Играя выбери игру

В Малых Казанах с переменным успехом прошли: индийская неделя кофе (Сашка добавлял в кастрюлю специи), фестиваль разноцветных стаканчиков, утренняя акция «Лейся песня» (вместо звуков кофемолки играла кассета с дискотекой девяностых) и даже аттракцион невиданной щедрости – каждый второй кофе в подарок. Продажи неумолимо падали. Малоказановцы насытились кофейным чудом, и Сашка задумался о новых рынках сбыта.

Прохладным октябрьским утром Сашка проснулся от звука приближающихся к автомату шагов. Хоть кто-то за целое утро!

– Вот, вот, смотри, это Сашка-Бизнесмен придумал, – послышался голос Наташки Синицы, бывшей одноклассницы Сашки, – Вот тут вставляешь деньги, тут выбираешь тип, и он сам делает кофе, представляешь!

– Ох Сашка, фантазер. Я в городе видела кофе-автоматы, но они другие совсем, – послышался голос Верки Лобановой! Приехала из города, значит!

Сашка прислонился ухом к лотку выдачи и замер.

– А этот милый такой, почти домашний, – в автомат пролезла купюра. Сашка осторожно вытащил ее, забыв про звук «З-з-з-з-з».

– Вер, а почему у вас с Сашкой ничего не вышло? Он же тебе нравился, да? – оператор человендинга судорожно сглотнул.

– Нравился. Я все ждала, что он шаг сделает, а он все со своими бизнесами носился. Так ничего и не вышло.

– Ну может, еще все получится! Он же тут живет все еще.

– Не думаю. Наверняка он только про свой автомат и думает, а про меня забыл.

– Ничего я не забыл, – буркнул кофейный автомат голосом Сашки.

Наташа завизжала и на всякий случай отбежала к дороге. Вер-ка обошла коробку и постучала в дверь.

– Сашка, ты там что ли?

– Там, – снова пробурчал автомат.

– Вылезай, Терминатор, – засмеялась Верка.

– Не могу, ключ у Сереги Чупрыны, дверь только снаружи открывается.

– Ты и Чупрыну сюда втянул?

– Мы партнеры вообще-то, – почти обиженно сказал автомат.

– Ну тогда я спокойна. Я до завтра еще тут, хочешь сегодня вечером встретимся? – автомат молчал. – Например, в семь. Придешь?

Из автомата раздался звук кофемолки и в окне выдачи появился дымящийся стакан кофе. Верка осторожно взяла его в руки, грустно улыбнулась и развернувшись медленно пошла к машущей руками Наташке.

– Приду, – буркнул на прощание автомат. Теперь она улыбнулась по-настоящему, отхлебнув кофе из стаканчика.

Солнце зацепилось за кромку леса и окрасило поле в оранжевый. Сашка и Верка сидели на бревне под раскидистой грушей, кутаясь в бабушкино одеяло.

– А ты чем в городе занимаешься? Небось замуж вышла уже?

– Замуж не вышла. Закончила медучилище, записалась волонтером в Красный Крест и Полумесяц.

– Ничего себе! А сколько платят?

– Нисколько.

– Как нисколько? А зачем тебе это?

– Саш, помогать людям – это ценнее, чем деньги.

– Ага, ну да, – «Совсем там свихнулась, в городе».

Сашка закурил. Верка закуталась в одеяло еще сильнее и мечтательно смотрела на звездное небо. Десятое октября медленно перешло в одиннадцатое.

– Я уезжаю в Бангладеш через месяц.

– Бангладеш… это в Ираке? Там где Саддам был?

– Нет, Саш, это страна такая в Азии. Смотрю, географию ты так и не выучил, – Верка улыбнулась.

– А что там делать будешь?

– Буду работать в лагере беженцев. Сашка оживился и затянулся сигаретой.

– А много их там беженцев этих?

– Да, Саш, больше 100 тысяч.

– А ты не знаешь, они кофе пить любят? – озабоченно поинтересовался Сашка.

Верка рассмеялась:

– Саш, они любят пить и есть что угодно, к сожалению, им не всегда хватает даже воды.

Вот и рынок сбыта!! Плюс легко найду добровольцев для работы в автоматах!

– Вер, а можно с тобой?

– Со мной? Ты серьезно? А тебе это зачем?

– Ну как, помогать беженцам! Волонтеров же кормят?

– Да, кормят и жилье дают. Если правда хочешь помочь, я узнаю, можно ли тебя записать.

– Пожалуйста, – Сашка сложил руки домиком, – очень хочу!

Верка чмокнула Сашку в щеку и положила голову ему на плечо.

Часть вторая

Бангладеш

– Ви из Украинска группа? – промокший парень в запотевших очках, помахал Верке и Сашке картонкой с нарисованным на ней красным полумесяцем. Он был одет в песочные рубашку и шорты, на ногах были огромные ботинки, из которых до самых колен поднимались серые гольфы. Для довершения образа инструктора бойскаутов не хватало круглой шапки и шейного платка.

– Да. А вы Стивен? – Верка протянула руку пионервожатому.

– Степка! – улыбнувшись во все 32 зуба ответил он, – это Стивен по-вашему.

Сашка пожал худую руку Стивена-Степки и принялся вертеть головой по сторонам. Зона прилета международного аэропорта Шах Аманат, что неподалеку от Читтатонга, напоминала зал ожидания автостанции украинского райцентра в пятницу вечером, разве что вместо бабок с тележками и студентов зал наполняли бангладешцы всех мастей. В глазах рябило от ярких пятен – женщины разных возрастов в цветастых сари, мужчины в длинных рубахах и шароварах, а иногда тоже в юбках. Между ними ползали, бегали, сидели, лежали или бились в истерике сотни детей. Красное, желтое, зеленое, белое – все контрастировало с темнокожими местными жителями и, в сочетании с наполненным пряными запахами влажным воздухом, взрывало привычные шаблоны восприятия. Сашка ухмыльнулся – недостатка в клиентах человендингового автомата тут точно не будет.

Спустя полчаса они ехали по узкой трассе, периодически съезжая на обочину. Пропускали несущиеся по встречной полосе автобусы и грузовики, громкие и разноцветные, как жители Бангладеша. Стивен-Степка вел старенький джип «Тойота» сквозь бесконечный ливень, то и дело протирая запотевшее стекло тряпкой.

– Сезон дождей, – почти извиняясь, пояснил он, – Уже почти заканчивается, через пару недель будет полегче.

В машине было ужасно душно, Сашка каждые тридцать-сорок секунд открывал окно, впуская глоток свежего воздуха вместе с литрами дождя и закрывал его снова. До лагеря беженцев Кутупалонг было пять часов пути и, устав от скачков адреналина перед несущимися прямо на них встречными лихачами, друзья заснули на заднем сиденье.

Сашка очнулся от того, что кто-то тыкал в него палкой. Перед ним стояла чумазая девочка лет шести. Ливень стих и он зажмурился от яркого солнца. Машина была пуста.

– Привет, – Сашка помахал девочке и улыбнулся.

– Туми ки санта? – серьезно спросила девочка.

– Ага, Саша я, – радостно закивал он.

Девочка мгновенно развернулась и побежала к разноцветным баракам, похожим на металлические гаражи, выкрикивая: «Санта эше геце!». Сашка вылез из машины. Встречавший его запах специй сменился резким запахом помойки и, развернувшись, он понял, почему. За импровизированной парковкой в природном каньоне из коричневой глины чернела огромная свалка. Очевидно сюда сбрасывал мусор весь стотысячный лагерь.

Из гаражей начали появляться местные жители. В основном это были старики, женщины и дети. Девочка, оживленно жестикулируя и показывая на Сашку, что-то объясняла им. Спустя пару минут вокруг машины собралась толпа, которая изрядно шумела. Каждый считал своим долгом дотронуться до Сашки, и тот уже начал понемногу опасаться столь повышенного внимания. Наконец, продираясь сквозь глазеющих на Сашку бенгальцев, в толпе показался Стивен.

Американец внимательно выслушал взволнованную речь девочки, посмотрел на Сашку и рассмеялся. Затем, объяснив что-то собравшимся на бенгальском, он подошел к нему. Толпа, недовольно ворча, стала расходиться.

– Наврин думает, что ты Санта Клаус! Я много ей рассказывал о нем, – продолжая смеяться, объяснил он Сашке. Тот провел рукой по заросшей физиономии и решил сегодня обязательно побриться.

– Наврин?

– Да, это маленькая ходячая неприятность, – Стивен обернулся и прокричал, – Наврин, эхане эсо!

Девочка прибежала почти мгновенно, обняв Степку за ногу. Она скорчила Сашке гримасу и показала кулак.

– А почему в лагере только старики, женщины и дети? Где мужчины?