Страница 2 из 20
— Сроки поджимают, — говорил отец всякий раз когда я огорчалась. — Прости, Энни, но иначе нам не удастся выбраться с долгов.
— А дела нельзя отложить на завтра? — с грустью спрашивала я и так зная ответ.
— Ладно, — отчаянно выдохнула я сверля глазами свои ботинки. — Не забывай делать перерывы, — приказала я состроив строгую гримасу. — Ты же не робот — не можешь работать целыми сутками.
— Ты ведь не думаешь, что я забыл какой сегодня день? — спросил он спустя пару секунд и я заинтересованно уставилась на него. — Может у нас и проблемы с деньгами, но подарок я все же приготовил.
— Вот, это тебе, — сначала он протянул маленькую шкатулку, что с лёгкостью помещалась на ладонь, а позже — книгу завёрнутую в мягкую синюю ткань. — Твоя мама хотела, чтобы я отдал его тебе, — пояснил отец, стоило мне только открыть шкатулку внутри которой лежал серебряный ключ, как по мне предназначенный для феи или садового гнома, что по росту был не выше моих колен.
— Какой красивый, — с восхищением произнесла я, не отводя взгляда от подарка. — А что это за камушки? — спросила я, смотря отцу прямо в глаза.
— Поможет с чем? — не понимая я. — Это же всего лишь ключ, разве нет?
— Береги себя, — прошептал он чем сильно меня удивил.
— Пап? — удивлённо вымолвила я отстранившись. — Что-то случилось?
— Пудель, — кричали мне вслед невоспитанные мальчишки и делали это всякий раз, когда я попадалась им на глаза.
— Папа, ты меня пугаешь, — призналась я. — Какие-то проблемы на работе?
Я хотела уже спросить, что он имел в виду, но не успела. Папа поспешил к двери на ходу произнося:
Он без остановки тараторил до самой входной двери, пока, наконец, не взяв в руки плащ, заявил:
Я неуклюже топталась на месте, размышляя над словами отца, в то время как он бежал со всех ног к своей машине, чтобы насквозь не промокнуть под проливным дождём, который, насколько я помню, всегда шёл на мой день рождения. С деревьев опадала последняя листва, голые ветки колыхали со стороны в сторону под тяжестью ветра, а прозрачные капли, словно чьи-то слезы, барабанили по стеклу, создавая дивную мелодию.
Сейчас же глядя на подаренную книгу я осознаю, что за шестнадцать лет семейный обычай ничуть не изменился — папа продолжал дарить мне книги, что наполнены удивительными историями о магах и эльфах, вампирах и оборотнях, о их жизнях и нелёгкой судьбе. Иногда я задумываюсь откуда папа берет столь интересные истории, откуда знает каково это перевоплощаться в волка во время полнолуния или парить в небе словно птица. Но всякий раз стоит мне об этом спросить, как он непринуждённо откланяется от ответа или ссылается на внезапно возникшие дела.
Я чувствовала, что маме был известен секрет, но она бережно его хранила, утверждая, что у каждого из нас есть вещи о которых другим лучше не знать. Но меня этот ответ не удовлетворял, а потому я тщательно и, к сожалению, безуспешно пыталась выяснить правду.
Мама несла свежевыпеченный торт, чей сладкий запах доносился во все уголки дома, а папа нёс книгу Льюиса Кэрролла «Алиса в стране чудес», которую я без устали перечитывала по сотню раз за год.
— Мама говорит, что книги помогают развивать речь и мысли, — ответила я своим детским голосом, лишь ради отца оторвавшись от любимого чтения.
— К тому же я единственный ребёнок в классе, который хорошо читает в столь юном возрасте, и знает помимо азбуки множество других книг, — напомнила я, вспоминая своих одноклассников.
Папа, прежде чем начал работать в книжном издательстве, много времени проводил в библиотеке, много читал и этому же научил меня. Он познакомил меня с буквами, а позже и с книгами, что стали для меня верными друзьями-путешественниками.
— Привет, Энни. С днём рождения! — радостно завопила подруга, и я уже подумала, что она сейчас начнет петь песню «Happy Birthday to You».
— Ну и чего мы такие грустные? — протяжно произнесла Кэтлин. — У тебя ведь сегодня день рождения. Имениннице не пристало грустить в столь чудный день.
— Какую книгу тебе подарил отец? — любопытно поинтересовалась Кэт которой уже было известно о нашей семейной традиции.
— Хочу взглянуть, — призналась она и я знала, что в её словах нет лжи, ведь Кэтлин любила книги не меньше меня.
— Ещё отец подарил мне шкатулку с серебряным ключик, — продолжила я.
— На улице дождь, — напомнила я.
Подруга жила довольно далеко, я бы даже сказала очень далеко. Чтобы добраться от дома к школе, Кэт тратила один час на дорогу, а чтобы доехать до моего дома — три часа. К счастью у нее имелась своя собственная машина, хоть она и разваливается по частям и барахлит через каждые полчаса езды.
Кэт была самой красивой и веселой девочкой в школе. У нее была стройная фигура, голубые глаза, легкая походка, не то, что у меня, прямо, как у парня. Многие, и даже я самая удивлялась, почему она дружит со мной, с такой тихой и незаметной для окружающих людей девочкой.
Комната в которой я решила дожидаться подругу была плохо освещённой, но безумно уютной. И лишь лампочка стоявшая на круглом деревянном столе для чтения являлась единственным источником света. Кое-как излучали сияние дрова горевшие в камине и с той же неохотой они нагревали весь дом не позволяя мне замёрзнуть в этот холодный осенний день.
Но сейчас моё внимание было сосредоточено на новом друге в синей обёртке и серебристой луной в центре. Она выглядела, как настоящая, впрочем, как и звезды, находящиеся около неё. Имя автора я нигде не увидела, лишь заприметила одну единственную надпись «Сновидение», выгравированную серебряным цветом под стать другим элементам обложки.
— Что это? — спросила я сама себя, с интересом поглядывая на что-то вылетевшее из книги.
«Моя дорогая Энни, поздравляя тебя с днём рождения я не могу скрыть, то как сильно я по тебе соскучилась. Мне не хватает твоего озорного смеха, карих любопытных глазок и весёлых кудряшек, что достались тебе от бабушки, моей мамы.
P.S. С днём рождения, Энни.
Ещё пару минут я провела в тишине, обдумывая происходящее. Как так может быть, чтобы я могла встретиться с мамой? Наверное, это письмо было сделано до её гибели. Но тогда почему она написала его так будто знала, что произнёс? Почему в книге нет ни единого слова, только одни чистые листы? Может пап хотел, чтобы я сама написала книгу, но почему тогда не сказал мне об этом сразу?
— Ну же, ответь, — умоляла я, но ответа так и не последовала.
Снова блеснула молния, после неё прогремел гром, причём так сильно, что я даже подпрыгнула со страха. С непонятной надеждой я вновь взяла в руки книгу, открыла её первую страничку и увидела текст чему крайне удивилась.
«Есть на планете множество тайн,
Но как только цветок в лунный день расцветёт,
Тайны скрываются в городе этом,
Лунный цветок разгадает загадку,
Счастье, семью или может любовь…
Текст исчез, в глазах потемнело всего за несколько секунд. Я закрыла глаза, чтобы справиться с головокружение и, открыв их, я увидела перед собой совершенно незнакомое мне помещение.
«Или в этом здание просто нет крыши?» — подумала я, но заприметив две большие хрустальные люстры в центре, отставила все предположения в сторону.
В самой дальней стороне зала, полукругом, на невысокой ступеньке, стояло шесть красивых стульев, каждый из них был похож на императорский трон. В другой стороне зала — все тоже самое. И только плавный переход цветов, с чёрного, словно ночь, до белого, словно день, позволял ощутить разность между сторонами что была поделена винтовой лестницей ведущей на следующий этаж. Здание, в котором я находилась, явно состояло из нескольких этажей и было совершенно непонятно на котором я все же находилась. А что самое главное я совершенно не понимала куда попала.
— И чей же ты, малыш? — спросила я, гладив щенка возле ушка, на что он мне ответил милым собачьим лаем. — Какой же ты хорошенький.
Я испуганно попятилась назад от неожиданности, но поняв, что девчонка не представляет для меня угрозы схватилась за протянутую руку и с её помощью встала на ноги.
Девочка, стоящая передо мной, выглядела лет на шестнадцать-семнадцать, не больше. У нее были голубого цвета глаза, схожие с безоблачным небом, короткие черные волосы, не доходящие даже до плеч и миниатюрное лицо, словно у куклы Барби.
Она набрала воздух в лёгкие, по всем видимости, приготовившись вести долгую беседу, но я перебила её на полуслове задав давно воняющий вопрос.