Страница 14 из 78
- Тебе повезло парень. Это покупатели, никак ярмарка сегодня будет, - прошамкал давешний дед.
Но он ошибся. Ни сегодня, ни через день покупателей не было. А нас гоняли на работу, ибо тут как в армии. Раб должен быть занят и уставший, чтоб ему в голову разные плохие мысли не лезли. Хорошо хоть я имел возможность в реал выходить иначе действительно изнурен был бы донельзя. А в игре мы копали и засыпали канавы, рубили и сажали деревья, строили дома из глины для жителей, если нас кто брал в аренду у хозяина. Ели мало, а спали и того меньше. Дед загнулся на третий день. Его забрали вечером, куда неизвестно. Наверно просто выкинули за ограду или сожгли.
Однажды ночью, когда я уже собрался выходить в реал за оградой раздался громкий шепот:
- Тссс, Ошкуй, не хочешь немного свободы?
Это был Мананга, в темноте светились лишь белки глаз да белые зубы.
- Меня прислал Рексис, узнать будут ли какие указания? – Продолжил он.
- Пока нет. Ползи обратно, пусть будут начеку, скоро прибудут покупатели похожие на нас, они или купят меня или нам нужно будет следовать за ними. Пусть держат под надзором северный тракт.
- Будет сделано, - и паренек черной змеей растворился в ночи.
Я надеялся дождаться ярмарки и был уверен, что меня купят потомки Йорина, раз они тут бывают и увезут с собой в противном случае нам придется долго блуждать в поисках их поселений.
На седьмой день мы не отдыхали. Нас отвели в подобие летнего душа. Обмазанная глиной плетенная бочка с дырками внизу. Сполоснули затхлой дождевой водой, накормили плесневелым хлебом грубого помола и отвели на помост, где связали друг с другом крепкими плетенными жгутами. Хорошо хоть навес был из пальмовых листьев, иначе от жары нам тут и помереть.
- Бежать не советую, - сказал нам старший конвоя, - иначе будете схвачены и отфигачены, - и утробно заржал, обнажив гнилые пеньки восьми зубов.
Торги начались после полудня. Нас подняли заставили мужчин выстроиться отдельно, а женщин с другой стороны и появились покупатели.
Разных цветов и одежд, пестрые как попугаи. Кто в перьях, кто в бусах, кто во что горазд лишь бы затмить друг друга яркостью и дороговизной одежды и разных цацок.
- А вот он, сколько стоит? С виду силен?
- Пять жемчужин и два барашка.
- Мне два черных и одного белого заверните, – слышалось с другого края.
Солнце стало клониться к закату. А меня все не хотели покупать. Нет ко мне приценивались, щупали мышцы, смотрели зубы, уважительно окали, но не брали. Кто-то думал, что я слишком силен и убегу, а кто-то, что за меня слишком много просят.
Я заприметил их краем глаза. Трое, в поводу ведут низкорослых мохноногих лошадок. Сами рыжебороды коренасты, облачены в кожаные доспехи добротной выделки, а у одного даже пластины бронзовые спереди приклепаны. На поясах у всех покоятся мечи. Это первые мечи видимые тут. Под ноги не смотрят, все уступают им дорогу. Уровни 85-95 серьезные ребята.
У местных грязнуль он 80-85.
Подошли, посмотрели, купили пару женщин помоложе и ушли, на меня даже не взглянули, вот козлы.
Все пара валить. Хозяин был зол, что меня не купили и хотел отхлыстать меня, но я отнял у него кнут и он успокоился.
Ну что ж, надо бежать. Ночью я облачился в доспехи, сломал ограду и убив спящего часового ушел. Хватит, побыл рабом и ладно.
За околицей встретил свою банду. Мы крепко обнялись. Локи ткнулся мне шершавым мокрым носом в ладошку и чуть не свалив с ног завалилися на спину, чтоб я почесал ему животик. Мананга так вообще всплакнул и я, узнав, куда отправились эти рыжебородые, приказал двигаться следом.
За ночь мы проделали приличное расстояние, утром меня хватятся, и хотелось быть от лагеря скотоводов подальше. Позавтракав дичью мы тронулись дальше, благо след оставленный неподкованными кобылками северян был четко виден.
- Ну как там было? – первым проявил любопытство Югра.
- Да не особо. Голодно и временами холодно.
- Давненько мы песен не слышали, - потупившись произнес Рексис.
- Да, может исполнишь чего? А? – Включился в разговор Ким.
- А говоришь кормили плохо, да? И выпить не давали? – Внес и свою лепту Оур.
- Эх, песню так песню. Слушайте.
Сквозь листву пробивается бледное солнце,
Я иду по холодной росистой траве.
Под рубахой льняной сердце тихонько бьется,
Путь лежит на далекий рассвет.
Мимо синих озер, в них русалок манящих,
Мимо леших следящих с топи болот,
Да под уханье филина в сумеречной чаше,
Меня дорога ведет.
Расстилают колдуньи туман по полянам,
Птиц не слышно лишь только галдеж воронья,
Средь медвежьих тропинок заросших бурьяном
Лежит дорога моя.
- Не твоя, а наша! Да ребята? Не посрамим земли Игиритской! Дадим отведать местным супостатам силушки богатырской? – проревел Оур и бахнул себя кулаком в грудь.