Страница 19 из 64
Почему я всё ещё влюблена в Тёмного? Он ведь грубый, несдержанный, в нём полно ярости. Это его истинная суть, скрытая под маской хорошего воспитания. Почему же моё сердце упорно выбирает его, а не Мирридиэля? Даже зная об интересе эльфа ко мне, даже доверяя ему абсолютно и утопая в подаренной нежности, я не могу забыть о ведьмаке. Это меня бесит. И пугает.
«О, так ты всё же заметила чувства Мирридиэля?» – как-то радостно прозвучал голос Герхема в голове. За последние полгода я привыкла, что лич по-хозяйски ведёт себя в моём сознании, и уже даже не возмущалась.
«Я иногда совершаю глупые поступки, Герри, но я ещё не ослепла. Сначала цветы, потом странный танец, которого Мирридиэль пытался добиться так настойчиво. Было сложно не догадаться».
От воспоминаний о недавнем времени, проведённом наедине с другом, по телу пробежали приятные мурашки. Мне даже на секунду показалось, что я вновь ощущаю тепло мужской руки на своей обнажённой спине, захотелось сделать плавный шаг назад, закружиться по комнате в танце. А ещё до дрожи хотелось увидеть ласковый взгляд сияющих фиолетовых глаз.
«Только не говори, что влюбилась в обоих», – мрачно попросил лич, и я замерла, резко распахнув глаза.
Если влюблённость в Тримала казалась мне неправильной, то чувства к обоим мужчинам – просто недопустимыми. Нет, конечно же, я не влюблена в Мирридиэля, он ведь мой лучший друг! Я слишком сильно дорожу им, чтобы так глупо портить наши отношения.
«Странные у тебя взгляды», – флегматично прокомментировал лич и оставил меня наедине со смятением. Я даже о сидящем на кровати Тримале забыла, а вот он не сводил с меня внимательного взгляда.
– Что не так? – нервно спросила я, борясь с подступающей паникой.
Влюблённость в двух мужчин – это просто катастрофа, самый настоящий ад! Мне ни в коем случае нельзя видеть в Мирридиэле мужчину, он просто друг. Лучший друг, без которого я уже не представляю своей жизни, а потому тем более не должна влюбляться. Все отношения рано или поздно заканчиваются. Я ещё слишком молода, эльф не так юн, но тоже не готов остепеняться, а потому наши предполагаемые чувства не приведут ни к чему хорошему. Нет уж, пусть лучше Светлый останется моим другом на всю жизнь, чем станет кем-то большим на несколько месяцев или лет, которые когда-нибудь закончатся.
– Ты выглядишь встревоженной, – прервал мои размышления, заодно напомнив о своём присутствии, ведьмак. Не дождавшись моей реакции, сник и глухо произнёс: – Прости за то, что…
– Не извиняйтесь, – грубо перебила я, всё ещё раздражённая предположением Герхема о моих чувствах к Мирридиэлю. – Вы напали на, как думали, беззащитную эльфийку. Если бы я не смогла остановить вас… – я запнулась, внутренне содрогнувшись, и жёстко добавила, глядя на разбитого Тёмного: – Простых извинений недостаточно. Вы совершили очень подлый и жестокий поступок, вряд ли я когда-нибудь смогу забыть это, и уж тем более простить.
Профессор Тримал с шумом втянул носом воздух, прикрыл глаза. Сейчас мужчина ещё сильнее казался сломленным, и мне стоило немалых усилий подавить в себе жалость.
– Наяда… – прошептал ведьмак, взглянув на меня умоляющим взглядом.
– Леди Гроули, – холодно поправила я и, решив, что больше мне нет смысла находиться в комнате Тёмного, повернулась к двери.
– Постой!
Ведьмак одним слитным движением пересёк небольшую комнату и оказался за моей спиной. Схватил запястье, сжав его не больно, но грубо.
– Пожалуйста, дай мне шанс, – глухо попросил Тёмный, склонившись к моему уху. Горячее дыхание обожгло нежную кожу, заставив меня вздрогнуть и замереть, не дыша. – Позволь мне показать другую свою сторону, Яда. Да, я не идеален, но вовсе не так плох, как ты думаешь.
Я знаю это.
– Не молчи, Наяда, я жду твоего ответа, – немного нервно поторопил мужчина, а я вдруг задумалась…
– Почему вам так важен этот шанс? Зачем добиваться расположения своей бывшей студентки, если можно, ничего не теряя, забыть и жить дальше?
Я сама не понимала, что хочу услышать в ответ, но почему-то ждала следующих слов Тёмного. Не дождалась. Вывернула руку, вырываясь из захвата, и ушла, не прощаясь. На душе было гадко и горько, и я полетела на свет в конце коридора, словно мотылёк.
На кухне слышались тихие голоса и женский смех. Видимо, Ивана действительно поделилась с соседками радостью, а заодно и со всеми остальными студентами, судя по едва слышным разговорам в разных комнатах.
***
Леон Тримал
Я стоял, глядя на захлопнувшуюся дверь, и бессильно сжимал и разжимал кулаки. Такой простой вопрос, ответ на который мне давно известен, поставил меня в тупик. Я должен был сказать! Почему же промолчал, почему отпустил?
«Зачем добиваться расположения своей бывшей студентки, если можно, ничего не теряя, забыть и жить дальше?»
Да затем, что, теряя тебя, я теряю всё!