МГУ, а под­ру­ге на Ко­тель­ни­чес­кую, - улы­ба­ясь, ме­дово про­пела Ми­ла. –Нам по пу­ти?
- Са­дитесь, под­бро­шу. Для та­ких кра­савиц сде­лаю ис­клю­чение, - Мет­лицкий бес­ша­баш­но улыб­нулся. 
- Спа­сибо, мы на так­си, - хо­лод­но бро­сила Ксе­ния. – Мил, ты ку­да?! 
Под­ру­га уже под­бе­жала к пе­ред­ней две­ри ав­то­моби­ля, усе­лась на си­денье ря­дом с во­дите­лем, при­нялась что-то ожив­ленно об­суждать. Ксе­ния при­куси­ла гу­бу, ре­шая, как же ей пос­ту­пить. Но раз­думья от­сту­пили, ког­да она уви­дела, что Ва­дим вы­лез из ма­шины и быс­трым ша­гом приб­ли­зил­ся к ней. 
Се­год­ня он выг­ля­дел еще бо­лее утом­ленным, чем при пер­вой встре­че. Оче­вид­но, ска­зывал­ся спек­такль и об­щая ус­та­лость из-за ра­боты. Гла­за, ко­торые име­ли над Ксе­ни­ей не­понят­ную власть, бы­ли хо­лод­ны, как два ку­соч­ка ль­да. Он тя­жело пос­мотрел на де­вуш­ку, и про­цедил то­ном, не тер­пя­щим воз­ра­жений:
- В ма­шину, Ксе­ня, - при этом его взгляд бук­валь­но приг­воздил де­вуш­ку к ас­фаль­ту. – И не взду­май бры­кать­ся. На пле­чо заб­ро­шу и си­лой уса­жу. Хва­тит, на­бега­лась уже! – про­из­нес муж­чи­на нег­ромко, но ка­залось, что бук­валь­но про­рычал на весь прос­пект. 
Ксе­ния внут­ренне сжа­лась, не по­нимая, по­чему не мо­жет от­ве­тить от­ка­зом, от­че­го Мет­лицкий мог од­ной фра­зой заб­рать весь ра­зум и пол­ностью под­чи­нить ее сво­ей во­ле. Бо­лее то­го, ей хо­телось сдать­ся в этот плен. Она же­лала про­иг­рать бит­ву, ка­питу­лиро­вать под на­тис­ком его го­рячих по­целу­ев.
Ксе­ния мед­ленно по­дош­ла к ино­мар­ке, за­лез­ла на зад­нее си­денье, бро­сила хму­рый взгляд на спи­ну Ва­дима, ко­торый уже ус­пел усесть­ся за руль. Он тут же пе­рех­ва­тил ее взгляд че­рез зер­ка­ло зад­не­го ви­да, со­щурил­ся и хищ­но ух­мыль­нул­ся, на­поми­ная ди­кого зве­ря, го­тово­го к смер­то­нос­но­му прыж­ку за до­бычей.
- Вот ви­дите, Ми­ла, я умею уго­вари­вать, - ска­зал Мет­лицкий с ехид­цей, неб­режно под­ми­гивая. Он рез­ко на­жал на пе­даль газ, и ма­шина сор­ва­лась с мес­та, ос­та­вив чер­ные сле­ды про­тек­то­ров на ас­фаль­те.
Ва­дим нес­ся по ноч­ной сто­лице, нап­ле­вав на пра­вила до­рож­но­го дви­жения. Ред­кие ав­то­моби­ли ему сиг­на­лили, но он мас­тер­ски об­хо­дил их на по­воро­тах, прак­ти­чес­ки не гля­дя на до­рогу. Все это вре­мя Ксе­ния си­дела при­тих­шая, как мыш­ка, раз­мышляя над тем, что же даль­ше де­лать, как вы­путать­ся из си­ту­ации, ку­да ее за­вела собс­твен­ная сла­бость и не­уме­ние ду­мать ра­ци­ональ­но. 
Из ко­лонок ав­то­маг­ни­толы нес­лись рит­мы по­пуляр­но­го в этом се­зоне дис­ко. Ми­ла ве­село ще­бета­ла с Ва­димом, ко­торый из­редка пог­ля­дывал на Ксе­нию и уме­ло флир­то­вал с ее под­ру­гой. Де­вуш­ка вце­пилась за вер­хнюю руч­ку на двер­це, что­бы не уда­рить­ся го­ловой о стек­ло на кру­тых ви­ражах, ко­торые Мет­лицкий, ка­залось, со­вер­ша­ет спе­ци­аль­но.
Рас­про­щав­шись с до­воль­ной Ми­лой, ко­торая всю по­ез­дку пы­талась стро­ить Ва­диму глаз­ки, при­чем по­лучая по­ощ­ре­ние со сто­роны ак­те­ра, Ксе­ния еще боль­ше пог­ру­зилась в се­бя, ста­ра­ясь абс­тра­гиро­вать­ся от то­го, что сей­час про­ис­хо­дит и с кем она едет в од­ной ма­шине.
- Ксю, да­вай по­гово­рим, - Ва­дим обер­нулся на­зад, но де­вуш­ка про­иг­но­риро­вала его, про­дол­жая сос­ре­дото­чен­но рас­смат­ри­вать про­носив­ший­ся за ок­ном го­род, ук­ра­шен­ный не­оно­выми вы­вес­ка­ми. – Ну, лад­но, по­ка не хо­чешь. Но все рав­но ведь по­гово­рим. Мне мно­гое те­бе ска­зать нуж­но. А как хо­чет­ся, ты бы зна­ла! 
Ксе­ния по­ёжи­лась, от то­на, ка­ким бы­ла ска­зана пос­ледняя фра­за. Сер­дце зап­ры­гало ту­да-сю­да, за­тем спол­зло вниз по поз­во­ноч­ни­ку, буд­то воз­душный ша­рик, из ко­торо­го вы­пус­ти­ли воз­дух. Де­вуш­ка соб­ра­лась си­лами, не смот­ре­ла на Ва­дима, по­нимая, что не мо­жет про­тивить­ся его маг­не­тиз­му и при­тяга­тель­нос­ти.
Спус­тя де­сять ми­нут Мет­лицкий с виз­гом тор­мозных ко­лодок ос­та­новил ав­то­мобиль око­ло до­ма Дроз­до­вых. Вык­лю­чил му­зыку, раз­вернул­ся к пас­са­жир­ке, ко­торая по-преж­не­му хра­нила мол­ча­ние, нап­ря­жен­но вце­пив­шись по­лы сво­его бе­жево­го пла­щика. Ва­дим про­дол­жал бу­равить Ксе­нию взгля­дом, ко­торый не обе­щал ни­чего хо­роше­го. Она по­нятия не име­ла, по­чему чувс­тву­ет се­бя ви­нова­той. Улу­чив мо­мент, де­вуш­ка рез­ко от­кры­ла двер­цу, вы­лез­ла из ма­шины, быс­тро за­шага­ла в сто­рону подъ­ез­да, на­де­ясь, что муж­чи­на не пос­ле­ду­ет за ней. Но она прос­чи­талась, как всег­да. Ва­дим нас­тиг ее, схва­тил за пле­чо, его паль­цы впи­лись в ру­ку, сжа­ли тис­ка­ми. Ксе­ния скри­вилась от бо­ли, но муж­чи­на все рав­но раз­вернул ее к се­бе ли­цом, взял дру­гой ру­кой за под­бо­родок, при­под­нял его, но неж­но, без лиш­них уси­лий. 
Они сто­яли в све­те фо­наря, под сенью кле­на, ко­торый еще не ус­пел сбро­сить лет­ний на­ряд, пес­трел раз­ноцвет­ны­ми листь­ями, го­товы­ми в лю­бой мо­мент со­вер­шить пос­ледний та­нец на вет­ру. 
Взгля­ды встре­тились. Ксе­нии по­каза­лось, что сен­тябрь­ская ночь на­пол­ни­лась ду­хотой ле­та. Ей хо­телось уй­ти, убе­жать, что­бы боль­ше ни­ког­да не ви­деть это­го ли­ца, ни­ког­да не чувс­тво­вать боль­ше при­кос­но­вения силь­ных паль­цев, но не мог­ла, ощу­щая се­бя па­рали­зован­ной. Она то­нула в той си­ле, ко­торую из­лу­чал муж­чи­на. Ва­дим, оче­вид­но, по­нял, что его плен­ни­ца уже ни­куда не убе­жит, что она в его влас­ти и ос­ла­бил сталь­ную хват­ку.
- Твой но­мер я уз­нал у Кос­ти. Я зво­нил все ле­то, но ты не бра­ла труб­ку. Ка­кого чер­та, Ксю­ша, я дол­жен, как па­цан соп­ли­вый, бе­гать и вы­ис­ки­вать те­бя по всей Мос­кве? Как ду­рак, вол­но­вать­ся, ку­да ты по­дева­лась? Вдруг, те­бе в го­лову твою шаль­ную что-то взбре­ло, и ты ночью опять ку­да-то сор­ва­лась? И уже ме­ня с то­бой нет ря­дом! А же­ниш­ку на те­бя пле­вать с вы­сокой ко­локоль­ни! Ксе­ня! Черт те­бя возь­ми, ты что тво­ришь?!
- Ни­чего! Я ни­чего не тво­рю и, тем бо­лее, ни­чего не знаю! Не знаю, Ва­дим, по­чему ты вдруг вспом­нил обо мне! С че­го бы та­кая за­бота о той, с ко­торой у те­бя все­го лишь секс? Я те­бе ни­чего не обе­щала, - твер­до от­ве­тила де­вуш­ка, пы­та­ясь не смот­реть ему в гла­за. – Я у­ез­жа­ла из го­рода, и не дол­жна бы­ла си­деть у те­лефо­на и день, и ночь, ожи­дая, что ты слу­чай­но вспом­нишь обо мне, ког­да те­бе за­хочет­ся раз­влечь­ся с…
На пос­ледней фра­зе Ксе­ния зап­ну­лась, под­би­рая сло­ва, что­бы они не проз­ву­чали слиш­ком гру­бо. Ва­дим прис­таль­но смот­рел на нее, на его ще­ках хо­дили жел­ва­ки, и де­вуш­ка по­няла, что пе­рег­ну­ла пал­ку. Она ис­пу­галась, ви­дя ре­шимость, ко­торая по­яви­лась на ли­це Мет­лицко­го. 
Он сжал ее ли­цо в ла­донях и уве­рен­ным муж­ским жес­том при­тянул к се­бе, гру­бо це­луя, не ду­мая же­лани­ях де­вуш­ки. У Ксе­нии спер­ло ды­хание, она хо­тела выр­вать­ся из его объ­ятий, но по­няла, что эта бит­ва про­иг­ра­на. С каж­дой се­кун­дой их страс­тный и об­жи­га­ющий гу­бы по­целуй все на­бирал обо­роты, и де­вуш­ка вновь рас­тво­рилась уме­лых лас­ках. Од­на­ко Мет­лицкий так же рез­ко от­пустил ее, при­жал к се­бе. 
Ксе­ния все еще пы­талась прий­ти в се­бя, но Ва­дим за­шеп­тал ей на ухо:
- Ну как, по­лег­ча­ло, шаль­ная моя?
Она мол­ча­ла, пы­талась от­ды­шать­ся. Гу­бы го­рели ог­нем, те­ло тре­бова­ло про­дол­же­ния, пол­ностью ка­питу­лиро­вав под на­тис­ком муж­ских объ­ятий.
Ва­дим про­дол­жил, по­нимая, что сей­час от Ксе­нии не до­бить­ся от­ветных слов:
- Что ты со мной сде­лала, а, ведь­ма зе­леног­ла­зая? Ис­кал, зво­нил, вол­но­вал­ся, но ты ис­чезла, ник­то не знал, где ты. Ку­ча мыс­лей в го­лову лез­ла. Не бы­ло от них спа­сения. Гла­за зак­рою – ты… Се­год­ня, ког­да те­бя уви­дел воз­ле те­ат­ра, ду­мал всё, с ума схо­жу - вез­де ме­рещишь­ся…
Он тя­жело ды­шал, пе­реби­рал пря­ди ее во­лос, все креп­че при­жимая к се­бе. Ксе­ния не мог­ла из­ба­вить­ся от оце­пене­ния, ко­торое каж­дый раз нас­ти­гало ее, ед­ва она слы­шала бар­хатный го­лос. Она ух­ва­тилась за ру­кав его ко­жаной ко­рот­кой кур­тки, что­бы не упасть. Ксе­ния все еще мол­ча­ла, по­нимая, что сло­ва бу­дут лиш­ни­ми. Ей хо­телось не­мед­ленно ока­зать­ся в квар­ти­ре, вновь нас­лаждать­ся не­ис­то­выми лас­ка­ми.
- Ксю­ша? – раз­дался удив­ленный воз­глас, и она приш­ла в се­бя. 
На­важ­де­ние схлы­нуло мор­ской вол­ной, как его и не бы­вало. Ксе­ния отс­тра­нилась от Ва­дима, нер­вно улыб­ну­лась, гля­дя, как ним под­хо­дит Вла­дик с тра­дици­он­ным бу­кетом гвоз­дик в ру­ках. Са­мохин яв­но не ожи­дал уви­деть быв­шую не­вес­ту в та­кой ком­па­нии. Вый­дя на свет фо­наря из си­зой но­чи, Вла­дик уз­нал че­лове­ка, в объ­яти­ях ко­торо­го зас­тал Ксе­нию, по­пытал­ся по­доб­рать сло­ва, но вмес­то это­го его ли­цо пош­ло бу­рыми пят­на­ми. Ми­ловид­ность ис­чезла. Вряд ли бы в та­ком раз­до­садо­ван­ном ви­де Влад­лен смог про­из­вести впе­чат­ле­ние на сво­их обо­жатель­ниц. 
- Так, - про­цедил Ва­дим, бро­сая ос­трый и ко­лющий, как сти­лет, взгляд на Са­мохи­на. – А этот что здесь за­был? Быв­ший же­них по­жало­вал про­щения про­сить? Про­летар­ские крас­ные гвоз­дички в знак веч­ной люб­ви при­тащил?
Ксе­ния по­ежи­лась от его то­на. В нем скво­зила си­ла, ре­шимость и собс­твен­ни­чес­кие нот­ки, но де­вуш­ка по­няла, что так го­ворить мо­жет имен­но Ва­дим и ник­то кро­ме не­го. 
- Не по­нял, что здесь про­ис­хо­дит? – Вла­дик еще не по­нял, что по­лучил пол­ную от­став­ку, все еще пы­тал­ся по­казать се­бя хо­зя­ином си­ту­ации. – Ва­дим, ты…
- Для те­бя Ва­дим Юрь­евич, - хо­лод­но бро­сил муж­чи­на Са­мохи­ну, и тот сту­шевал­ся. – На вы и ше­потом в знак ува­жения. 
Ксе­ния осоз­на­ла, что мо­жет про­изой­ти дра­ка, хо­тела вме­шать­ся, но Мет­лицкий наг­ра­дил ее та­ким взгля­дом, от ко­торо­го она зас­ты­ла на мес­те и наб­лю­дала за про­ис­хо­дящим, как при за­мед­ленной съ­ем­ке. И опять она ока­залась за­лож­ни­цей си­ту­ации, где ре­шалось всё без ее пря­мого учас­тия. Но имен­но сей­час Ксе­ния не хо­тела соп­ро­тив­лять­ся, поз­во­лила Мет­лицко­му ру­ково­дить про­цес­сом. Впер­вые кто-то мог за­щитить ее, из­ба­вить от не­нуж­ных проб­лем. 
Ва­дим по­дошел к Са­мохи­ну, схва­тил его за лац­ка­ны пид­жа­ка и про­цедил:
- За­будь этот дом, за­будь Ксю­шу. По­нял?! По­кажешь­ся еще раз, и твои цве­ты ока­жут­ся… Сам до­гада­ешь­ся, в ка­ком мес­те. По­шел вон от­сю­да да­леко и на­дол­го. Ты ее не дос­то­ин. Маль­чиш­ка соп­ли­вый!
Ва­дим скри­вил­ся, так и не дож­давшись от­ветной ре­ак­ции на про­вока­цию; от­пустил ото­ропев­ше­го Вла­дика, ко­торый бро­сил гвоз­ди­ки на ас­фальт, кри­во ус­мехнул­ся, но все же уб­рался с глаз до­лой, ста­ра­ясь всей сво­ей спи­ной вы­разить свое през­ре­ние и не ут­ра­тить гор­дый вид. 
Ксе­ния еще дол­го не мог­ла по­верить в про­ис­хо­дящее. Ее быв­ший уха­жер ре­тиро­вал­ся, сдал­ся без боя, спа­совал пе­ред муж­ской си­лой. Да­же не поп­ро­бовал ска­зать два сло­ва в свое оп­равда­ние. И это нич­то­жес­тво дол­жно бы­ло стать ее за­кон­ным му­жем! Ста­ло гад­ко, и вмес­те с тем, от­кро­вен­но обид­но за то, что кро­ме нее ник­то да­же ви­деть не хо­чет всю ме­лоч­ность и не­сос­то­ятель­ность Влад­ле­на.
Ва­дим тем вре­менем с иро­нич­ной ус­мешкой, иг­равшей на чувс­твен­ных гу­бах, при­курил си­гаре­ту, с нас­лажде­ни­ем вы­пус­тил та­бач­ный дым. По­дошел к Ксе­нии, бе­реж­но прит­ро­нул­ся к ее пле­чу.
- За­чем? За­чем ты это сде­лал? – про­шеп­та­ла она. – Я бы са­ма с ним объ­яс­ни­лась. Он мо­жет отом­стить. Мел­кий па­кос­тник. При­вык за спи­ной па­поч­ки от­си­живать­ся. Сам ни­чего не до­бил­ся в этой жиз­ни. 
- Ты же ска­зала ле­том, что он ко­зел, ес­ли я не оши­ба­юсь? С та­кой по­родой по-дру­гому нель­зя. И по­том, что за раз­го­воры «са­ма»? Вся бе­да на­ших баб в этом, веч­но они всё «са­ми». Ксюш, не фор­ды­бач. Не бой­ся ни­чего. Что он мо­жет? Или ты за сво­им бла­говер­ным уже ску­ча­ешь? Я мо­гу его вер­нуть. Хо­чешь? Для те­бя я всё мо­гу…
- Ва­дим, - ус­та­ло, об­ре­чен­но про­из­несла Ксе­ния, по­пыта­лась по­доб­рать сло­ва, но чет­ко осоз­на­вала – он прав во всём.
Мол­ча­ние за­тяну­лось. Мет­лицкий выб­ро­сил не­доку­рен­ную си­гаре­ту, сде­лал два рез­ких и ши­роких ша­га в сто­рону де­вуш­ки, под­хва­тил на ру­ки и нап­ра­вил­ся в сто­рону подъ­ез­да, не слу­шая сла­бых воз­ра­жений, не об­ра­щая вни­мания на ее по­пыт­ки бры­кать­ся. 
Они дол­го це­лова­лись око­ло поч­то­вых ящи­ков, за­тем доб­ра­лись до две­рей квар­ти­ры, и Ксе­ния да­же не вспом­ни­ла о лю­бопыт­ных со­сед­ках, ко­торые на­вер­ня­ка шпи­онят сквозь за­моч­ные сква­жины. Вор­ва­лись в тем­ную при­хожую, сры­вая с се­бя одеж­ду, где ни по­падя. 
И вновь Ксе­ния поз­во­лила Ва­диму увес­ти ее в чувс­твен­ный мир, где ца­рили лишь его гу­бы и ру­ки. На этот раз он дей­ство­вал еще жес­тче, но она не соп­ро­тив­ля­лась, так как по­няла, что это бес­по­лез­но. Сто­нала и про­сила, что­бы он не ос­та­нав­ли­вал­ся, про­дол­жал свои рез­кие вы­пады, уно­ся ее ку­да-то да­леко, ту­да, где она бы­ла всег­да, но пос­ле рож­де­ния на греш­ной зем­ле за­была об этом вол­шебном мес­те. Все ее су­щес­тво мо­лило о том, что бы этот слад­кий, по­роч­ный мо­мент длил­ся, как мож­но доль­ше, что­бы мож­но бы­ло жить, ды­шать, быть сво­бод­ной от все­го бе­лого све­та.
Го­лова Ксе­нии по­ко­илась на гру­ди Ва­дима, он неж­но во­дил ру­кой по ее об­на­жен­но­му пле­чу. И вне­зап­но де­вуш­ка осоз­на­ла, что ей хо­рошо. Она чувс­тво­вала се­бя нас­то­ящей, це­лос­тной, жи­вой. На­конец-то, она смог­ла об­рести се­бя.
- Ин­те­рес­но, пос­ле ка­кого ра­за те­бе на­до­ест? Ведь все­му же есть пре­дел. Но­вые ощу­щения при­тупят­ся, а по­том все ста­нет скуч­ным. Так ведь бы­ва­ет, да? – спро­сила де­вуш­ка, при­под­ни­ма­ясь на лок­те и заг­ля­дывая в гла­за лю­бов­ни­ку. 
- Нет, Ксю­ха, - ти­хо про­шеп­тал Ва­дим. – С то­бой ни­ког­да не на­до­ест. Это как до­за, всег­да бу­дет хо­теть­ся, как в пер­вый раз, но бу­дет ма­ло. И раз за ра­зом всё бу­дет не то, и ты бу­дешь бе­жать впе­ред, уве­личи­вая, уча­щая, но тот раз ни­ког­да не пов­то­рит­ся.
- Что? Ты о чем? – спро­сила де­вуш­ка. У нее сло­жилось ощу­щение, что Мет­лицкий го­ворит сам с со­бой. 
- Не зна­ешь, что та­кое «до­за»? – он ус­мехнул­ся. – И сла­ва Бо­гу.
- Бо­га нет, Ва­дим, - про­из­несла Ксе­ния ско­рее по при­выч­ке, не­жели из-за убеж­де­ний.
- Это для ме­ня его нет. Или ему до ме­ня ему де­ла нет. А у те­бя, Ксю, все еще впе­реди. Не за­рекай­ся, - глу­хо про­ронил Ва­дим. 
Ксе­ния ре­шила за­вер­шить не­понят­ный раз­го­вор тем, что при­нялась це­ловать сна­чала гу­бы, по­том под­бо­родок, за­тем спус­ти­лась к шее, а по­том ее гу­бы пе­ремес­ти­лись на грудь. Ва­дим глу­хо зас­то­нал, поз­во­ляя де­вуш­ке да­рить ему свои еще не­уме­лые, но та­кие ис­крен­ние и чувс­твен­ные лас­ки.
- Сту­ден­тка, ком­со­мол­ка, кра­сави­ца и еще ним­фо­ман­ка, - хмык­нул Мет­лицкий, про­ведя ру­кой по ее об­на­жен­ной спи­не. 
- Что? – пе­рес­про­сила Ксе­ния, не пре­рывая сво­его за­нятия. 
- Ни­чего. Иди сю­да, - и вновь де­вуш­ка от­да­валась ему не­ис­то­во, как буд­то он да­вал ей воз­можность ды­шать, как буд­то, он да­вал ей но­вый спо­соб жить, как буд­то, он де­лал ее сво­бод­ной.