Страница 48 из 57
Ленька поднял крышку и с отвращением посмотрел на густую бурую жижу. Рецепт супа-пюре был прост и проверен годами: покидать в кастрюлю все подряд, сварить, перемолоть и скормить ни в чем не повинному мужу.
- Рыбка моя…
Наталья воткнула кухонный нож в доску и подозрительно прищурилась.
- Я же всегда была котиком, с чего вдруг такое понижение статуса?
- Наташ, а когда у нас будет нормальный человеческий борщ?
- Когда ты съездишь на рынок и купишь нормального человеческого мяса.
Под суровым взглядом жены Ленька поспешно схватил половник. Впрочем поесть ему не удалось, короткий звонок в дверь заставил его положить ложку и вопросительно посмотреть на Наталью.
- Я никого не жду. Ну, что сидишь, как Меньшиков в Березове? Иди уже, открывай.
Ленька поплелся к порогу, соображая на ходу. Если приехали Натальины подружки, это было бы как раз неплохо. Во-первых, примут на себя плохое Натальино настроение. Во-вторых, все они были женщинами домовитыми и приезжали то с колбаской, то с пирожками. Нинка вполне способна была заявиться с домашними голубцами или даже пельменями. Приятные воспоминания заставили Барсука облизнуться. Постепенно Ленькина спина выпрямлялась, живот подтягивался, и собачку замка он поворачивал уже в отличном настроении. На пороге стояла его старшая дочь, Лиза, Лизонька, заплаканная и взъерошенная. К ее ногам сиротливо жались две большие дорожные сумки.
- Папа… Вова меня выгнал…
За спиной что-то загремело, Ленька растерянно оглянулся и встретился взглядом с Натальей.
- Сейчас поеду и убью его, - пообещал он то ли жене, то ли дочери.
Когда ситуация того требовала, Наталья действовала быстро и решительно.
- Лиза, заходи скорей, не стой на пороге. Лень, возьми вещи, неси в кабинет. Потом убьешь, сейчас некогда.
- Тетя Наташа, можно я пока у вас поживу? – Лизе явно было неудобно за визит без предупреждения. – У меня сейчас денег нет на гостиницу и вообще…
- Да заходи уже, пойдем на кухню. Ты ела?
- Я не хочу.
- А знаешь, давай я тебе коньячку налью. Надо расслабиться немножко. Потом вещи свои разберешь, потом в душ сходишь. Или вина? Вода, она, знаешь, и усталость и обиду смывает. Тебе полегче станет, а потом мы поужинаем, поговорим. Нет, все-таки лучше коньяк.
Наверное, у Лизы не было сил сопротивляться, поэтому первый глоток она приняла без возражений. Наталья критически оглядела ее и плеснула в рюмку еще немного.
- Выпей еще чуть-чуть, и пока завяжем с пьянством.
Помогло. Плечи девушки расслабились и опустились, лицо смягчилось, исчезло выражение какой-то отчаянной безнадежности.
- Ну, вот. Вроде получше, - с удовлетворением заметила Наталья. – Зря ты не позвонила, Ленька бы за тобой приехал.
- Я как-то растерялась. Тетя Наташа, я постараюсь не сильно стеснить вас. Просто мы с Вольдемаром только что отдали деньги за квартиру, и кредит за машину выплатили… очередной взнос.
Так, понятно. Этот гаденыш подождал, пока девочка потратит на него же все свои деньги, а потом выставил за дверь. Наталья мысленно послала лучи поноса предусмотрительному бармену.
- Перестань, я тебе рада, а Ленька так вообще счастлив. Он сколько раз порывался этого Вольдемара мясом наружу вывернуть, я его уже из последних сил за подтяжки держала. У Вовки скоро школа закончится, и мы вообще на дачу переберемся. Будешь здесь сама хозяйничать.
Лиза неожиданно хихикнула. И вытаращила глаза, ошеломленная сменой своего настроения. Всего два часа назад жизнь ее закончилась, и она всерьез размышляла, как отжать двери лифта, чтобы закрыть глаза и сделать шаг вперед. Два сломанных ногтя и две рюмки коньяка – как, оказывается, мало нужно, чтобы вернуться к жизни. Наталья словно читала ее мысли:
- Иди вещи разбирай. Грязное сразу бросай в корзину в ванной. – И с каким-то бабьим вздохом добавила: - Ничего, девочка, все наладится…
Оставаться наедине со злющим Барсуком и безутешной Лизой Наталье не хотелось. Нужно было как-то разрядить обстановку, и она потянулась к телефону.
Подруги подтянулись неожиданно быстро. Ольга приехала прямо из конторы, а Марина отменила встречу и по пути подхватила Нинку.
- Такие проблемы без алкоголя не разрешить, а с кем пить-то? Вы, мамаши, нас покинули, будем отдуваться вдвоем, да, Нинель? – Объяснила она и повысила голос, вглядываясь в глубь квартиры. – Лень, ты дома? Третьим будешь?
Ответом было невнятное бормотание. Барсук ушел в нору и грустил там.
- А где Лиза?
- Сначала плакала в кабинете, сейчас плачет в ванной.
- Ну, ладно, дело молодое, пусть поплачет. Мы в душу лезть не будем, сама расскажет, если захочет. Поэтому сосредоточимся на фаршированных перцах и картофельном салате. Нин, доставай.
На запах разогретого мяса в кухню вышел Ленька. Попытался что-то сказать Лизе, но только беспомощно сжимал и разжимал кулаки. Девочка в его присутствии только сильнее горбилась и отводила глаза, поэтому Барсука быстренько накормили и выставили с кухни. Он побродил по гостиной, заглянул в кабинет и вздохнул. Душа и тело требовали решительных действий, и Ленька направился в прихожую. Толи он разучился ходить тихо, толи у этих баб открылся третий глаз, но затолкать ноги в кроссовки он не успел. Из кухни выглянула Ольга, быстро скользнула к нему и, цепко ухватив за локоть, потащила обратно в гостиную.
- Я его все равно убью.
- Ну, убьешь и молодец, - легко согласилась она. – Только давай не сейчас, ладно?
- А чем мы все сейчас так заняты? – Ленька и сам понимал, что спорит только потому, что сидеть здесь в темноте одному было совсем невыносимо.
- Насущными проблемами, сам понимаешь. Лизе сейчас надо что-то решать с работой. Она же работала вместе с этим Вольдемаром…
- Дуремаром. – Сердито буркнул Ленька. - Вот пусть он и увольняется.
- А твоя дочь пусть так и работает официанткой? А университет?
- Ну, да…
- Поэтому нам надо извлечь из сложившейся ситуации максимум пользы. Лизе надо осенью восстановиться в универе, хотя бы на вечернем, а пока займем ее поисками работы, чтобы некогда было думать о свой судьбине горемычной. Между прочим, папаша, все не так плохо складывается. Девочке всего девятнадцать лет, и у нее есть шанс быстро переболеть несчастной любовью. Через это все проходят рано или поздно. За такой опыт многие платят здоровьем и судьбами детей, а она всего лишь разочарованием. Будем считать, что ей повезло.
- То есть нам рыли яму, а давайте-ка мы сделаем из нее бассейн?
Ленька смотрел на Ольгу почти с восхищением, и она насмешливо сморщила нос:
- Ну, что уставился? Да, умная женщина всегда падает на четыре лапы. Теперь и на собственном опыте могу подтвердить. А Лиза девочка многообещающая и умненькая…
Ее прервало бульканье телефона в области живота. Ольга извлекла из круглого кармашка «шанелевого» жакета (опять Нинкино творение, подумал Ленька) телефон, посмотрела на экран и в недоумении пожала плечами.
- Свекровь. Бывшая. Странно, мы уже несколько месяцев не общаемся. Извини, придется ответить.
Ленька деликатно отодвинулся, но продолжал с любопытством наблюдать. Вежливая улыбка исчезла с лица Ольги почти сразу, она попробовала нахмуриться, но явно не смогла справиться с недоумением.
- Вы ошибаетесь, Светлана Михайловна. Нет, в таком тоне я с вами разговаривать не буду.
Пару секунд они задумчиво смотрели друг на друга.
- Чем дальше, тем чудесатее, - Ольга решила не секретничать. – Моя свекровь почему-то уверена, что это я бросила Артема. Я, видишь ли, завела любовника и намеревалась принести под супружеский кров незаконного ребенка. Ну…
- Что?
- Даже не знаю, что сказать. Мне в последнее время все чаще кажется, что все вокруг сидят на таблетках и время от времени забывают их принимать.
- Не усложняй. Просто твой муж… пардон, бывший муж, наконец определился со своей версией произошедшего.
- Ну, вот зачем ему врать? Это же все белыми нитками шито.
- Ты совершила одну непростительную вещь.
- Я?!
- Ну, не я же. Ну, вот смотри: тебя бросил любимый муж, с которым почти двадцать пять лет и в огонь и в воду, ушел к молодой, красивой… ну, то есть он считает, что к красивой. Тебе после этого полагалось либо сразу помереть с горя и голодухи, либо валяться у него в ногах и выпрашивать объедки. А ты что сделала, а?
- А что я сделала?
- Ну, подумай хорошенько. - Теперь Ленька откровенно забавлялся недоумением Ольги. – А ты, милая моя, пошла да и пристрелила мамонта. Разве нормальный мужик такое простит? Да ни в жисть!
- Ку-ку, хватит секретничать – в ярко освещенном кухонном проеме появилась округлая фигура Натальи. – Идемте пить кофе. Лиза варит всем желающим.
Действительно, на плите исходила ароматным дымком большая латунная турка, а Лиза, бдительно посматривая на набухающую пенку, трясла в руках банку с плотно закрытой крышкой.
- Молоко взбалтывать тридцать секунд, - объясняла она, сверкая глазами.
Напоили. Ленька пересчитал рюмки на столе. Напоили, заразы, его девочку. Впрочем уровень коньяка в бутылке опустился чуть ниже верхнего среза этикетки. Если на троих, то это совсем немного. Он достал четвертую рюмку и вопросительно посмотрел на Наталью. Жена глядела на него со странной нежностью. Уже подозрительно. Ладно, сначала выпьем, а потом разберемся.
- Потом в микроволновку. Тоже секунд на тридцать. Потом влить в кофе. Не совсем капучино, но тоже вкусно.
- Объеденье, - Маришка жадно вцепилась в большую чашку.
- Пап, а тебе просто кофе. Под коньяк.
- Спасибо, - Ленька не удержался, и неловко протиснулся к плите, чтобы чмокнуть Лизу в нос. Когда он обернулся, чашки уже не было. – А где?
- Ин дер гроссен фамилиен нихт клювен клац-клац, - поучительно заявила Нинка. – Я тоже люблю кофе с коньяком. А ты пей просто коньяк, пока еще есть.
Ленька не сдавался до последнего патрона:
- А ты разве не за рулем?
- Представь себе, нет. За рулем у нас Марина, поэтому она ночует у вас.
- Я что-то пропустил? – Повернулся Ленька в Наталье.
Она все так же сияла глазами, зубами, щеками.
- Мы уже все продумали, дорогой. Ты завтра утром идешь на работу, а Марина с Лизой заедут за оставшимися вещами и еще в офис к Никите. У него контора большая, люди всегда нужны. Пусть оставит резюме.
- Но у него не ресторан, вообще-то.
- Ничего, твоя дочь не всегда была официанткой. Она, между прочим, два года проучилась на экономическом. И по-английски говорит лучше тебя. Проверим наши возможности.
Пусть попробуют, чем черт не шутит. Главное: дочь больше не плачет, жена не злится, а коньяк еще не кончился.
- Ну, за вас, девочки! И чтобы наши дети не чиплялись за трамвай.