Алекс

— Даже не надейся, — ожидаемо протестует, разворачиваясь ко мне лицом. Влажные, заледенелые ладошки опускаются на мои щёки, охлаждая в них жар. — Я не пущу тебя за руль! На сегодня достаточно происшествий. Ты только что выпил.

— Пятьдесят грамм? — хмыкаю я, понимая, что она права, но все же стою на своём. — Перестань, Софи, протест не принимается, — начинаю заводиться, глядя в её поблёскивающие колдовские глаза.

Сегодня мир едва не померк, и я хочу в безопасное место. Хочу скрыться там, где нам будет уютно вдвоём. — Мы едем ко мне домой и точка.

Тянусь к ней, чтобы поцеловать, но моя Ведьма шустро накрывает мой рот ладонью.

— Ни черта мы не едем! — всё ещё пытается быть главной. Позволяю ей немного покомандовать, оставаясь при своём мнении. Посмотрим, чья возьмёт.

— Если ты забыла, я притащил тебя в горы вопреки твоему желанию, за что едва не поплатился и миллион раз успел пожалеть. Чуть не угробил. Ты чудом осталась жива. Нас обоих едва не привело к фатальным последствиям. Тебе мало этих причин?

— Ты не виноват, что канатка взбесилась. Это была моя идея. И, заметь, я не паникую как ты! Что тебе мешает расслабиться здесь? Поужинать, лечь рядом со мной на диван и насладиться просмотром какого-нибудь фильма? Я уже не говорю о том, что мы вместе проведём наше первое Рождество.

— Меня раздражает обстановка. Я хочу в свою удобную кровать. Хочу разжечь огромный камин в спальне и заняться любовью с любимой женщиной на тёплом ковре перед огнём. Хочу зачать нашего ребёнка в своём доме. Да! Я так решил. Можешь считать меня сумасшедшим. Сегодня я многое решил на той чертовой горе! Поехали, — отодвигаюсь от неё, убирая руки со столешницы. Чувствую себя идиотом. Единственное оправдание этому состоянию — моя влюблённость. Это чувство вспыхнуло в груди и не желает гаснуть, толкает на безумства. Если бы тогда, в торговом центре, мне пришло в голову купить кольцо, я бы не задумываясь натянул его ей на палец и поставил бы перед фактом, чтобы не сопротивлялась неизбежному.

— Хватит, Лекс! Я знаю, как тебя расслабить… как выветрить случайную дурь из твоей слишком умной головы, — срывает с моих бёдер полотенце, направляя взгляд в зону паха. Член, до неприятного налитый кровью, тут же призывно дёргается, примагничивая её внимание.

— С ума сойти… — шепчет, увлажняя губы язычком.

— Нет, Со, не сейчас, — на полном серьезе мотаю головой и дергаю ткань обратно, но Софи даже не думает сдаваться, накрепко вцепляясь в последнюю преграду. — Даже не мечтай об… ооо… чееерт…

Слова теряются на языке, как только её хрупкая ладошка смыкается на моём пульсирующем стволе, проделывая с членом что-то невероятно охренительное…

— Сейчас, Лекс… — вкрадчивый голос Софии скользит по натянутым нервам, заставляя их вибрировать и искрить. — Я хочу тебя ласкать… Здесь… Хочу успокоить… Хочу пробовать на вкус…

Мне ещё не доводилось испытывать такого кайфа, как сейчас. Смотрю в её глаза, а чувства обостряются настолько, что моё тело буквально сотрясается мелкой дрожью.

— Ччччеррррт! Что же ты творишь, Ведьма… — сипло выдыхаю, обхватывая ладонями её упругую задницу.

— Усмиряю самого дикого Волка на земле…

София.

Таким взволнованным и озабоченным я Алекса ещё не видела. Все его внутренние чувства, старательно скрываемые до сегодняшнего дня, хлынули наружу мощным потоком. Окатили меня с головы до ног, огорошили, произвели в теле какие-то новые химические реакции. Там, на горе, моё сердце едва ли не разорвалось в испуге, билось как бешеное над ним, пока его хриплый голос не коснулся моих ушей…

— Опустись на колени. Играть будем по общим правилам, София.

Повинуюсь его грудному голосу. Под натиском тяжёлой руки опускаюсь на пол, скользя ладонями по бокам его мускулистых бёдер. Ловлю отяжелевший, голодный взгляд и сама возбуждаюсь от того, как он заводится. В венах вспыхивает адский огонь. Желание нестерпимо пульсирует в каждой клеточке, растекается по телу тягучими волнами.

Смыкаю пальцы на шелковистой горячей плоти. ОН каменный, пульсирующий и влажный. Такой манящий, рельефный, «живой». Нестерпимо хочется пройтись языком по вздутым венам, ощутить его вкус, взять над мужчиной власть хотя бы на короткое время… Подчинить его себе. Нырнуть вместе с Волком на глубину волнующих ощущений.

Я замираю на несколько секунд. Пялюсь на его член, лихорадочно проходясь языком по своим губам. Дыхание сбивается. Густая и вязкая энергия наполняет лоно, пульсирует так, что чувствую даже в висках.

Боже, я сто лет этого не делала. Не хочется разочаровывать мужчину. Понравится ли ему?

Я ведь первой сделала шаг, решила отговорить от поездки любым способом, успокоить, отвлечь, а сейчас застыла, прикидывая молча, как это лучше сделать.

— Подними на меня глаза, — сквозь шум сердечного ритма в ушах доносится его хриплый приказ.

Поднимаю опьяневший взгляд, ощущая, как тёплая и тяжёлая ладонь Волка властно занимает место на моём затылке, зарываясь длинными пальцами в волосах, сжимает их, обжигая кожу головы.

Это так возбуждающе горячо: стоять перед ним на коленях и смотреть в его глаза, видеть в них бездонный космос, наблюдать неподдельное удовольствие, которое он получает от происходящего.

— Не закрывай их, Софи…

Лекс принимается нежно наглаживать мой висок, заправляя спиральки волос за ухо.

Вздрагиваю, чувствуя под его пальцами лёгкое покалывание на коже. Сногсшибательные ощущения, так ярко контрастирующие на моих эмоциях, приводят к действию.

Надавливаю на член, выравнивая его. Он оказывается так близко к лицу. Медленно приближаюсь к нему ртом, вдыхая насыщенный мужской аромат. Он ударяет в ноздри запахом чистой плоти и его возбуждением, так мощно пахнет похотью, что в крови тотчас поднимается буря адреналина. Взрывается яркими вспышками, проносится по венам, вынуждает тело дрожать в предвкушении.

В порыве страсти обнимаю ладонью его ягодицу, ощутимо впиваясь ногтями в затвердевшие мышцы. Плыву от того, что могу его трогать, где хочу и как хочу. Размыкая призывно губы, делаю несколько скользящих движений ладонью по стволу, затем тягучим скольжением языка слизываю с кончика ярко-бордовой головки выступившую вязкую каплю. Прикрывая глаза и теряя рассудок от восторга, срываюсь следом за его шумным выдохом в пропасть.

Алекс.

Тёплый язык Софии срывает все предохранители, сжигает их нахрен. Касаясь моей плоти, шарахает мощным разрядом по позвоночнику. Не сдерживаюсь, резко толкаюсь в её тёплый, влажный рот. Она принимает член до середины и начинает посасывать его с низким протяжным стоном. Ей нравится то, что она делает со мной. Девчонка входит во вкус, а я едва держусь на ногах. Мышцы становятся каменными, приводят в ритмичные движения бёдра. Инстинктивно обхватываю её затылок двумя руками, фиксирую и разгоняюсь, теряя контроль.

Вот так, милая… Хорошооо… Моя любимая девочка…

— Возьми глубже, Софи, — рычу от восторга. Хочу коснуться набухшим концом стенки её тонкого горла. Она послушно исполняет желание, сжимая сильнее у основания ствол. Фокусируюсь на одной конкретной зоне и расслабляю тело, позволяя дрожи скатиться вниз живота, коснуться чувствительных рецепторов пламенными языками острейшего возбуждения. Направляю весь спектр эмоций в одну точку. Вокруг члена влажно и тепло, язык доводит до умопомрачения. Сжимаю в кулаках её волосы и на грани сознания вдалбливаюсь в нежный рот. Сильнее… Ещё сильнее… Резче… Глубже…

— Твою мать, малыш, ещё глубже возьми, да… вот так… умница…

Она подчиняется, я властвую, при этом безоговорочно отдаюсь в её руки. Доверяя ей свой член, нахожусь в полностью незащищенном положении, но это, блять, сводит с ума, вибрирует в клетках сладким безумием, отправляя в исступление всё тело. Она управляет мной, не подозревая, насколько сильно мне это в кайф.

— Софиии… — глухо рычу её имя, срываясь в пропасть. Кончаю так бурно, что хочется осесть на пол и прижать девчонку к себе, влажному от пота, перенесшему маленькую смерть и заново возродившемуся из пепла.