Страница 2 из 18
Меня лишили самостоятельного выбора спутника жизни, о чем в ультимативной форме сообщили в пятнадцать, со скандалом выставив за дверь моего первого и единственного кавалера, которого выбрала я сама. После были только проверенные кандидаты. Несмотря на то, что для семейного бизнеса я оказалась никчемной, семья от меня не отвернулась, даже наоборот, приняла более чем активное участие в формировании моей личной жизни. Недавно сестра и вовсе заявила, что родители подписали брачный контракт с одним «перспективным молодым человеком». Брачный контракт. С каким-то молодым человеком. Без меня!
Покончив с чаем и поблагодарив бухгалтерию за радушие, я засобиралась обратно на рабочее место. По моим подсчетам, Кирилл уже должен был покинуть кабинет шефа – его визиты никогда не превышали получаса. Но мои расчеты впервые оказались ошибочными, и, погруженная в собственные нерадостные мысли, я заметила зама, лишь на ходу врезавшись тому в грудь.
– Простите, – мигом отпрянула я, непроизвольно потирая ушибленный лоб. Как бы шишки не осталось — грудь у мужчины оказалась просто каменная, сродни вечному выражению лица. Кирилл смерил меня уничижительным взглядом и стремительно ушел.
Глубоко вздохнув и медленно выдохнув, я направилась к своему столу. Для восстановления душевного равновесия мне срочно нужен был Тимоша!
Совет директоров собрался уже после обеда. Я подготовила воду, фрукты и литра два вкуснейшего кофе — не из бездушной кофемашины, а домашнего, сваренного с корицей, пряностями и любовью. Арсен Давидович мой кофе обожал, и это единственное, что я могла сделать для шефа в такой день. Должны были подъехать акционеры, парочка директоров филиалов и кто-то из высшего руководства, так что я крутилась, как белка в колесе, с трудом дождавшись окончания собрания.
Почти в самом конце рабочего дня я собирала документы и посуду в наконец-то опустевшем зале совещаний. Арсен Давидович в своем кабинете собирал личные вещи — с понедельника на пост официально вступает новый генеральный. Наверное, нужно было что-то сказать, обнадежить, успокоить, но я не находила слов и даже как-то побаивалась показаться на глаза руководству. Больше полугода мы работали бок о бок, я стала чувствовать себя гораздо уверенней, смелее, настоящей правой рукой директора, а не девочкой-секретаршей. И что теперь? Точнее, и кто теперь?
Подшивая протокол и решения, не удержалась и пробежалась глазами по строчкам. Что ж, этого следовало ожидать. Я закончила с бумагами, погладила кактус, чтобы немного успокоиться, и решительно написала заявление.
Постучала в кабинет директора, откуда усталым голосом донеслось:
– Входите, Маргарита, – Арсен Давидович явно ждал меня. Взгляд его был, как обычно, по-отечески добрым, но в карих глазах мужчины я видела вину и печаль. Моему заявлению он не удивился — работать с новым генеральным также, как с ним, у меня бы не получилось.
Мы еще часа два говорили ни о чем, вспоминали всё то, что происходило за последние полгода. А потом я ушла домой, снедаемая неизвестностью предстоящих двух недель отработки.