Страница 3 из 53
А город тем временем готовился к встрече олимпийского огня, и семья Михайловых с нетерпением ждала этого праздника. Вечером, после тренировки, Максим, радостно улыбаясь, объявил всем:
– Мне Сергей Михайлович сказал, что я буду сопровождать завтра факелоносцев!
– Не ври! Он тебе даже форму не дал, – завистливо возразил младший брат.
– Много ты понимаешь! Завтра выдадут, факел привезут рано утром на поезде, успею переодеться.
– Макс, я читал, что перед церемонией предварительные тренировки проводились, тебя туда звали?
– Нет… Сергей Михайлович сегодня сказал: «Максим у нас бегает быстрее всех, мы его к факелоносцам приставим».
– Ага, к какой-нибудь бабуле тебя приставят, чтоб сто метров пробежала и не упала, – съязвил Пашка.
– Мальчики хватит! Ешьте, делайте уроки и спать. Завтра пойдём всей семьёй олимпийский огонь встречать. А Сергею Михайловичу я скажу, что над такими серьёзными вещами не шутят.
– Да ладно, Тася, чего расшумелась? Максу пора взрослее становится, а то доверчивый, как первоклассник, – успокоил её муж.
*****
На завтра утро было морозным, ясным. Ночью, словно наряжая город, снег припорошил улицы. Каждая снежинка радужно сверкала и переливалась в солнечных лучах, приветствуя огонь, который уже побывал в космосе и спускался на дно Байкала. С утра душу Таси переполнял восторг. Она радовалась предстоящему событию как ребёнок. Её бобровая рыжая шубка и такая же пушистая шапка мелькали среди толпы. Схватив Сашу и Павлушку за руки, Тася пробралась к самой обочине, к тому месту, где с незажженным факелом в руке стояла девушка в белой шапочке с красным помпоном и олимпийской символикой. Капюшон и верх её белого спортивного костюма, были украшены разноцветным орнаментом. Девушку окружали молодые люди в тёплых спортивных костюмах, синего цвета.
– Мама, Макс придумал, что будет рядом с факелом бежать. Охрана факелоносцев вон, где стоит, а они с Серёжей на ту сторону улицы перешли, – настойчиво потянув мать за рукав, показал на старшего брата Павлик.
– Максим просто пошутил, а ты сразу ябедничать! – одёрнул его отец.
Впереди на дороге показался белый автомобиль с мигалкой, и бегущие за ним люди. Публика зашумела, оживлённо замахала флажками, захлопала в ладоши. Михайловы тоже присоединились к всеобщему ликованию народа. Рядом с девушкой остановился высокий парень, одетый в олимпийскую форму, и зажёг её факел. Раскрасневшаяся от всеобщего внимания, взволновано улыбаясь, она высоко подняла горящий факел, показывая его зрителям, и под восторженные крики толпы побежала посередине дороги, сопровождаемая охраной. Пока Тася приветствовала вместе со всеми олимпийский огонь, Павлик исчез. Растерянно оглядываясь, она пыталась отыскать сына. Неожиданно он вынырнул из толпы, держа в руках баночку с напитком и флажок. На его румяном от мороза лице сияла счастливая улыбка.
– Я просила, чтобы ты от меня ни на шаг не отходил! Где ты это взял? – сердито спросила она.
– Это всем детям из машины раздают, я тоже взял. Пойдём, лучше сфотографируемся, а то факелоноска убежала, и этот убежит, – стремясь избежать нагоняя, позвал сын.
–Правильно говорят факелоносец, – машинально поправила Тася, взяла неслуха за руку и стала пробираться через плотную толпу к молодому человеку в олимпийской форме. Вскоре к ним присоединились Александр и Максим.
Они запечатлели друг друга в компании с героем дня и отправились гулять. Солнечный, искрящийся белым снегом город, всеобщее праздничное настроение, ожидание чего-то радостного, светлого, переполняло душу Таси восторгом.
– Давай купим торт и поедем домой, а то мальчишки скоро уши отморозят, – предложил Саша.
– Давай, только торт выбирайте вы, а мне ещё кое-куда надо заглянуть, – согласилась она.
В супермаркете, пока мужчины спорили у витрины с пирожными и выпечкой, Тася незаметно покинула их, и зашла в расположенный рядом аптечный киоск.
– Упрямая ты у меня, – усмехаясь, шепнул на ухо Александр, когда они выходили из магазина на улицу.
– Саша! Ну чем мы хуже Димки с Настей? Я чувствую, что этот огонь и мне сегодня радостную весточку принёс, – возразила она.
*****
Вечером, после купания, закутавшись в пушистый розовый халат, Тася отыскала Сашу в гостиной с камином. Он о чём-то яростно спорил с Максимом. Наклонившись к мужу, она прошептала на ухо:
– Пошли в спальню, у меня для тебя сюрприз!
– Вот увидишь, наша сборная разгромит канадцев. Я сейчас с мамой поговорю и докажу тебе это, – пообещал отец, и, заинтригованный, пошёл следом за женой.
– Саша, тест положительный! – сияя глазами, оповестила она, едва за ними закрылась дверь. – Смотри, две полоски.
Александр повертел в руках узенький пластик:
– Тася я ничего не вижу, все, как и прежде.
– Ну, вот же вторая полоска, видишь?– заглядывая через плечо мужа, ткнула она пальцем.
Повертев тест в руках, Саша, пожав плечами, с сожалением произнес:
– По-моему, ты выдаёшь желаемое за действительное.
– А как же моя реакция на запахи? Ты хочешь сказать, что у меня ложная беременность?
– Такое с женщинами бывает. Я тоже посмотрел те сайты, в которых ты последнее время зависала. – Заметив выступившие на глазах у жены слёзы, Саша поспешил утешить. – Ну что ты расстроилась? Значит не судьба нам дочку родить, будем жить как прежде, вчетвером. Не успеешь оглянуться, и внуков скоро начнём нянчить.
– Ты хочешь сказать, что я гожусь только в бабушки? – растеряно спросила Тася.
– Не передёргивай, пожалуйста! Я ничего подобного не сказал.
– Ты, кажется, обещал Максиму поговорить о хоккее, он тебя ждёт – сухо напомнила она, и вышла из комнаты.
*****
Всю неделю Таисья избегала мужа. Вечером, ссылаясь на срочную работу, подолгу сидела за компьютером. Утром вставала после того, как Саша вместе с ребятами уезжал из дома. Он несколько раз пытался с ней поговорить, но она, сославшись на что-нибудь срочное, уходила в другую комнату, закрывая за собой дверь. Там, в одиночестве, свернувшись калачиком на диване, и укрывшись пледом, Тася грустно размышляла: «Я напрасно всё это затеяла. Саша прав. Через десять лет мне будет сорок семь, а через пятнадцать и все пятьдесят с лишним. Вместо того чтобы принять всё как есть, мысли не допускаю, что у меня что-то может не получится. И обиделась я на него зря. Он прав, мне уже пора думать не о своём ребёнке, а о внуках». Но попытки оправдать себя и мужа, не приносили облегчения. Чем больше она думала об этом, тем тягостнее становилось на душе.