Страница 3 из 17
— Ну, что же, состояние стабильное, прогноз, в целом, хороший. Обморожение поверхностное, о гангрене и ампутации речь не идёт.
Врач налила чуть тёплой воды из чайника, погрузила поражённые конечности в тазик, стараясь не прорвать волдыри. Дала таблетку аспирина, аккуратно забинтовала пальцы и ладони.
— Это всё, что я могу для него сделать.
— Спасибо, Нина. Вы можете идти.
Врач кивнула, открыла люк и едва не столкнулась с парнем, который в этот момент намеревался войти в каюту. Парень этот был молод, высок и худ, как палка. На его хищном носе блестели очки в тонкой оправе. В руках он держал ноутбук. Больше всего парень походил на аспиранта или младшего научного сотрудника, который ещё только собирался защищать свою научную работу.
— Ну, как дела, Александр Александрович? Сказал наш гость хоть что-нибудь?
— Нет, Вань. Молчит, как рыба об лёд. Сидит и пялится на айсберги. Ума не приложу, как он оказался на льдине без полярной экипировки, в лохмотьях обычной одежды и абсолютно бесполезным музыкальным инструментом, из которого разве что костёр развести можно. И то — поможет ненадолго. На туриста не похож, на учёного или путешественника — тоже. Ни документов, нихрена ничего нет при нём. Простите меня за мой французский.
— Давайте, я ему ноут предложу. Может, напишет что-нибудь.
Но спасённый покачал головой, отмахнулся от лэптопа ссутулился и не произнёс ни звука.
— Вот что ты с ним будешь делать? — хлопнул себя по коленке Сан-Саныч. — Без документов его ни один порт не примет. Возить его на «Академике», покуда от старости не умрёт? Или проще выкинуть за борт? Ведь, как говорил один грузин, «нет человека — нет проблемы»!
Бородач ощутимо вздрогнул, что не могло укрыться от глаз двоих людей.
— Вань, ты это видел? — и капитан схватил за рукав худого.
— Походу, да, Александр Александрович. Подождите-ка минутку — и молодой подобрал тетрадь с синими страницами. — Букв, конечно, не разобрать, но если высушить, то, возможно, получится это сделать по следам, которые оставляет ручка на бумаге.
Тут мужчина не выдержал, быстро подошёл к аспиранту, вырвал у него тетрадь, порывисто засунул себе за пазуху, после чего отвернулся и уселся к иллюминатору.
У учёных округлились глаза.
— Ого, а парень-то с норовом. Слушай, давай-ка лучше оставим его в покое. До пролива Дрейка путь неблизкий. Там нас снова ждут шторма, дикие скачки по волнам, а кое-кого ещё не раз вывернет наизнанку. Доберёмся до Ушуайи, а там подумаем, что делать. Может, он сам к тому времени разговорится. Ладно, отдыхайте, гость! Как говорится, рэст энд слип!
Негромко переговариваясь, аспирант и руководитель экспедиции вышли из каюты, притворив за собой люк. Услышав за переборкой удаляющиеся шаги, мужчина ещё раз тяжко вздохнул. Да уж, его положению не позавидуешь. Но если бы спасители услышали его рассказ, то сочли бы сумасшедшим.
Да и правда, как учёные, не понаслышке знакомые с внутренним строением Земли, смогли бы поверить той ахинее, что этот человек пересёк всю планету под материками и океанами с севера на юг? Что волею случая он попал в удивительный мир, в существование которого поверить невозможно в принципе.
Конечно, есть всякого рода уфологи, любители околонаучной бредятины, искатели великих тайн, авантюристы и мечтатели всех мастей, наподобие «Космопоиска», которые, открыв рты, будут жадно впитывать каждое произнесённое слово. Канал Рен-ТВ состряпает очередную передачу-сенсацию о том, как обычный русский парень пропал без следа на Соловецких островах и спустя несколько лет внезапно материализовался в Антарктиде, где его снял с айсберга и благополучно спас «Академик Вернадский».
Но, что вероятнее всего, перед ним будут всего две дороги: одна — в психушку, а другая — прямиком в какой-нибудь «специальный» застенок, существование которых рьяно отрицают правительства любого государства. Но которые, тем не менее, здравствуют и процветают на благо тех же государств. Они снарядят «типа научную» экспедицию, и тогда другой мир, скорей всего, будет уничтожен.