Вдох-выдох

— Нет, — Артем был готов, что ему предстоит достаточно сложный путь в попытках доказать правильность своих рассуждений, — вы ведь хотите получить больше информации о Титове? Такой, которую может знать только самые к нему приближенные, такой, которую сложно получить подкупом людей, которые в деньгах не нуждаются? Она такой обладает, я уверен, и она может ей поделиться.

Яр смотрел на Артема напряженно, даже не моргая, но не перебивал. Идея, в общем-то, хороша. Очень хороша. Две недели у них впереди точно, зная Титова, он будет тянуть до последнего, и их ведь, правда, можно потратить с пользой.

— Продолжай.

— Я предлагаю попытаться ее разговорить, втереться в доверие, если не сдружиться, то хотя бы не... — Артем хотел сказать, что методы Яра не слишком способствуют сближению Саши с похитителями, но решил, что с критикой лучше повременить. — Вы же видите, под прессингом она только упрямится еще больше и закрывается, такое с ней не действует. А силой... Вы ведь не будете все это время принуждать ее силой...

— Почему же? — Самарский прищурился, ощущая, что был бы не против снова посмотреть на то, как медовые глаза расширяются, гневно сверкают, а потом испепеляют. За ней интересно наблюдать, очень. — Она заложница, Артем. Мне положено вести себя именно так, как ты сказал.

— Но это не даст тот результат, который вам нужен.

— Ладно, так что ты предлагаешь?

— Я предлагаю поручить втереться в доверие одному человеку, приблизиться, вывести из состояния апатии, помочь и нам и ей.

— Кого же, предлагаешь себя? — Самарский уже в который раз с раздражением отмечал их странную обоюдную симпатию.

— Нет. Глафира. Она будет искренне рада пообщаться с... гостьей. А Александра Константиновна попытается с ней сойтись хотя бы для того, чтобы выяснить все интересующее ее. Где она, что здесь с охраной... — про себя мужчина добавил, что Глаше отказать в обеде в стократ сложней, чем ему.

А ведь это идея... Ярослав непроизвольно кивнул. Глаша... Ей он доверяет безоговорочно. Еще две недели она точно будет пытаться прорваться к неизвестной, вытягивая информацию и из него самого, и из других служащих. Кроме того, она располагает к себе, может ей даже удастся больше чем ему, намного меньшей кровью. Он не садист, особого удовольствия, доставляя страдания Саше, он не получает, хоть и всячески пытается доказать противное другим и себе.

— Молодец, Артем, — Яр поднялся с кресла, — я поговорю с Глафирой вечером, как вернусь. Сделаем принцессе сюрприз.

***

Дима устроился удобней в кресле Самарского, развернувшись к огромному окну. Вид на шумный мегаполис отсюда бесподобный. А так ведь недолго и привыкнуть... К своей значимости, к отсутствию кого бы то ни было над тобой, ко всевластию. Неудивительно, что Ярослав так стремился к тому, что теперь имеет. Видимо он четко представлял, чего же хочет. Из раздумий мужчину вырвал звук звонка, он повернулся, схватил трубку внутреннего:

— Да.

— Дмитрий Дмитриевич, к вам посетитель, представился старинным приятелем... — женщина собиралась сказать что-то еще, но Дима не дал.

— Проводи, — он уже почти забыл, что сегодня должен был встретиться с частным сыщиком.

Мужчина встал, оправил новый пиджак, поправил галстук, провел по идеально гладким белым волосам, мысленно наставляя себя, что исполняющий обязанности должен выглядеть не хуже генерального директора.

Стук в дверь, она открывается, блондинка-секретарь Самарского пропускает средних лет плотно сбитого мужчину внутрь, дежурно улыбается, а получив отказ от кофе, молча удаляется.

— Добрый вечер, — протянутую руку Димы сыщик сжал достаточно сильно.

— Добрый. Кажется, мне есть, что вам рассказать.

— Рад буду услышать, присаживайтесь, — Дима указал на кресло, а сам вновь устроился на рабочем месте Самарского, вновь упиваясь своей значимостью.

— Я пробил его по всем базам, человек с этим именем не судим, он не был за границей, не привлекался к административной ответственности, не принимал участия в судебных тяжбах, у него нет прав, он не служил в армии, не состоит ни в одной политической партии и общественной организации. Не получал высшего образования, как и среднего. Удивительно безграмотный человек-невидимка, получается...

— Такого быть не может! — Дима склонился к столу, собираясь намекнуть, что если он имел в виду под "есть, что рассказать" — это, то мужчина сильно заблуждался.

— Вот и я так подумал, поэтому решил копнуть глубже... — сыщик сделал театральную паузу, только Дима эффекта не оценил, слишком был иногда нетерпелив.

— И?

— Единственный Шутов Аристарх Павлович, подходящий по параметрам, получивший когда-то образование, совершенно одинокий, аки перст, родом из глубинки, село Ингулка, Николаевской области, — и еще одна пауза, начинающая уже порядком раздражать.

— И?

— Он умер, двадцать лет тому, скоропостижно скончался. Очень трагично — погиб в борьбе с трактором. Хоронили на деньги, собранные всем селом. Бедняга после себя никого не оставил, даже хату некому было продать, так и стоит перекошенная в деревне.