Оракул

Я подумал, что гораздо проще договориться с охраной и уже собрался уходить, как решил посмотреть новости, где мне сразу бросился в глаза заголовок:

«Кровавое убийство в Московском университете». В заметке говорилось, что сегодня утром пришедшие на работу преподаватели психологического факультета обнаружили тело профессора Тихонова, который накануне вечером блестяще выступил в здании университета с публичной лекцией по гипнозу и антропологии. В интересах следствия не разглашаются характер и детали нанесенных профессору повреждений, но, как выразился старший преподаватель кафедры, пожелавший остаться неизвестным, они ужасны.

Далее я прочитал еще пять‑шесть новостей, просвещенных этому событию. Почти все были перепечатками первой новости, лишь в одной появилась новая деталь: когда профессора нашли, на нем была надета маска. Я сразу вспомнил, что одна из стен была украшена венецианскими масками. Пока я читал, в новостной ленте, посвященной событию, появилось новое сообщение. По заявлению главы московской полиции, в деле появился подозреваемый, ведется его розыск. Убийство Тихонова связывают с двумя похожими преступлениями, совершенными недавно в Москве. В последнем случае от руки убийцы пал известный блогер Эдуард Денисенко.

Неожиданно я почувствовал немотивированный приступ веселья и подумал, интересно, разместили ли уже на полицейских стендах «Внимание, розыск» мой портрет.

Одновременно с этим появилось и облегчение. Теперь, когда я в розыске и обложен со всех сторон, они больше не смогут использовать меня для покрытия своих преступлений. Хотя, скорее всего, они и не планировали мое дальнейшее использование: не удивлюсь, если это люди Маэстро подослали ко мне Отца Андрея с пистолетом.

Теперь я решил навестить неизвестного старого друга, визитку которого передал мне мой спаситель.

Гостиница «Севастополь», комната 404, Спортивный клуб Ultimatum Boxing – значилось на визитной карточке.

Это было на южной окраине столицы, где я совершенно не ориентировался. Я посмотрел на карте в компьютере, как лучше проехать к гостинице, и спешно покинул интернет‑кафе Павелецкого вокзала, направившись к припаркованной у хостела машине.

Я завел старую «Волгу» и с удовлетворением подумал, что вот и наступило время, когда можно не беспокоиться о платных парковках.

По приезду оказалось, что в гостинице давно нет постояльцев в нормальном смысле этого слова. Номера использовались как лавки, в которых бойко торговали восточными товарам: бижутерией, сувенирами, необычной одеждой, косметикой, безделушками, пряностями и еще всякой всячиной. Место явно было популярно у любителей восточной экзотики. Народу было не протолкнуться, к лифтам выстроились огромные очереди, и я свернул на тесную душную лестницу. Пока я подымался на четвертый этаж, мимо меня прошла целая делегация людей в тюрбанах, добавив в обстановку еще немного сюрреализма. На четвертом этаже народу было гораздо меньше. Здесь торговали японской бытовой химией.

Видимо, сказывался кризис: дорогие товары стали пользоваться меньшим спросом. Я прошел вначале вправо, потом влево от лестницы, но номера 404 не было видно.

– Что ищешь, дорогой? – раздался голос из глубины открытого номера. Я заглянул внутрь. В окружении старинной мебели в глубине комнаты в кресле‑качалке сидела женщина в черном.

– Не подскажите, где комната 404?

– Это бывший конференц‑зал, – сказала она. – Ты уверен, что тебе туда?

Я разглядел небольшую вывеску в старинном выступающем стиле, на которой сидела бутафорская сова: «Потомственная гадалка мадам Элла».

– Уверен.

– Зайдешь туда – встанешь на край пропасти, – интригующе сказала она.

– Я и так иду по самому краю, – улыбнулся я.

Она кивнула:

– Тогда тебе до конца коридора и направо, увидишь на двери подкову.

Я прошел по длинному грязному коридору в другой корпус гостиницы и остановился перед дверью с латинской буквой U.

Внутри было темно. Я огляделся: это был огромный зал, в центральной части которого располагалось четыре ринга. Один из них, самый дальний от меня, был ярко освещен: на нем шел боксерский поединок.

Мои глаза адаптировались к темноте, и я увидел, что в паре метров стоит человек и смотрит на меня.

Заметив мою реакцию, он спросил, чем может быть полезен. Я сказал, что ищу Бабура, и он велел следовать за ним.

Мы прошли через весь зал, в противоположном конце которого было что‑то похожее на бар. Меня подвели к столу, за которым раскинувшийся в кресле человек в сером костюме курил кальян.

Увидев меня, он встал, мы пожали руки, и он предложил садиться, спросив, что я буду пить или, может, что‑нибудь из еды. Я ответил, что ничего не хочу.

– Ирина, принесите нам, пожалуйста, чаю, – попросил он, обращаясь к кому‑то за моей спиной.

– Какой ты предпочитаешь? – спросил он меня.

Я пожал плечами.

– Ирина, с чабрецом и еще орехового варенья.

Я сидел, разглядывая его. Ничем не примечательная внешность, средний возраст, обычная деловая одежда. Он мог быть начальником среднего звена в каком‑нибудь банке и смотрелся в атмосфере этого странного спортивного клуба несколько неуместно. Скорее всего, из‑за кальяна и делового костюма, которые плохо гармонировали со спортом.