Страница 18 из 19
в конце пути предсказанный финал.
А безысходности пугающую внешность
мир проклинал.
* * *
Ужасно страшный пёс Цукор собственно никаких ни ужасов, ни страстей не творил – просто ходил вдоль внутренней стороны Китайской стены, громыхая тяжёлой железной цепью, и недовольно ворчал если кто-нибудь приближался к объекту его неусыпных бдений. Вдоль стены была натянута проволока, с которой пёс и был надёжно связан цепью. Этот неподкупный страж порученных территорий признавал только главного центуриона, лишь при его приближении приветливо помахивал лохматым хвостом и только из его рук позволял себе брать пищу.
День за днём нанизывались на шпиль вечности, уплотняясь таким образом в определённые временные циклы, а Цукор совсем не становился терпимее к окружающим.
Однажды Мальвина угостила беднягу половинкой конфеты и суровое сердце хранителя недвижимой неприкосновенности малодушно дрогнуло, отозвавшись на столь искушающий фактор проявленного внимания. С тех пор мы нащупали брешь в созданной центурионами системе неприступности и знали как можно подступиться к Китайской стене, чтобы потрогать её.
Не разглашая конфиденциальных
сведений,
скажу:
случается в жизни быть выбитым.
А в общем-то,
никто не хочет быть съеденным,
никто не хочет быть выпитым.
Вновь осень на дворе хищная:
всё рыщет в поисках
жертв обновления.
И солнце катится созревшей вишнею
за горизонт
всё в том же духе общего
непротивления.
И дни мои отравой жёлтою
пропитаны сплошь до скончания.
А рок неприглядной мордою
вогнать норовит
да в отчаянье.
Придурковатые чтецы Библии
никак не возьмём себе за правило:
всё то, что судьба нам выблюет,
ни есть истина.
И продырявило
сознание вдруг догадкой острою, -
что сущее ни что иное, как везение,
которое от времени обрастает коростою
и донимают, отчасти, совесть угрызения,
поскольку жизнь проводим необдуманно
и смысл её беспечно игнорируем.
А судьба зачастую бывает надуманна
и бытие её запросто утрирует.
И опадают дней моих последние листики
на фоне предзакатной осени.
Ох и много же на свете всякой мистики
и мерещатся повсюду старухи с косами.
Не пропади сам с нами, - о Господи! –
ибо так всё кругом напутано,
что никакими рёбрами жёсткости
не превозмочь растление, коль тут оно.
10.МУКИ ТВОРЧЕСТВА
Угрюмый Костик был столь всецело поглощён ваянием из песка причудливой формы замков, что неведомое окружающим его стремление к выражению собственного отношения к действительности носило весьма условный характер символов, обозначений, сравнений. Никто из нас не ведал загадочный смысл, заложенный его изощрённым воображением. Следовать тайному ходу его мыслей было непостижимой задачей. Сам же Костик с повышенным вниманием присматривался к окружающему. Непосвящённому же могло порой казаться, что тот или иной жест, выраженный рукой, головой либо миной лица был сделан абсолютно невпопад. Но мы создали язык собственного эсперанто, с помощью которого успешно общались. Его душевное состояние пропорционально отражалось на нас. Как это происходило мы, естественно, объяснить не могли, во всяком случае, общепринятым методом передачи эмоций, согласно законам парапсихологии, однозначно, это не соответствовало. Хотя элемент телепатии несомненно присутствовал. Он сообщал нам о своём душевном местопребывании причудливой асимметрией воздвигаемых песочных сооружений, что непосвящённым могло показаться просто беспорядочным нагромождением рассыпающихся глыб.
Время от времени он разражался неистовым негодованием, конвульсивными телодвижениями исполняя загадочный танец, результатом которого было разрушение так тщательно выстроенных замков. Когда же возвращалось спокойное сердцебиение и ментальное тело водворялось на прежнее место, наш несловоохотливый собеседник принимался восстанавливать порушенное, нагромождая с новым рвением ещё более причудливые формы из песка.
Когда, на его взгляд, получалось наиболее удачное сооружение, угрюмый Костик погружался в мир эзотерического созерцания, из его неприспособленных уст тогда пузырящимся ожерельем вырастала янтарная виноградная гроздь. Он шептал непонятные заклинания, каббалические символы слагались в сатанинскую симфонию. В такие моменты Снегурочка обязательно нетерпеливо стучалась внутри жестяной коробочки и просила немедленно открыть крышечку, чтобы ей можно было бы отчётливей слышать произносимые заклинания.
Обычно в такие мгновения обе зеркальные половины коробочки отражали предметы в перевёрнутом виде, а громоздкие тяжеловесные вещи обретали способность левитации. Людские возможности выходили за рамки привычного. Мы ощущали единство с космическим разумом.
Янтарная гроздь на устах Кости быстро наливалась живительным соком и зрела на глазах. Эскулап становился бесконечно внимательным, его ловкие подвижные пальцы исполняли немыслимые классические вариации на блестящих фрагментах инструментального ансамбля медицинского предназначения. Его психотропный натиск надвигался гигантским выбросом родившейся из недр Чёрной Дыры новой звёздной системой. Это подтверждало реальность гипотезы Большого Взрыва.