Страница 90 из 126
Глава двенадцатая
Мы тренировались годами,
И теперь готовы восстать.
Как только начнётся великая операция,
Мы станем первой волной, набегающей на берег,
Мы станем первыми жертвами,
Станем солдатами, павшими в начале.
© Sabaton, «Primo Victoria»
После практически бессонной ночи Марори никак не могла сообразить, на каком свете находится. Хотя, конечно, дело было вовсе не в том, что те пару часов, которые она беспокойно ворочалась в постели, на «сон» тянули с натяжкой. В голове то и дело вплывало то признание Крэйла, то его внезапное предложение, то их поцелуй. Ну и ее согласие. Утром она долго смотрела на свое отражение в зеркале и поймала себя на мысли, что … ничуть не изменилась с тех пор, как стала «девушкой с отношениями». Конечно, назвать то, что они договорились тайно ото всех видеться полноценными отношениями язык не поворачивался, но все же.
«Ну и что ты теперь будешь делать, Марори Шаэдис йор Миол’Морна?»
Странно, как она настолько быстро привыкла к чужому имени? Более того: называть себя так, а не иначе, казалось самой естественной вещью на свете. На всякий случай Марори даже не стала пытаться анализировать эту метаморфозу. Практика показывала, что чем глубже она старается копнуть, тем более странные вещи в итоге извлекает наружу. Для начала нужно разобраться с куда более насущными вопросами, которых после рассказа Шаэдиса значительно прибавилось. На всякий случай Марори то и дело водила языком по верхним зубам, проверяя, ничего ли не изменилось. Рассказ Крэйла ровным счетом ничего не изменил ни в ее мировоззрении, ни в воспоминаниях. И это пугало больше всего. Что должно было произойти, чтобы она забыла такие ужасные вещи?
Радовало лишь одно: новенькая форма. Она висела на вешалке прямо около зеркала, и одним своим видом вселяла уверенность, что сегодняшний день будет идеальным. Эта вера в лучшее окрыляла.
Правда, стоило Марори принарядиться – и безоблачное утро порядком потускнело. Как же неловко смотреть на себя в зеркало и вместо девчонки в простеньком черном форменном костюме видеть вот эту незнакомку со шрамом на лице. Марори в который раз одернула себя, когда пальцы сами собой нащупали кривую линию темно-красного рубца. Ирри Данва продолжала уверять, что со временем, при правильном лечении, он станет почти незаметен, и простой косметики будет достаточно, чтобы скрыть мелкие шероховатости. Но Марори понимала, что боится как раз обратного: боится потерять эту метку. Как будто в ней заключалась вся новая она.
Самым тяжелым оказалось пройти по коридору до аудитории. Дорога, которую она проделала бы не задумываясь и с закрытыми глазами, превратилась в настоящее испытание характера. Иногда хотелось ускорить шаги, как она делала раньше, если на горизонте появлялись студентки-некромантки, которые никогда не упускали случая бросить вслед драморскому чучелу что-то уничижительное. Но в этот вторник даже они помалкивали. О чем-то шушукались между собой, но Маори так и не дождалась ни одного плохого слова в свой адрес. И она не знала, радоваться этим переменам, или беспокоиться из-за того, что мир вокруг, как и она сама, неумолимо трансформируется. И ничего нельзя с этим поделать.
В аудитории было… пусто. Марори специально прошлась между скамейками, почти уверенная, что напоролась на какой-то дурацкий розыгрыш. А когда поняла, что никого из однокурсников действительно нет, и даже Эашу куда-то запропастился, не на шутку разволновалась. Что еще могло произойти за пару часов? Неужели вчерашняя гулянка настолько … удалась? Ну Кул-то точно был трезв, как стекло: вот кто никогда не прикасался к спиртному, и имел два увесистых кулака, чтобы доказать свою правоту любому желающему оспорить его жизненную позицию.
Она уселась на свое место, чувствуя, как беспокойство неумолимо взбирается вверх по позвоночнику, и мерзко обжигает затылок ледяной тревогой. Достала телефон, проверила сообщения в «БиМ»’е: ничего. Хотя к этому времени Эашу уже всегда атаковал ее по меньшей мере десятком сообщений, в основном о том, как высоко они «взлетели» и что банк с каждым днем растет. Но ладно Эашу: возможно, Крэйл, как и обещал, взял на себя разговор с инкубом – Марори очень на это надеялась – но где остальные? Она почти уговорила себя наплевать на стыд и первой позвонить Крэйлу, но вспомнила, что у нее нет его номера. Вот тебе и парочка. Хотя, может оно и к лучшему. Мысль о том, что утром Крэйл проспится, одумается и решит замять все по-тихому, маячила где-то поблизости и не давала о себе забыть. В таком случае, ее звонок будет выглядеть ужасно нелепо.
Когда дверь скрипнула, Марори радостно выдохнула, поднялась.
В аудиторию, одна за другой, входили студентки: некромантки, алхимики, Адептки Плетения… Чтобы убедиться, что в очередной раз ничего не напутала, Марори быстро проверила расписание в своем блокноте: первая лекция у профессора Эйлены, которая преподавала Потрошителям второй год Элементарного Хаоса. Ее лекции Марори, мягко говоря, обожала. Даже невзирая на то, что программу за предыдущий год пришлось выучить самостоятельно, а строгая дьяволица продолжала обзывать ее не иначе, как «нерадивая студентка Милс».
Но если сейчас лекция Эйлены, что тут делают посторонние студенты? Тем более с разных курсов и разных специализаций. Марори молча наблюдала, как девушки рассаживаются на скамейках. Что-то определенно произошло, хотя драморки не выглядят ни обеспокоенными, ни напряженными. Только увидев среди всей разношерстной компании знакомое лицо, Марори с облегчением выдохнула.