Алексис Бронте: Тайны королевского рода

— На­де­юсь, мы еще се­год­ня уви­дим­ся, — про­из­нес на­пос­ле­док ан­гел, быс­тро скрыв­шись внут­ри зда­ния.

***

— Преж­де чем приз­вать выс­ших ан­ге­лов, де­монов, приз­ра­ков или ду­хов не­об­хо­димо, преж­де все­го, знать, с кем пред­сто­ит иметь де­ло, — на­чала урок ди­рек­три­са, вни­матель­но ос­матри­вая каж­до­го при­сутс­тву­юще­го уче­ника. — По­жалуй, нач­нем мы с са­мых прос­тых, но не ме­нее зна­чимых су­ществ — прок­ля­тых. Как всем вам из­вес­тно, боль­шинс­тво из них — лю­ди, прок­ля­тые за свои гре­хи и от­прав­ленные в Пре­ис­поднюю на веч­ные му­ки. Как пра­вило, они сле­пы и мол­ча­ливы, так как дар ре­чи у них от­ня­ли. Они не мо­гут ни есть, ни спать, они не зна­ют ра­дос­тей и пе­чалей, не чувс­тву­ют бо­ли, ведь она уже дав­ным-дав­но пог­ло­тила их. Они не спо­соб­ны мыс­лить и рас­суждать, про та­ких, как они, мож­но сме­ло твер­дить — «мер­твые ду­ши». Но нель­зя за­бывать и ан­ге­лов, ко­торые, ос­квер­нив свою кровь, по­пали в Без­дну, как это про­изош­ло с Лю­цифе­ром, — от это­го име­ни все мое те­ло нап­ряглось, ка­залось, я вновь вер­ну­лась в Ад, где жар­кий воз­дух ду­шил со всех сто­рон.

— Ли­лит мож­но наз­вать прок­ля­той? — спро­сил кто-то с зад­них мест.

— Да, — под­твер­ди­ла Эле­оно­ра. — Но нель­зя за­бывать, что из­на­чаль­но она не бы­ла прок­ля­той. Все мы пом­ним, как ан­ге­лы ис­ка­ли ее пос­ле то­го, как она сбе­жала от Ада­ма, спря­тав­шись в тем­ных ска­лах, где сам Все­выш­ний не смог от­крыть гла­за. Она пря­талась в Пре­ис­подней у ца­ря Ада. Ког­да ее наш­ли, Бог ска­зал ей: «Бу­дешь ты по­доб­на лу­не ски­тать­ся по зем­ле веч­но и не смо­жешь боль­ше лю­бить, по­целуй твой смер­те­лен бу­дет, а сле­зы по­доб­но дож­дю жизнь да­вать бу­дут, и толь­ко ночью ты смо­жешь по­яв­лять­ся на зем­ле, но с пер­вы­ми лу­чами сол­нца ты бу­дешь пря­тать­ся во ть­ме — это твоё веч­ное прок­ля­тие!» Ли­лит спро­сила тог­да: «За что, Соз­да­тель, ты прок­лял ме­ня? Я не хо­чу лю­бить ни­кого, кро­ме те­бя, не от­вергай ме­ня!» От­ве­тил Бог: «Ты не под­чи­нилась во­ле мо­ей, и я прок­ли­наю те­бя на веч­ные му­ки и стра­дания, ты бу­дешь жить в из­гнанье веч­но сре­ди по­доб­ных те­бе!»

— Тог­да она при­со­еди­нилась к Лю­цифе­ру? — спро­сил па­рень воз­раста при­мер­но то­го же что и Брай­ан.

— Да, — кив­ну­ла свет­ло­воло­сая жен­щи­на. — Они соз­да­ли свое собс­твен­ное царс­тво, пос­ле че­го Ли­лит прок­ля­ли еще раз.

— Все ее де­ти уми­рали, ведь так? — уточ­нил ан­гел, си­дев­ший не­пода­леку от ме­ня. — Но как же Джей­мс? По­чему он вы­жил?

Я нап­ряглась всем те­лом, меч­тая о том, что­бы сме­нили те­му раз­го­вора.

— Об этом мы по­гово­рим в дру­гой раз, — я об­легчен­но вы­дох­ну­ла, — ска­жу лишь од­но — Джей­мс ро­дил­ся преж­де, чем Ли­лит прок­ля­ли.

— Ли­лит прок­ли­нали дваж­ды, — не ос­та­нав­ли­вал­ся ры­жево­лосый маль­чиш­ка, — Лю­цифе­ра же прок­ля­ли лишь раз. Один раз в сто лет он воз­вра­ща­ет­ся на Зем­лю, что­бы уви­деть ту, ко­торую по­любил и лю­бит ве­ками изо дня в день.

— Ед­ва ли это мож­но наз­вать лю­бовью, — ус­лы­шала я зна­комых го­лос Ди­его, встряв­ше­го в раз­го­вор, — ведь раз в сто лет най­дя ее, он уби­ва­ет нес­час­тную, за нес­держан­ную клят­ву веч­ной люб­ви.

Я ос­та­лась си­деть на мес­те, не в си­лах по­вер­нуть го­лову или от­ве­тить что-то на его сло­ва. Да и что бы я мог­ла ска­зать?

— Мы отош­ли от те­мы, — на­чал бы­ло ди­рек­три­са, но ее пе­реби­ли.

— По­чему же? — уди­вил­ся Ди­его, смот­ря на ме­ня злоб­ным взгля­дом, я это чувс­тво­вала, да­же не по­вора­чива­ясь к не­му ли­цом. — Алек­сис Брон­те то­же мож­но наз­вать прок­ля­той, ведь так? Ее пос­то­ян­ная смерть, си­ла Бе­ли­ала, веч­но ис­че­за­ющая лю­бовь... У нее есть ог­ромный плюс в про­ис­хожде­нии и мо­гущес­тве, но ужас­ный ми­нус в прок­ля­тии.

— Я не ба­тарей­ка, что­бы ис­кать во мне плю­сы и ми­нусы, — не сдер­жа­лась я.

Я бы­ла го­това вып­лю­нуть всю злость на не­го, но Эле­оно­ра, по­ложив ру­ку на мое пле­чо, зас­та­вила всех за­мол­чать, и, ког­да в клас­се во­цари­лась ти­шина, она про­дол­жи­ла за­нятие.

— Приз­ра­ки — еще од­ни су­щес­тва, ко­торых мо­жет уви­деть да­же смер­тный, но и то не каж­дый. Раз­но­вид­ность приз­ра­ков до­воль­но ве­лика. Алек­сис, ты не хо­чешь по­делить­ся с на­ми, нап­ри­мер, о том, как они выг­ля­дят.

Ми­нуту я мед­ли­ла, вспо­миная, чем каж­дый из приз­ра­ков мо­жет от­ли­чать­ся друг от дру­га и толь­ко по­том за­гово­рила:

— Не все приз­ра­ки проз­рачные, боль­шинс­тво из них ед­ва ли мож­но от­ли­чить от жи­вого че­лове­ка. Поч­ти у каж­до­го без­донные гла­за, ли­шен­ные цве­та. Зре­лище не из луч­ших, по прав­де го­воря. Ког­да заг­ля­дыва­ешь в них, ощу­ща­ешь так на­зыва­емый мо­гиль­ный хо­лод, ка­жет­ся, что они смот­рят сквозь те­бя, буд­то заг­ля­дыва­ют в ду­шу. Не­кото­рые, кто зас­трял меж­ду ми­рами, все еще име­ет свой преж­ний цвет глаз, мне ка­жет­ся, это за­висит от то­го, как дав­но они умер­ли. Я знаю, что чем боль­ше приз­ра­ки ос­та­ют­ся в так на­зыва­емом по­тус­то­рон­нем ми­ре, тем мень­ше они пом­нят о сво­ей про­житой жиз­ни, и это ужас­но, ведь у них все мень­ше и мень­ше шан­сов об­рести по­кой.

— Ты по­мога­ешь им выб­рать од­ну из сто­рон? — спро­сил ка­рег­ла­зый маль­чиш­ка, чьи гла­за си­яли по­доб­но сол­нцу, яр­ко и при­вет­ли­во.