Страница 39 из 95
Передышка не могла быть долгой.
— Тебе надо уходить, — Салма с трудом переводила дыхание, тыкая Айрис в руки факел, — Не успеет разгореться до того как пробьют ворота…
По их плану самое время поджигать окраины. В принципе огонь уже тлел как на подоле, так и внутри, клубы дыма временами перекрывали обзор.
Редкие очаги не пугали завоевателей, вокруг столько воды, погасят без сомнения. И амазонки не торопились, рассчитывая заманить как можно больше воинов внутрь крепостного вала. Враги должны получить максимальный урон из возможного.
Айрис и треть защитниц побежали к отдалённым скирдам, а за тем их очередь уходить по подземному ходу. Салма прикидывала, как лучше распорядиться своими мизерными силами, в принципе с ней остались смертницы.
— В амбразуры не высовываться, — отдавала она последние распоряжения, — отстреливаться бесполезно…
Но главное не стоило показывать врагу: как их мало.
Персы сменили тактику, искали слабое место. А такое было на каждом шагу. Смола не успевала топиться в чанах.
Пока рубили верёвки на немногочисленных крючьях, а враги уже тянули наспех сколоченные лестницы. Случайно упала со стены тлеющая головешка, и сухая трава подходов полыхнула. Дышать стало нечем, обзор пропал, однако воинство отвлеклось на тушение.
Салма выглянула в сторону торгового посада, там Айрис продолжала топтаться вокруг подземного хода, что-то выискивая в траве. Сколько можно тянуть, могла бы уже пройти половину подземной норы. Персы тащили новую колоду, в ворота угрожающе бухнуло. Царица юркнула в убежище.
Жалкая кучка особо упрямых жителей выбралась из пожара на выгон.
Не встречая обстрела, атакующие всерьёз разбивали ворота. От этого мерного грохота голова раскалывалась на куски. Салма махнула своим заканчивать и, с подготовленным факелом, рванула на спуск, по пути поджигая всё, что ещё не горело.
Звук разбитых дубовых створок внезапно сменила тишина. Не иначе её «смертницы» вылили последний кипяток и масло. Действительно рядом пробежала группа к подземному выходу.
Салма обернулась к воротам. В них с гиканьем и свистом влетала вражеская конница, за ней лезли пешие всех мастей. Стена стрел накрыла недотёп, неуверенно топтавшихся на кромке пожара. После второй волны всадников, она как можно дальше бросила свою головешку в сухостой.
Полыхало уже всё вокруг. Совсем не к месту подумала: «Хорошо, Кима не видит, как горит любовно отстроенное ею гнездо».
Надвратные укрепления пламя охватывало особенно резво. Дышала уже через раз, жар пробивался сквозь кожаное забрало, в дыму метались кони и люди. Едва не споткнулась о тело девицы из местных прямо на входе в подземный лаз. Что-то блеснуло в траве за трупом. Да это серёжка, стилизованная под змееногую богиню. Так вот что искала здесь Айрис, но отвлекаться поздно. Горящие укрепления грозили завалить спасительную нору. Как же всё-таки забрели сюда персы?
[1] Истр — древнее название Дуная.
***
Роль Отаны в разоблачении мага, захватившего власть после гибели сыновей Кира, была решающей. Именно его дочь обнаружила основную улику — обрубленные уши у афериста. Потомок одного из самых знатных родов Персии он простил Дарию уловку с конём, когда жребием решался вопрос нового властителя, уступив свои претензии на трон. Ведь самозванца заколол всё-таки не он и гром действительно грянул.
Страну после всех неурядиц собирали титаническими усилиями с большой кровью, новый «царь царей» на этом поприще проявлял чудеса изобретательности и сноровки.
Со времён Кира законы власти остались неизменны: жалость к врагу заканчивалась ножом в спину; потеря бдительности на мгновение прямая дорога на кладбище; удача улыбалась дерзким; а при дворе стоило держать рот на замке.
Отана свои плоды получил: в его руки передали командование Ионией[1]. После жёсткого подавления непокорных, ряд островов пришлось заселять заново, но обе стороны Гелеспонта очутились под контролем персов и теперь они диктовали цены на хлеб и другие товары для греков и афинян. Для полного успеха следовало разгромить заносчивых скифов, народная память до сих пор хранила обиды предков.
Удачно он всё-таки поддержал Дария, боги явно на стороне поклонника огня. Трёх лет не прошло, а никто уже не смел, пикнуть поперёк. Персия забывала времена раздора, и богатела под триумф индийского похода. Примчались уверять в вечной любви и дружбе с самых дальних окраин. Кафагеняне слали подарки и гонцов с верноподданническими клятвами.
Сомнительная во всех отношениях авантюра перейти пролив по кораблям и та завершилась успехом. Это произвело такое ошеломляющее впечатление. Превосходство персов не подвергалось сомнению. Мысли оказывать сопротивление не возникало. Гетты[2] попытались что-то возразить, но и к тем снизошли. Учли отвагу и включили в войско «властелина мира» на почётных условиях.
Слава о несметных богатствах кочевников обещала добычу для всех.
Кампания начиналась феерично. Очередной понтонный мост через Истр прошли без сучка и задоринки.
Земля легендарного золота скифов раскинулась цветущей степью. Армию «властителя мира» не напугать огромными территориями, но сведений о северном крае было всё-таки маловато, уходить от побережья далеко опасались, сохраняя возможность уплыть на судах.