Замок осенних ветров

В доме деда Митрофана всегда пахло яблоками, и, хотя особых запасов или личного яблоневого сада у него не было, но запах этот в доме жил, причем жил сколько себя помнил Дракон.

В полутемной комнате, где больше всего места занимала печь, почти не было мебели, тем более не было телевизора или хотя бы радио, да тут и электричества не было. На вопрос, почему дед его не провел, Митрофан отмахивался и говорил, что так роднее, чего именно роднее было непонятно. В детстве непонятно, а сейчас… Зажженные в подсвечниках из бересты хрупкие свечи озаряли дом странным, неземным светом. Они мерцали и переливались, от каждого, даже самого легкого дуновения, огоньки их начинали колебаться, отчего в комнате возникало невнятное, тревожное, но в тоже время загадочное и манящее движение. Движение теней, течение времени, и было в этом что-то магическое, особое. В детстве Дракон не задумывался над этим, не очень любил он и скользящие блики, и кружевные огоньки. Не то чтобы они пугали его, но становилось тревожно на душе. Теперь же, повзрослев, и войдя в комнату, наполненную яркими огоньками, давно не бывавший здесь Дракон (а давно это и впрямь давно – с детства!) понял, что вкладывал дедушка, говоря «так роднее». Не было в Замке Осенних Ветров электричества. Да и к чему оно там, где горит очаг, пылают свечи, плача воском, когда поют менестрели и вальсируют пары, а в воздухе, среди многочисленных шпилей, кружатся драконы. К чему в таком мире телевизоры и лампочки Ильича? Полутень, полумир… Нереальный и в тоже время такой живой, такой необходимый всем тем, кто находит дорогу сюда. Мир магии и волшебства, собственный мир для каждой потерянной души…

Дедушка сидел за столом, накрытым на двоих:

— Нагулялся?

Данил еще раз окинул взглядом комнату и сел на свободный стул, взял ломоть хлеба и намазывая его маслом, сладко потянувшись, ответил:

— Ага! — после чего откусил свежеиспеченный каравай и принялся уплетать не то поздний обед, не то ранний ужин за обе щеки.

Дед ел медленно, чинно, так сказать, периодически с улыбкой поглядывая на внука. За время еды он не обмолвился более ни словом, но во взгляде его читалось, что он уже знает о грядущем разговоре и, в общем-то, к нему готов. Наконец последняя капля чая исчезла из кружки, стол был убран и накрыт свежей скатертью, а свечи подправлены в своих берестяных футлярах. Только тогда Митрофан сев в кресло-качалку сказал:

— Ну, спрашивай, я же вижу, что не терпится.

Дракон откликнулся тут же:

— Ха! Конечно, не терпится! Я такой путь проделал, чтоб тебя увидеть, чтоб все рассказать. Я же сразу понял, как только увидал Замок, что тебя в нем ждут, а когда вошел сюда вчера и увидал все эти свечи, так точно сообразил, это я когда маленький был, они меня настораживали, да и родители говорили, что ты всякой ерундой мне голову забиваешь. А тут я увидел и вспомнил, что ты всегда так жил, и в Замке так же живут, ты же свой! Тебе же туда надо!

Старик повел рукой по бороде:

— Ты погоди горячиться, увидел, вспомнил, это ты, конечно, молодец, а родители… Ну что ж, ты их не суди, не все как ты в сказки верят.

— Так ведь и я из-за них не верил, я же чуть все не забыл!

— Нет, ты бы не забыл. В тебе с детства драконья кровь играла, всегда ты чего-то искал, что-то хотел узнать. Вот поэтому, когда время пришло, ты и нашел дорогу, - улыбнулся Митрофан.

— Нашел, дедушка, вот теперь тебя с собой зову. Я уверен, ты там был, иначе откуда бы такое сходство, только почему не вернулся? Почему не остался в Замке? Если ты дорогу забыл, так я покажу! - Данилу не терпелось отправиться в путь.

— Почему, почему… Потому! Дорогу, если раз она тебя нашла, забыть уже нельзя, - сказал дед и погрозил пальцем толи внуку, толи неведомой дороге.

— Ну тогда я не понимаю, - Данил отодвинул кружку и скрестил руки на груди.

— А ты слушай, да не перебивай! — Митрофан взлохматил волосы внука. — Ох, давно же это было.

Странник.

Замок Осенних Ветров оставался позади. Его высокие, словно сотканные из паутинок, башенки с их хрустальными мостами, становились все меньше и меньше. Разноцветные флаги, колышась на ветру, казалось, радостно машут вслед уходящему, а может они приветствовали Вернувшихся? Некоторые жители Замка смотрели с удивлением на него, ещё бы, ведь каждый мечтает найти дорогу в этот замок, отнюдь не всем это удается, но те, кто находит сей путь, становятся по-настоящему счастливы, а вот человек, который УХОДИТ из Замка, как же так?! Неужели ему не по нраву свобода и волшебство этого места? Они не могли его понять. Поскольку совсем недавно сами нашли сюда дорогу, и все им казалось новым и необыкновенным, да в принципе так и было. Некоторые провожали его с улыбкой на устах, и кричали вслед: «Возвращайся, мы будем тебя ждать!» Но таких тоже было немного, большинство не обращали внимание на его уход, и это было правильно, поскольку он не впервые покидал ставшие родными стены, легкие башенки и бездонное небо, в котором кружились драконы. Он был просто странником и не мог долго находится на одном месте, дорога звала его за собой. Пожалуй, он был единственным из всех, кого дорога провожала не только до ворот, но, и наоборот, от них, в мир полный забот, дел и обыденности. То есть в самый обычный мир, самых обычных людей, который мы с вами видим за окном ежедневно. В мир, где место сказкам совсем не осталось, где люди не успевают мечтать и верить в чудеса, потому что дом, быт и работа поглощают их полностью, сковывая их «Я», заставляя забыть самих себя. И многие считают, что так и надо жить, что иначе не сможешь удержать этот бешеный ритм жизни, кстати, эти слова тоже придумали те, кто не смог бы при всем своем желании вырваться из городской, и не только, суеты. А остальные поверили им, поскольку надо же хоть во что-то верить в мире без чудес. В мире, где было столько необычного среди самых банальных вещей, только не все это понимали и видели. Именно в этот мир и направлялся Странник, направлялся не в первый и, конечно же, не в последний раз. Зачем? Да затем, чтобы подбросить открытки с картинками Осеннего Замка, чтобы написать слово ВЕТЕР, на чьем-то заборе, чтобы рассказать о драконах малышам, играющим на детской площадке. Вы скажите, что все это хулиганство чистой воды? И что дети не должны разговаривать с незнакомыми взрослыми? Но это отнюдь не так, эти слова произнесут те, о ком я говорил чуть выше, те, кто не может летать, но хуже того, НЕ ХОЧЕТ! И, что ещё страшнее, другим не позволяет думать об этом. А дети, дети вырастут, и кто-то никогда не вспомнит Странника, повествующего о прозрачных небесах и населяющих их драконах, а кто-то однажды ночью проснется, посмотрит на небо и поймет, что пора надеть свои крылья. Кто-то, но не все… Ветер лизнул щеку Странника, словно щенок, соскучившийся по хозяину, хотя нет, по другу, так будет вернее. И полетел с ним рядом, иногда забегая вперед, а иногда подталкивая в спину невидимыми лапами, оставляя следы в пыли у дороги и заставляя колыхаться травы. Иногда по пути попадались одуванчики и тогда их белые парашютики ещё долго плыли рядом со Странником, очерчивая контуры ветра. Дорога бежала легкой лентой среди холмов, поросших лесом, и лугов, то неожиданно выводя к околице какой-нибудь неизвестной деревеньки, то стараясь обогнуть большим кольцом село. Эта дорога сама вела Странника к одной ей известной цели. К тому городу, в котором сейчас кто-то остро нуждался в подсказке, что надо сделать лишь шаг, шаг в сказку, в самого себя, да просто поверить в несбыточное и найдется та тропинка, что приведет к Замку. Как жаль, что не все на это решались. Когда-то Странник тоже не верил в то, что можно уйти навстречу солнцу, не боясь потерять нажитого. Он работал, строил дом и быт, не поднимал головы к небу… А что там на небе? На что смотреть? В общем, был нормальным человеком. Пока однажды не увидал Идущего По Дороге. Идущий был молод и улыбчив, на вопрос как же он без дома, Идущий сказал, что его дом существует, просто он до него не добрался, а все то, что зовем мы бытом, всего лишь хлам, ведь его нельзя забрать с собой в посмертие, так стоит ли тратить на него жизнь? Зато в дороге есть все, и чудеса, и новые страны, и верные друзья… Конечно, коварные враги и темные леса тоже встречаются, но разве без этого жизнь была бы интересной? И он ушел. А Странник начал все чаще глядеть на дорогу и выискивать глазами его фигуру, шагающую в облаке пыли и аромате путешествий. Но нет, никто не приходил, и некому было рассказать о дорогах и морях, об облаках и ветре, некому было, потому что все, кто жил рядом, не обращали на это внимания, потому как некогда. А Странника начали мучить сны, в которых величественные корабли поднимали паруса и плыли навстречу неведомому, как башни замков становились серебристыми в зыбком свете луны, как белоснежные кони мчались по лугам, где не ступала нога человека, и многое другое. И сны эти становились все ярче, все отчетливее, зовя за собой, маня к себе, и ветер, ветер был всегда в них, то легкий, то жгучий, он рвал одежду и пел о странствиях. А на дворе уже стояла осень, со своими дождями и кружащимися листьями, с тонкими паутинками, что задевали лицо и уносились прочь в своё никуда, из своего ниоткуда. Осень уже была полноправной хозяйкой и украшала мир по-своему, в любимых ею золотисто пунцовых цветах. И в такой вот осенний день Странник не выдержал, ночью его снова манило море, ветер и дорога. И он встал пораньше, чтоб никто не видел, как он покидает родной, но отчего-то ставший чужим город и делает шаг навстречу солнцу, которое поднимается над горизонтом, в бесконечно огромном небе. Теперь он видел это небо, и он шагнул в него…