Страница 1 из 29
Интроверт
Вот как вы представляете себе свою жизнь?
Наверняка, это график, в котором сплошные скачки – взлёты и падения. А когда я себе представляю свою, то вижу дорогу, по которой медленно катишься вниз. Карабкаешься, пытаешься цепляться за сухие ветки, но непременно падаешь в пропасть. И с каждым годом всё хуже и хуже.
Вспоминаю своё детство. Легкое, беззаботное. И даже вечные ссоры родителей не могли отнять ощущения счастья, которое дарили веселые забеги наперегонки с соседскими ребятами, полеты на скрипучих качелях во дворе старой хрущевки и стакан теплого молока, поданный в садике на полдник. Позже следовала насыщенная событиями, бесшабашная юность, взросление, приносящее одни разочарования, и вот уж скоро тридцатилетие… Та-дам! Похоронный марш моей молодости, приговор. Вот сижу и думаю: ну, как же так получилось? Ведь всё же было в моих руках. А когда говорят, что многое ещё можно исправить, немедленно становится тошно.
В школе я была девочкой активной, училась хорошо, порой даже отлично. Мальчишки вокруг меня так и вились, ни дня не была одинокой. Рядом всегда были подруги, с ними я была неразлучна с первого класса. И всё шло, как надо.
Самые лучшие платья, самые красивые причёски, первые места на олимпиадах, лучшие парни – всё доставалось мне. Кружилась в этом вихре улыбок и рукопожатий, не задумываясь о завтрашнем дне, пока вдруг не прозвенел звонок. Последний школьный. Всё, что происходило дальше, отрезвляло или больно било по лицу.
Кто-то из ребят хотел быть доктором, кто-то твёрдо знал, что будет инженером-строителем, бухгалтером, журналистом, единицы подались в бизнес. А я, так и не приходя в сознание, поступила на экономический факультет. Зачем? Да так, за компанию.
Финансовый менеджер. А как звучит-то красиво!
Бред. Полнейшая чушь, особенно для того, кто еле ладил с математикой в школе и обожал русский язык.
В Университете друзей у меня стало ещё больше. Днём я спала на парах, вечера и ночи проводила в полузабытьи, отрываясь в клубах. Мужчин вокруг меня меньше не становилось, но сбегали они от меня быстрее, чем прежде. Наверное, всё из-за моего непреодолимого желания сосредотачиваться на одном человеке, пока он не задохнётся от вездесущего внимания. Но тогда я винила во всём книги.
Ведь в каждой из них описывалась любовь людей, которые дышат друг другом. И я искала ровно такую. Мне хотелось круглые сутки быть рядом с любимым. Чтобы он смотрел в глаза, вожделел, носил на руках, задаривал подарками. И так далее, и тому подобное.
Но туман напрасных надежд неумолимо рассеивался с каждым годом. Мужчины уходили, оставляя меня растоптанной и одинокой. Один за другим.
Поработав пару лет экономистом, я заработала лишь нервный тик и частые мигрени. Всё меньше мне хотелось отвечать на пресловутый вопрос «как дела?». Работа не приносила мне не удовлетворения, ни выдающихся доходов. Только скука и разочарование. Только они.
Вечерами я обычно занималась самоедством, а днем поисками новой работы. Нашла. Поработала год и поняла, что насилую себя. Прошла нудный тест на профориентацию. Тот выдал мне список профессий, которые бы подошли. И чтоб мне провалиться, если они все не экономист, только названные по-другому! Казалось, что это замкнутый круг.
Уволилась в никуда. Сидела полгода дома, изучала разные сайты, пытаясь понять, что в этой жизни умею делать лучше других. Поняла.
Ничего.
В то время как мои одноклассники и однокурсники уже развивались в том направлении, в котором были одарены, я умела всё понемногу, не лучше других, но к чему-то конкретному не тянулась. Как же больно было в первый раз в жизни осознавать себя неудачником! Ощущать страх и неуверенность заняться чем-то новым.
Так я потихоньку начала закрываться от людей. Чтобы не видели, не спрашивали, как живу, не ставили в неловкое положение. Хвастаться-то мне было нечем.
На тот момент мне было уже двадцать шесть, и ни годом меньше. Чёрт меня дёрнул сходить на встречу с одноклассниками! Этот день стал днём моего безудержного самобичевания. Меня словно в ледяной душ окунули.
Дорогие шубы, кольца, дурманящий запах духов, исходивший от моих бывших подруг, возвращал в реальность, где я была никем. Они наперебой хвастались своими мужьями, домами, детьми и покупками, рассказывали о поездках в сказочные страны, совали мне под нос глянцевые фотографии с курортов. Я задавала им десятки новых и новых вопросов, опасаясь того, что их внимание переключится на меня, и девчонки с новой силой принимались пересказывать мне истории своего успеха. Большинство наших парней оказались уже богатыми и женатыми, что не мешало им подмигивать, чокаясь со мной шампанским.
А я… Я словно застыла, как серая мышь на чужом празднике жизни. Мне хотелось, чтобы унижение быстрее закончилось: схватив старое пальто, бесшумно выскочила за дверь и выбежала на улицу.
Возле школы были рядком припаркованы новенькие внедорожники и седаны. Пушистые снежинки, тихо падая, покрывали их белоснежным одеялом.
По моей щеке покатилась слеза.
И когда же мир успел так измениться? Вроде только вчера мы все были равны, только вчера ничто не мешало нашей дружбе. А сегодня между нами уже целая пропасть.