Страница 135 из 144
Аппарат наконец-то включился, и теперь начал заунывно пикать оповещениями, монотонно бил по нервам и мозгам, напоминая о вчерашних событиях. Внутри у Никиты снова начала подниматься волна негодования. Тяжело выдохнул, стараясь успокоиться, и стал на автомате удалять ненужную информацию.
Одиноко выделяющийся конвертик, полученный из ВК, насторожил. Загорелась слабая надежда. И да, это действительно было известие от нее. От Лили. Она нашла его в соцсети. Сердце ухнуло. Хорошее или плохое известие ему прилетело? Судя по вчерашнему расставанию вряд ли что-то успокаивающее, но так хотелось верить в лучшее.
Зря.
Написала она еще рано утром, даже скорее ночью, учитывая их разницу во времени. Ей, видимо, не спалось. Переживала.
Сообщение кричало и негодовало:
«Знаешь что, СТРОИТЕЛЬ вечно КОМАНДИРОВОЧНЫЙ!!! На полставки — Принц из тридесятого региона! Охреневший! Лучше бы ты и в самом деле вскрылся или с высотки свалился. Привет принцессе!».
Никита пробежал глазами по письму, наверное, раз пять, с каждым новым прочтением все больше сознавая, что лучше бы не получал его совсем. Стало еще хуже. Кто-то уже и Лиле все о нем доложил. И если вчера она считала, что просто не может быть с ним из-за каких-то там обязательств перед каким-то Робертом, теперь даже думать нечего. Продолжать общаться она с ним больше и не хотела.
«Я все объясню»— тут же в порыве написал он ей.
Удивительно, ответила она моментально, как будто только и делала, что ждала его ответа.
«Да, давай-ка объясни».
Конечно объяснит. Только бы уже разрешить эту глупую ссору. Но буквы отказывались складываться в слова. Если честно, он не знал, что писать и чем себя оправдать. Но он точно знал, что с его стороны это уже давно была не игра, сам не помнил и не понимал, когда и как всё стало серьезно, и на самом деле он просто боялся, что, узнав все, девчонка изменит к нему отношение. Да, помнится, он собирался бросить ее в феврале, но вряд ли смог бы. Его предстоящая свадьба? Так она же фиктивная. Брак для вида, чтобы не доставали родители. И он все равно также бы и мотался к ней и в феврале, и в марте, и даже летом. Да и женится ли он вообще — это большой вопрос.
«Это формальность, у нас ничего с ней нет»— все, что нашел вразумительное — написал.
«Ага, утешил. А мне, стесняюсь спросить, в качестве кого предлагал с тобой остаться?».
«Мы даже не встречаемся с ней, и не разговариваем толком»— продолжал он убеждать.
«Да! Ты просто ездишь в КОМАНДИРОВКИ!».
«Это не к ней» — Черт! Еще ведь про сына как-то надо объяснить. Эта переписка, похоже, только еще больше все усугубляла.
«Я в курсе. К бывшей и к вашему ребенку. Развел гарем».
Бывшая? Анька — бывшая? Смешно. Ту недельную интрижку, которая произошла тогда на море, даже отношениями сложно назвать. Хотя пусть, пожалуй, считает, что это бывшая подруга, иначе, если узнает, как он поступил тогда подло и гадко с девчонкой, вряд ли это ему добавит плюсов в глазах Лили. А Артём... Это вообще его личное дело. Пацан не должен ее волновать. Теоретически не должен, однако почему-то факт существования сына не нравился никому.
— Черт! — снова выругался. Зачем попрекать еще прошлым, которое он не в силах изменить?
Еще и гарем выдумала! Скажет тоже! Вообще ерунда какая-то. Он последнее время только возле нее как дурак и бегал. Весь гарем только из нее и состоял.
Как же все объяснить? Писать невозможно. Долго. Лучше сказать. Сухие буквы не растолкуют и не убедят.
«Я позвоню?».
Но девчонке и не нужны были никакие слова: ни письменные, ни сказанные вживую. Она всего лишь выплескивала на него свою ярость и злость. Негодование на сложившуюся ситуацию.
«Не надо мне звонить. И писать тоже не надо больше. Пока».
Пока! И в самом деле, нахер ему все это надо? Не будет он больше ни звонить, ни писать.
Телефон ударился о стену, глухо звякнул стеклом об пол, пластмассовая крышка, отскочив, залетела под кровать.
***
Как бы ни относился Никита к Соньке, она была привычной. Даже чувствовалось какое-то очарование в ее показном гоноре, выраженном через хмурое безразличие. Он привык к вечному чванливому высокомерию, есть в этом своя прелесть.
Уже минут двадцать как прозвучал бой курантов, и они вдвоем по всеобщему согласию удалились в ее комнату. Никто не возражал, им давно стоило помириться.
Соня уткнулась в монитор ноутбука, принимала и отправляла поздравления. Ей было с кем пообщаться. Никита хотел поговорить лишь с одним человеком, но эта вредная человечина явно не горела желанием с ним общаться, и поэтому он просто лежал, растянувшись рядом с Сонькой, и размышлял: