Страница 10 из 22
Около 1647 года Рембрандт неожиданно пригласил к себе новую служанку – молоденькую Хендрикье Стоффельс. Он влюбился в нее с первого взгляда. Маленькая Хендрикье в свои двадцать лет безумно напоминала Саскию. Гертье стала ревновать. Однажды, в порыве накопившегося отчаяния, она выдернула из ушей подаренные Рембрандтом серьги и бросила их ему в лицо.
В 1649 году Гертье обратилась в суд с жалобой на художника: она обвинила его в несоблюдении условий завещания. А меньше чем через год она оказалась в сумасшедшем доме, причем ее содержание оплачивал сам художник. Было ли это великодушием со стороны Рембрандта, или, наоборот, он специально упрятал Гертье в лечебницу, мы уже, скорее всего, никогда не узнаем…
С покорной и нежной Хендрикье Рембрандт снова превратился в безрассудного юношу, жаждущего творить. А Стоффельс постоянно позировала ему, принимая недвусмысленные позы и игриво распустив пышные волосы. В 1654 году Хендрикье забеременела. В этот период ее вызвали на допрос в протестантскую церковь и осудили за «блудное поведение». Это было серьезное по тем временам обвинение. И оно могло очень плохо кончиться для молодой женщины. Однако вскоре ее оставили в покое.
В октябре Хендрикье родила Рембрандту девочку, но и после этого, как ни любил художник свою прелестницу, он на ней не женился. Художник помнил о завещании Саскии и понимал, что в случае нарушения его условий он всей семьей пойдет по миру. Порой, словно пытаясь отойти от навалившихся проблем, он подходил к «Данае» и что-то старательно исправлял на уже давно готовом полотне.
В начале пятидесятых годов Рембрандт пишет несколько шедевров. Но ожидаемых материальных благ они не принесли. Кредиторы становились все назойливее и неуступчивее. В 1656 году суд описал имущество художника, которое через малое время было распродано в гостинице «Королевская корона». А в 1660 году был продан и дом.
Чтобы хоть как-то спастись от надвигающейся нищеты, а также чтобы картины Рембрандта не оказались в собственности кредиторов, Титус и Хендрикье создали совместное предприятие, куда пригласили и художника.
Но злой рок не оставил в покое Рембрандта и снова нанес ему жестокий удар. 24 июля 1663 года от чумы умерла его любимая Хендрикье. В то же время, словно в противовес свалившейся трагедии, неожиданно очень хорошо пошли коммерческие дела у Титуса. Он не только сумел вернуть все свои долги, погасить старые обязательства художника, но еще и подарил отцу новые холсты и печатный станок. Казалось, судьба проявила милость к художнику. Но появившимся материальным улучшениям Рембрандт радовался недолго. Судьба нанесла художнику новый жестокий удар: в 1668 году от туберкулеза умер и его единственный сын.
А в 1669 году почти слепым и в полной нищете умер и сам мастер. «Во вторник, 8 октября 1669 года, погребен ван Рейн, художник с Розенграхт, напротив Долгоф…» – гласит запись в церковной книге Вестеркерк, которая является, по сути, последним документом, относящимся к жизни великого художника.
А что же стало с «Данаей»? Известно, что после смерти автора она много раз переходила из рук в руки многих коллекционеров, пока однажды не попала к одному довольно богатому французу – Пьеру Кроза. О его коллекции произведений искусства знала вся Европа. Но его сын, барон де Тьер, коллекцию отца по достоинству не оценил и по мизерной цене продал пятьсот картин, в том числе и «Данаю», российской императрице Екатерине II.
Спустя столетие при более близком знакомстве с картиной реставраторов удивил один загадочный факт: год завершения работы, хорошо известный специалистам, был, как ни странно, прописан не совсем отчетливо. Когда ученые картину исследовали с помощью рентгена, то установили, что ее переписывали… трижды!
На том полотне, которое хранится в Эрмитаже, изменено расположение правой руки. Нет и легкой драпировки на бедрах Данаи, которая явственно видна под рентгеном. Изменена также и форма головы: у курносой и круглолицей Данаи-Саскии лицо стало удлиненным, как у Гертье Диркс, а пышные волосы, глаза и нежные округлости тела были явно заимствованы от Хендрикье. Выходит, что великий Рембрандт в «Данае» воплотил черты сразу трех своих любимых женщин! Но об этом ни одна из них не знала.
Тихая гавань Гейне
Почти вся жизнь немецкого поэта Генриха Гейне построена из противоречий. Отразились они и на сердечных влечениях поэта. Так, уже первая любовь, о которой он до последних дней сохранил самые светлые воспоминания, принесла не только душевную радость, но и долгие мучительные страдания. Кто была та богиня, очаровавшая юное сердце Генриха, до сих пор остается тайной. Известно лишь, что поэт называл ее «маленькой Вероникой» и что она, не расцветши, умерла в раннем возрасте.
«Вы вряд ли сумеете себе представить, – писал Гейне, – как красиво выглядела маленькая Вероника в маленьком гробу. Стоявшие кругом зажженные свечи бросали мерцание на бледное улыбавшееся личико, на розы из красного шелка и шумевшую золотую мишуру, которыми были убраны головка и белый маленький саван».
Смерть любимой девушки произвела такое глубокое впечатление на только что вступившего в юношеский возраст поэта, что, уже стоя одной ногой в могиле, он не раз вспоминал ее прекрасный образ. Второй девушкой, очаровавшей Гейне, была некая гимназистка А., которая тоже вскоре умерла.
Мудрено ли, что после двух неудачных страстей, пережитых на заре юности, Гейне стал погружаться в тихую меланхолию и искать утешения в романтических грезах, которые были окрашены его фантазией в мрачные тона. В этот период он с упоением читал книги, в которых изображались страшные картины или привидения.
Именно в эту мрачную пору жизни поэт влюбился в дочь палача Иозефу. Звал же он ее «Красной Зефхен». Ему было в то время около 16 лет, ей – столько же. Высокого роста, с тонкой талией, темными загадочными глазами и узкими губами, она очаровала Генриха. Но самым поразительным в облике этой девушки были ее волосы: красные – не рыжие, а именно красные, как кровь, они висели длинными локонами ниже плеч…
Женился же Гейне на простой, но симпатичной крестьянке, до этого прожив с ней шесть лет вне брака. Звали ее Матильда Мира. Она была высокого роста, с черными как смоль волосами, с блестящими глазами и живым веселым характером. Но она была настолько необразованной, что даже не умела читать. И за все те двадцать лет, которые прожил с ней Гейне, она не прочла ни одного его стихотворения. Тем не менее он по-настоящему любил Матильду. И трудно сказать, когда он был больше привязан к Матильде: в первые дни знакомства или в последние годы жизни, когда, больной и разбитый, он лежал неподвижной массой, как труп, на постели.
Вообще же великий поэт болел практически всю жизнь. Особенно страдал он от мигрени. А первые ее признаки появились еще в 1832 году, в 35-летнем возрасте, когда паралич скрючил пальцы его левой руки. В эти же годы стало падать и зрение поэта. И уже к 1843 году у Гейне были парализованы лицевые нервы, и он не чувствовал всей левой половины своего тела. Последние восемь лет жизни, полуслепой, с частично неподвижной правой рукой, поэт практически не поднимался с постели.
В дневниках за 1850 год Гейне отмечал: «…у меня ужасные судороги, нижняя половина тела омертвела, лежать могу только на боку. Четырнадцать дней мучился запором» – и добавлял, что чувствует себя намного лучше только после морфия.
Но тем не менее этот период жизни Гейне был ознаменован публикацией прекрасных стихотворений и прозаических произведений. В это же время поэт продолжал усиленно трудиться над своими мемуарами, большинство из которых, к сожалению, были уничтожены после его смерти.
Последние месяцы жизни Гейне скрашивала своими посещениями двадцатисемилетняя поклонница его таланта Элиза Кринитц, больше известная как Камилла Селден. Выполняя работу секретаря и читая поэту газеты и книги, она очень сблизилась с ним. Однако Матильда, жена поэта, к этой их связи относилась достаточно равнодушно.