Страница 52 из 91
- Ты моя Дева Рарог! – и обнял со всей силою. – Поехали, пора. За этими могут прийти другие.
Алан повёл Янику к ручью, подойдя к нему, они остановились. Воевода своим присутствием, дарил Деве мир и покой. От него исходила какая-то чарующая магия, от которой у неё прошла вся злость, на то, что случилось раньше.
- Приберись... помоги Княжне... – кривлялся Зуб, приближаясь к испуганной Анне, она всё ещё была напугана, с поспешностью и тщательностью, укрывалась в плащ Яники. – Да не боись! Я тебя не трону! – посмотрел с насмешкой на неё, ту, которая всего несколько минут назад была так горда собой, а сейчас похожа на испуганного зверька. – Помогу залезть в обоз, переоденешься и приведёшь себя в порядок... – сгрёб её в охапку и положил в повозку у большого сундука. – Подглядывать не буду, хотя... – криво и невесело ухмыльнулся. – Чего я там не видел? – извинился перед Княжной жестом. – Такая у баб доля... Мужиков всегда к вам тянет... Вот и срываются некоторые ... насилуют... – почесал затылок. – Как от этого можно получить наслаждение? – задался тихо вопросом. – Нет! Мне милее, чтоб баба подо мной стонала и просила ещё... – расплылся в довольной улыбке. – Это только Тиран может своих баб привязывать к кровати, стегать плетьми да насиловать так, что те помирали, не прожив и полгода в браке. – махнул в сторону Яники. – Повезло Яни, что он окочурился раньше её, а она хоть и крепкая баба, да несколько раз чуть Богу душу не отдала...
- Ты о чём таком говоришь? – у Анны от его рассказа всё внутри похолодело. – Тиран её избивал и насиловал? – спросила дрожащими губами.
- Ооо! – проговорил друг, как-то с привкусом. – И ещё как... – припомнил что-то. – Она же моя землячка, с одного посёлка мы. Брата её, Ярыло, прям на свадьбе жених зарезал. Да братец крепкий, как и она... Выжил. Приехал к ней. Вот его-то ученик мне и рассказал, как изверг его сестру пытает. – наклонился к Княжне, продолжая сплетничать. – Алан и Яника с детства знакомы. Их разлучили, а теперь... Кто знает? Будет ли у них счастье? Теперь она Боярыня! – поднял палец вверх. – А он Воевода! - опустил голову и пошёл убирать на поляне.
- А я ей... – следующее слово вслух не произнесла, а про себя добавила. – ЗАВИДОВАЛА! – и от стыда готова была провалиться сквозь землю.
- Я люблю тебя! – тихонько проговорил Янике на ушко Алан. – Только тебя! Как увидел тогда в лесу, так и не смог забыть... – немного помолчал. - Думал, забуду, когда узрел, что тебя увёз муж к себе домой... – тяжело вздохнул. – Не смог! Хотел найти и убедиться, что тебе не нужен... А выходит вон как... Нужен... Погоди! – вдруг засомневавшись, посмотрел в глаза и спросил. – А я тебе нужен? – с опаской ожидая её ответа, нервно сжимал кулаки.
Яника долго молчала, этим приводя в смятение его душу. Воевода про себя стал поминать всех нечистых. Как он мог проявить свою слабость? Перед лицом этой девчонки, он становился сам не свой. Вот и в любви признался, а сам и не знает, нужен ей или нет, да ещё и со своей любовью.
- Нужен... – тихо прошептала она, боясь проявить перед ним свою слабость. – Сама удивляюсь, насколько ты мне нужен... – закрыла глаза. – Когда ты рядом, моя душа радуется, а проводишь время далеко – сердце болит, тянется к тебе. – открывая перед ним свою душу, была честна, решаясь сказать всё сейчас. – Когда тебе больно, чувствую твою боль, как свою, будто меня обижают или бьют... – открыла синие глаза и посмотрела внимательно на него, он был серьёзен. – Если это любовь, значит... – приложила руку к своему сердцу. – Значит, и я тебя люблю...
Их глаза встретились. Алан схватил синеглазку за предплечье и с силой сдавил, потихоньку её поднимая, но понял, что делает девушке больно, опустил на землю, взял на руки и закружил.
Но долго наслаждаться друг другом влюблённым не пришлось, о себе им напомнил "Зуб", прищурившись и рассмотрев парочку у ручья, крикнул, что уже пора.
Четверо быстро собрались, оставляя на поляне всё ненужное. Распрягли троицу и пустились в путь налегке. Анна оказалась неплохой наездницей, на гнедом из своей упряжки, она догнала Янику, скачущую на Ялице.
- Боярыня, - тихо окликнула её, Яни думала о своём и не услышала Анну. – Яника! – уже громче позвала.
- Чего тебе? – со злостью и, не оборачиваясь, спросила у неё.
- Прости меня! – произнесла с грустью, опустив голову.
Эти слова рассмешили Рарог, но только одним извинением Анна не искупала свою вину перед ней.
- Бог простит, а я не умею! – равнодушно отвечала. - Помнится, когда ругала меня, - зыркнула недобрым взглядом. – То орала так, что в лесу листья с деревьев облетали! – приостановила кобылицу, Ялица почти встала на дыбы, теряя терпение, чтобы снова не пуститься в галоп. – А теперь что? Голос потеряла? – издевалась над Княжной. – Не стоит... – отмахнулась Яника. – Княжне не гоже извиняться перед той, что в коросте и с вшами... – белая кобыла больше не сдерживалась и рванула с места.
Анна Ярославна недовольно щёлкнула пальцами. Княжна перед ней тут свою душу изливает, а наглая Яника плевать хотела!
- Что за человек такой? – злилась дочь Монарха. – Я перед ней извиняюсь, а она... – недовольно стукнула себя по коленке.
- Вот именно! – раздался рядом мужской голос. – Как орала, так слышно было на весь лес! Как унижать, так при людях! Как злиться сейчас, то и голос прорезался! – поравнялся с Ярославной, сидя на послушном Руяне. – А как просила прощение, так Яника еле услышала... – ухмыльнулся и вернулся, снова стал замыкающим их малого отряда.