Страница 16 из 20
Сам Данав спал ночью вполглаза, просыпаясь при малейшем шуме.
Встал он еще до восхода солнца и первым делом, зевая, вышел в загон проверить, как обстоят там дела.
По пути плеснул в лицо воды из большой деревянной бадьи. Вода была холодная, и сон сразу пропал, точно его сняли рукой.
У загона из темноты выступил Троян. Через его плечо висел лук, а в руке он держал копье.
– Как дела – зверь не беспокоил? – спросил Данав, хотя знал, что если бы зверь побеспокоил стадо, то он об этом бы уже знал.
– Тихо, – ответил Троян.
– Странно, – сказал Данав.
– Так мы всю ночь жгли огни и шумели. А зверь-то, он неглупый. Зверь не полезет на рожон, будет ждать, когда мы потеряем бдительность, – проговорил Троян.
Из загона послышалось мычание – животные чуяли рассвет.
Данав бросил взгляд на восток. Вершины гор позолотились солнечными лучами.
– Однако скоро рассветет, – заметил Данав. – Я выгоню стадо на луг, а ты займись хижиной. Нам тут жить до зимы, а стены покосились – как бы не обвалились и не придавили кого. Приготовите обед, пошли нам замену. Ночью снова будем сторожить напеременку: у зверя точно терпение кончится и он придет. И нам надо так пугануть зверя, чтобы надолго отбило ему охоту подходить к стаду.
Глава 14
Зная, что предстоящей ночью не придется отдохнуть, Данав после обеда велел всем, кроме, конечно, сторожей, отдыхать.
Молодежь тут же забилась в тень под стеной и уснула.
Данав постелил кошму на сене в хижине и лег. Однако сон не шел.
Вспоминалась Денепра. С тех пор, как Денепру увезли, он не получил от нее ни одной весточки. Да теперь, наверно, и не хотел: Денепре исполнилось семнадцать лет, и ее, наверно, выдали замуж за кого-либо из местных парней.
Но отчего-то сердце жмет тоска по потерянной любви. И сама собой течет по щеке горькая слеза.
Некстати в хижину вошел Троян.
– Как там? – спросил, приподнимаясь, Данав.
– Нормально, – сказал Троян.
– Сторожа не спят?
– Не спят.
– А чего пришел?
– Флягу с водой забыл.
– У тебя же была фляга.
– Выкинул. Прохудилась, – сказал Троян и полез в свою котомку.
Соленая капелька скатилась к губам. Почувствовав соленую влагу, Данав рукавом смахнул слезу со щеки.
Троян вынул из котомки флягу из сушеной тыквы и всколыхнул ее. В фляге булькнула жидкость.
Троян вынул затычку из горлышка и поднес к носу, затем ко рту. Сделав глоток, многозначительно сообщил:
– Во фляге вино.
Он сел рядом с Данавом, протянул ему флягу, и предложил:
– Давай допьем?
– Давай, – согласился Данав, ощущавший на губах горечь.
Он сел. Сделал несколько глотков и вернул флягу с остатками вина Трояну.
– У тебя на щеках слезы, – сказал Троян.
Данав снова поспешно провел рукавом по лицу.
– Ты ее так сильно любишь? – спросил Троян.
Данав на секунду задумался, потом ответил:
– Да. Я ее люблю так, что готов отдать за нее свою жизнь.
Троян приложил флягу к губам. Сделав пару глотков, бросил задумчивый взгляд на Данава.
– Вадит сделал ошибку, что отдал ее, – проговорил Данав.
Троян, держа на весу флягу, неожиданно тихо проговорил:
– Не было никакой ошибки.
– Что?! Что ты сказал? – вскинулся Данав.
– Не было никакой ошибки, – повторил Троян. – Денепру нарочно отправили из села.
– Но как? Зачем?
– Перед тем, как отправить Денепру и ее сестру, собирались старейшины на совет – они решили, что тебе нужна другая жена.
– Какая другая?
– Дочь Рознега.
– Но она еще мала! Ей еще три года расти до брачного возраста.
– Вот потому Денепру и отправили. Ты же не стал бы ждать три года?
– Вадит мне ничего не говорил.
– А как он мог сказать тебе, что разлучает с любимой для того, чтобы женить тебя на другой?
Данав встал.
– Я этого так не оставлю!
– А что же ты сделаешь? – спросил Троян.
– Я найду Денепру и женюсь на ней! Я украду ее.
Троян встал и взглянул в лицо Данава.
– Вадит и старейшины велели следить за тобой. Но я твой друг, а потому не слышал этих слов, – сказал Троян. Он сунул флягу в руки Данава. – Допей вино. Говорят, что вино плохой советчик. Но кто же лучший?
Троян вышел из хижины.
Данав посмотрел на флягу и подумал, что Трояну следовало дождаться, когда он освободит флягу. Затем он допил остатки вина и сел на сено.
Данаву пришло осознание, что теперь Денепра для него потеряна навсегда, и он зарылся в сено и тихо заплакал.
Глава 15
После окончания приема Рус уединился в своей комнате и задумался. Ему было о чем думать. До сих пор он жил при старшем брате. У него была небольшая дружина из преданных ему молодых людей. Но у него не было ни собственного дворца, ни племен, которые платили бы ему дань. Все, что ему требовалось, давал старший брат. За это он должен был платить неосязаемым, но и самим дорогим для человека – свободой. Рус должен был во всем поступать так, как хотел Словен.
Пока Рус был мальчишкой, такое положение его и его дружину устраивало. Но неминуемо наступает время, когда мальчишка превращается в юношу, и тогда ему больше жизни хочется свободы. Только благодаря свободе расцветает личность, талант человека, его уважение к себе.
Однако желания людей часто разбиваются о реальность: разве мог Рус избавиться от власти брата в мире, где все уже было предопределено – младший находится под властью старшего и нет никакой возможности что-либо изменить?
Только смерть брата могла изменить давно сложившийся порядок. Но об этом Рус и боялся подумать, потому что понимал, что в случае гибели старшего брата он останется один перед многочисленными врагами. Одному ему с ними не справиться. Нет – тому, кто хочет свободы, нужен новый мир. Но где его найти?
Рус чувствовал желание с кем-то обсудить сложившееся положение.
Дверь в комнату приоткрылась, и в комнату заглянул Радмир. Увидев, что Рус сидит погруженный в свои мысли, он подался было назад, чтобы не мешать думать, но обрадованный Рус махнул ему рукой.
– Заходи, Радмир.
Радмир зашел. Рус кивнул на лавку.
– Присядь, мой наставник, рядом.
Радмир хорошо знал своего воспитанника, его привычки, образ мышления. Поэтому он сразу догадался, что Руса встревожило что-то серьезное. Правда, что – он пока не мог понять. Вроде за день ничего необычного не произошло…
Произошедшему на приеме он значения не придал: послы регулярно приходят и что-то просят – отсрочки выплаты дани или защиты от беспокойных соседей – обычное дело.
Радмир сел на лавку и спросил:
– Ты хочешь о чем-то посоветоваться?
– Да, – сказал Рус.
– Я скажу, чтобы принесли вина. С вином лучше думается, – проговорил Радмир.
– Скажи, – проговорил Рус.
Это еще больше убедило Радмира в его предположениях.
Он встал с лавки, подошел к двери, открыл ее и приказал слуге за дверью, чтобы принес вина. Вернувшись, сел рядом с Русом и спросил:
– Так что тебя тревожит, князь?
– Видишь ли, – задумчиво проговорил Рус, – мы живем во дворце, который принадлежал моему отцу.
В голове Радмира шевельнулось предположение, что Руса могло расстроить предстоящее возвращение Словена. Но он тут же возразил сам себе: вот уже три года Рус не мог надолго отлучиться из Градо, поэтому возвращение Словена было в интересах Руса. Возвращение Словена давало ему свободу.
– Сейчас тут хозяин Словен, – осторожно напомнил Радмир.
– Вот именно, – проговорил Рус, – но завтра он может вернуться.
Радмир почувствовал в голосе Руса горечь и подумал, что Рус все же не очень желает возвращения Словена. Это его удивило – Рус любил своего брата.
– Он дает нам все, что нам нужно, – сказал Радмир.
В дверь осторожно стукнули костяшкой пальца.
– Кто там? Входи! – с досадой сказал Рус.
В комнату вошел слуга с кувшином в одной руке и двумя кружками в другой.