Страница 106 из 133
– Почему? – удивился Евлампий. – Там же самая надёжная магическая защита.
– Вот именно, – воскликнул Мровкуб.
Он уже настолько осмелел, что отошёл от двери, а в голосе снова прорезались менторские нотки.
– Защита от магии на пристани, без сомнения, лучшая в тридцати мирах, но мы магией пользоваться не будем. Замаскируемся по старинке. Я побрею голову и лицо, а вы, юноша, наденете чалму. Мы обмажемся сажей и будем выдавать себя за путешественников из Вишнустана.
– Какая чушь, – фыркнул хранитель.
– В Благоградской тюрьме сработало, – не согласился я.
– Да, да, да и ещё раз да, – обрадовался архивариус. – Как говорят контрабандисты: «Легче проплыть сквозь сердце Стародола, чем пройти проверку в порту Черногорска». Все ищут обходные пути. Через порт в город никто не суётся, только волшебники и честные торговцы. Нас не раскусят!
– А артефакт? – вскочив с тарелки, выкрикнул голем.
– Да! – подхватил Оливье.
Мровкуб широко улыбнулся.
– Как говорят мороки с чёрного рынка: «Чтобы что-то спрятать, нужно выставить его на самое видное место!», – заговорщически сообщил он. – Пусть юноша на одно мгновение откроет ошейник, повесит на него символ свободы и закроет. А саму цепь, мы покрасим золотистой краской.
– Даже не знаю, – задумчиво произнёс Евлампий.
Я тоже колебался. На первый взгляд в плане архивариуса всё выходило гладко, но я ведь обещал за ним следить.
– На золотую цепь никто не обратит внимания. Как говорят во всех мирах: «Уже один вишнустанец – это целая лавка драгоценных побрякушек». Артефакт тоже не вызовет вопросов, что странного в том, что путешественник носит развеявытель чар.
– Так-то оно так, – протянул я, дожевав последний бутерброд, и облизал пальцы.
– Вылитый дикарь, – нехотя согласился хранитель.
Похоже, даже он не мог найти в предложении Мровкуба никаких изъянов. Оно выглядело очень-очень простым и поэтому почти идеальным. Собственно это, меня и беспокоило.
– Давайте не будем спешить, – не стал настаивать архивариус, – у нас ещё есть время подумать, – и добавил, бочком выходя с кухни. – С вашего позволения.
– Не нравится мне пронырливый семисветский угорь. Он что-то затевает, – проворчал Оливье.
– Завидуешь? – грохотнул голем. – Тебе такой потрясающий план в голову не пришёл.
– Опять начинаете? – вздохнул я. – Лучше расскажите что думаете?
Евлампий повысил голос и даже подпрыгнул, будто это помогало ему опередить хранителя:
– За! За! Полностью за!
– Не знаю, – настороженно проговорил Оливье. – Возразить вроде нечего, но предатель хотел сбежать с символом свободы. На корабле гремлин не позволит ему расшалиться, а там, на берегу, – он выпустил воздух через сжатые губы. – Кто его знает, куда он нас заведёт.
Я опёрся о стол, выстукивая по столешнице напряженный ритм костяшками пальцев:
– Надо придумать, как его перехитрить.
– Но план то хороший! – снова подскочил напряженно молчавший голем.
– Согласен, – недовольно выдавил хранитель.
Остаток дня я бродил по палубе, но ничего путного в голову не лезло. Попробуй помешать чьим-то планам, если их не знаешь. Я на всякий случай предупредил боцмана и приказал гремлину не спускать с гомункула глаз.
Уже перед сном, развалившись на кровати и отрешённо глядя в потолок, я сонно заметил:
– Надеюсь, что дежурить будут какие-нибудь другие стражники.
Я так и не выспался. Тяжелые, мутные сны изводили всю ночь, а поутру растворились, оставив тягостное ощущение и головную боль. Заставив себя подняться, я долго сидел на кровати, с вожделением поглядывая на медные котлы.
– Хватит уже! – предупредил Евлампий. – Вспомни, на берегу тебя ждёт Ирина!
– И Оксана, – усмехнувшись, добавил Оливье. – Справишься?
– Не знаю, – честно признался я.
Меня одновременно будоражила и пугала предстоящая встреча. Я боялся, что что-то пойдет не так, но ещё больше меня беспокоил архивариус. Можно было от него избавиться, но как тогда попасть в город?
От неприятных мыслей отвлёк стук в дверь. В комнату заглянул Мровкуб и подслеповато осмотрелся. Он уже сбрил волосы и щегольскую бородку и напоминал Чёрного Эрлика. Из-за этого сходства, его ещё сильнее захотелось привязать к якорю и утопить.
– Со вчерашнего разговора я много думал и понял, – заявил он. – Есть одна проблема!