Страница 19 из 100
Для бедной Вари новый слой стал жестоким испытанием. Какую бы дверь она ни открывала, попадала не в пустое и сырое пространство, как мы, а становилась свидетельницей собственных воспоминаний. Не всех подряд, а самых скверных.
- Я снова переживала то, что спрятала в самые укромные уголки сознания, - объяснила балерина, всхлипывая. – Некоторые события видела со стороны, а иногда становилась их участницей. Я не хотела открывать проклятые двери, однако чувствовала, что, только пройдя все комнаты, выйду из Потока. Но я сдалась. В одну комнату не сумела войти. Она показывала странные вещи. Напугала до смерти!
Дурные воспоминания Варвары выстроились в хронологическом порядке.
Комната 1.
В нос ударил сырой запах осеннего леса с примесью хвои и гнилой листвы. Варя глянула на руки в пушистых варежках и обомлела. Они уменьшились в размерах. Балерина превратилась в ребенка в стоптанных сапожках и пальто до земли с повязанной поверх плотной колючей шалью.
Девочка стояла посреди опушки одна и озиралась по сторонам. Варя догадалась, что это деревенское воспоминание. Они с родителями гостили у бабушки, а гулять в лес ее повел Федор – младший брат матери. Хихикая и визжа от восторга, она играла с дядей в прятки. Вставала за толстыми вековыми деревьями, способными скрыть штук пять девочек, и для верности закрывала глаза ладошками, как делают все дети, думая, что превращаются в невидимок.
Федор отыскал племянницу раз, другой, а потом поиски затянулись. Маленькая Варя, волнуясь, ждала за необъятным стволом. Но время шло, малышка заскучала и отыскалась самостоятельно. Но, вот незадача, Федор пропал. Варвара подумала, что дяде надоело водить, и он прячется. Не найдя его на опушке, девочка принялась звать дядю по имени. Но Федор не отзывался.
Опушку окутали сумерки. Лес рассердился, деревья грозно скрипели.
- Папа, мама, - пропищала Варя. – Я хочу домой.
Никто не отозвался, и девочка вновь прижала ладошки к глазам. Авось страшные лесные звери ее не отыщут, пройдут мимо. Она не заметила, как начала плакать, и вязаные варежки намокли от слез. Наверное, прошло несколько столетий, прежде чем послышался жуткий звук: кто-то шустро перебирал лапами по опавшей листве. Мгновение, и мохнатый зверь с рычанием повалил девочку на землю, лицо обожгло горячее дыхание. Пронзительно взвизгнув, она лишилась чувств.
Варе повезло, что «зверь» сумел унюхать ее в сумеречном лесу. Щенка-подростка на позднюю прогулку вывел местный житель. Собаке хотелось поиграть, а звуки, которые перепуганный ребенок принял за рычание, были задорным лаем.
Варе повезло вдвойне. Пьяный Федор, вернувшись домой, не мог вспомнить, где оставил маленькую племянницу.
Комната 2.
Варе девять лет. Щеки разрумянились на морозном ветру, на глаза наворачиваются слезы. Она идет по протоптанной в снегу дорожке в валенках и шапке-ушанке, крепко сжимая мамину руку. Люди бредут гуськом, безмолвно, не спеша. Никто никого не обгоняет. Варя поднимает голову, чтобы не видеть траурную процессию, и смотрит в небо в надежде разглядеть добрый знак. Но сквозь серые облака не суждено сегодня пробиться ни единому лучику солнца. Девочку предательски заносит в сторону, и нога тонет в глубоком сугробе.
- Не ребенок, а тридцать три несчастья! - причитает мать, вызволяя из снежного плена дочкин валенок. Варя прыгает на одной ноге, глядя на сердитое материнское лицо и выбившиеся из-под пухового платка черные пряди.
Они идут на деревенское кладбище хоронить бабушку. Ее несут четверо сильных мужчин, включая Вариного отца. А дяди Федора нет. Он обогнал мать, нашел последний приют здесь в прошлом году. Допился, говорили соседи.
Глубокая яма готова. Варя смотрит, как гроб медленно опускается вниз, и приказывает себе не плакать, лицо обветрится, а ей послезавтра выступать. Наставница в балетной школе – Зинаида Леонидовна – быстро найдет замену, если решит, что Варина шелушащаяся мордашка портит общую картину на сцене.
Девочка снимает варежку и набирает в ладонь землю, не обращая внимания, что грязь забивается под ногти. Чуть медлит, прежде чем бросить горсть в могилу, мысленно произносит слова прощания. Варя не спешит отряхнуть остатки земли с ладошки, не чувствует, как она мерзнет.
Вечером, когда последние соседи уходят с поминок, родители шепотом обсуждают продажу дома. Они – жители города, деревенская изба с курами и козой им не нужна. Смотреть за хозяйством некому. Раз Федор не успел жениться и оставить потомство, значит, и обсуждать нечего.
Варя лежит на печи, кутаясь в лоскутное одеяло, и глотает слезы. Она понимает, что это последние часы в старой избушке, где по ночам все еще скрепят половицы под шагами бабушки и Федора. Но страница перевернута, и Варвара никогда сюда не вернется.
Комната 3.
Одиннадцатилетняя Варя сидит на полу, прижавшись щекой к холодной стене, и не сдерживает слез. Слушает громкие крики родителей, мечтая, чтобы это оказалось сном. Смысл слов ужасен. Они трое больше не семья. Отец не хочет жить с мамой. На Варю обрушилось небо. Отца она любит сильнее, и не представляет, как будет жить с этой женщиной!
Мать ругает отца последними словами. Попрекает всеми грехами, которые может вспомнить. Отец сдерживается до последнего. Не оправдывается. Не в чем. Он и так слишком долго терпел. Лишь время от времени приказывает маме молчать. Но это все равно, что останавливать руками прорвавшуюся плотину.
Он хватает жену за плечи и ставит перед зеркалом.
- Посмотри на себя! Ты видишь там женщину?
Мать замирает, испуганно хлопает глазами, словно смотрит на себя впервые в жизни. Она давно перестала за собой следить, не помнит, когда в последний раз делала маникюр или подводила глаза. Облезлый халат и дырявые тапочки пора торжественно вынести на помойку, а торчащие в разные стороны патлы остричь и покрасить.