Страница 28 из 100
Так и случилось, но в извращенном виде.
По пресловутому закону подлости, Глебова тоже заявилась в школу в новой обуви. Точь-в-точь, как у Светы. Правда, на ней остроносые туфельки принцессы сидели в разы хуже, что не преминули отметить одноклассницы.
Ажиотаж разгорелся нешуточный. В классе, не смущаясь, сравнивали Светины и Маринины лодыжки. Глебова с каждым уроком свирепела сильнее, плевалась на свиту и поругалась на пустом месте с математичкой, заслужив гневный приказ пригласить в школу родителей. Света сидела тихо, как мышь. Но не помогло.
После уроков Маринка с подружками зажали ее на лестнице.
- Обнаглела, Тимофеева! – гаркнула коротконогая предводительница Свете в лицо. Кто-то из свиты больно дернул за косичку и ткнул в бок. – Снимай туфли! Босиком домой пойдешь!
Света яростно замотала головой. Еще чего!
- Снимай, хуже будет! - вторила заводиле писклявым голосом Алинка.
Лелька, как самая крупная из подруг, прижала Свету к стене, навалившись всей тушей. Катька помогала ей, чем могла. Несмотря на худобу, руки у нее крепкие и цепкие – не вывернешься.
- Алинка, давай маркер! – скомандовала Глебова.
У Светы перехватило дыхание. Что задумали, а? Испортить новые туфли! Поди потом отмой! Уборщицы стены чем только не оттирали. В итоге заново красить пришлось!
Пока Алинка копошилась в сумке в поисках пакостного орудия, Свету взяло такое зло, что и силы появились, и смекалка. Прицелившись наугад, девочка пнула Катьку в неприкрытую щиколотку острым носком туфли. Та взревела белугой и ослабила хватку. Не теряя ни секунды, пленница выдернула руку и основательно заехала Лельке в нос. Тушка моментально отстранилась.
Света кинулась наутек вниз по лестнице.
- Стой! Убью!
Света услышала бойкие удары об пол четырех пар ног. Травмированные противницы быстро пришли в себя и рванули в погоню. В панике девочка пропустила нужный пролет и проскочила мимо первого этажа на цокольный. Плохо понимая, что делает, толкала все двери подряд, увы, закрытые. Что случилось дальше, Света не поняла. Кто-то схватил ее за шиворот и больно ударил между лопаток.
А потом… потом девочка очнулась в Потоке.
- Это и стало моим Перепутьем, - объяснила она. – Я слышала звуки погони. Бегала и толкала двери. Но ни одна не открылась. До Тени и Страха.
Я вспомнила Светин рассказ, как из-за энергетического сгустка она стала уязвима для миров Страха. Но тогда девочка не сказала, что увидела.
- Темноту, - проговорила она дрогнувшим голосом. – Сплошную, непроглядную темноту. Даже ночью, когда глаза привыкают, можно многое разглядеть. А тут ничего. Но я точно знала, что вокруг люди. Слышала голоса, натыкалась на разные предметы, но видеть ничего не могла, – Света шмыгнула носом. – Теперь тоже самое происходит в Перепутьях. Двери открываются, но за ними мрак. Ничего не выходит. Я не понимаю, чего от меня хотят. А Злата Васильевна талдычит, что с Перепутьями не справиться, пока не перестанешь бояться правды. Какой бы горькой или страшной она ни была.
- Что это значит?
- Понятия не имею. Я же застряла, - на круглом лице отразилась грусть. – Саша, решай сама, готова ли ты к Перепутьям. У тебя нет убежища, чтобы спрятаться, если станет невмоготу.
На очередное проявление заботы, я ответила возмущением. Может, я и не готова сворачивать горы, но назад не вернусь. Подумаешь, убежища нет! Я не желала обзаводиться клочком Поточной земли. В прошлый раз сбежала же от Дунайского, когда захотела. Да, окунули в фонтан и с Тенью познакомили. Не с Пеленой же!
Света пожала плечами, мол, как знаешь.
- Я за тобой вернусь. Позже, - пообещала она и растворилась в воздухе.
Едва стихли серебряные звуки колокольчиков, парк ожил. Существа не почувствовали, что бог весть сколько времени провели без движения, продолжили заниматься делами. Грузный дядька шмякнулся об асфальт, а поднявшись, от всей души пнул самокат, и тот с жалобным скрежетом откатился в сторону.
- Явилась? – довольно поинтересовался за спиной клоун.
- Глаза нарисованные протри, - огрызнулась я.
Пусть не ждет, что я стану перед ним расшаркиваться.
- Иди в шатер, коли не передумала, - злорадно усмехнулась кукла. И ручки потерла.
Вот и пойду! Не надейтесь, что перетрушу! Выдержать испытание Дунайского теперь дело принципа. Не говоря о нежелании умирать. Что такого мне могут показать? Ничего ужасного в моей жизни не случалось, а будущее мы «программируем» сами.
От этой мысли идти на ватных ногах к шатру стало чуточку легче.
«Но ты же понятия не имеешь, как загремела в Поток», - некстати напомнил внутренний голос. – «Наверное, тогда и стряслось что-то нехорошее».
Я вздрогнула, но отмела мелькнувшую мысль о побеге, как трусливую и неприемлемую.
«Ну и пусть! Не сахарная, не растаю!» - я зашагала бодрее.
Около шатра было не протолкнуться. Но не для меня. Существа резво освобождали дорогу. Я придирчиво окинула зрительный зал и выбрала место в последнем ряду – аккурат у выхода. Да, бежать я не собиралась, однако страховка не помешает.
- Не пойдет, - заявил материализовавшийся из воздуха клоун.
- Это еще почему? – рассердилась я. – Какая разница, где сидеть?
- Иначе ничего не увидишь, - зловредная кукла назидательно приподняла бровь. – Первый ряд, четырнадцатое место. Там ты сидела в прошлый раз.
Та-а-ак! Значит, я всё-таки поехала к Дунайскому на 23-м автобусе, которым сроду не пользовалась. В рекламной листовке шла речь о представлении мастера иллюзий! Но почему? Культурной программы, устраиваемой Бастиндой, хватало сполна. К тому же, подобные балаганы меня сроду не интересовали.