Страница 72 из 126
В какой-то момент она рискнула хватануть громадину по сухожилиям, чтобы стреножить. Была уверена, что не промахнется, но Сатис как будто знал, куда нацелен удар. Коса рассекла пустоту. Инерция не нашедшего сопротивления удара, в который Марори вложила много силы, потащила ее вперед. Сатис, воспользовавшись случаем, лихо развернулся и по широкой дуге попытался скосить ее сначала одним, а потом и другим серпом. И у него получилось. Лезвие полоснуло Марори по лопаткам, высекло фонтан горячих брызг боли. Девчонка упала ничком и лишь в последний момент кубарем откатилась от занесенной пятки. Бах! Из-под ноги порождения во все стороны брызнули осколки гранита. Марори поднялась, пошатываясь на слабых ногах. Спина горела, будто к ней приложили раскаленную сковородку. Движения стали вязкими, приходилось прикладывать усилия, чтобы не разжать ослабевшие пальцы.
Вдох-выдох, вдох-выдох.
Сатис, почуяв первую кровь, окончательно слетел с катушек. Он обрушил на жертву серию сокрушительных ударов, от которых Марори только и успевала, что пятиться. Она падала и вставала, чтобы упасть снова. Косой она хоть и отводила его удары, но слишком сильными были они и слишком ослабели собственные руки. Каждая атака будто заколачивала ее в пол. Если бы полуслепота Сатиса, он давно искромсал бы ее на куски.
В конце концов он окончательно опрокинул Марори, занес обе руки для удара – эбонитово-черный жнец смерти, существо, не знающее жалости и сострадания. Она выставила перед собой косу, ни на что не надеясь. Знала, что совершенно ничего больше не может противопоставить этому губительному натиску, но упрямо сопротивлялась.
Слева что-то мелькнуло, темное и неуловимое. Сатис вскинул голову, навострил уши. Собака, которая вдруг нашла новую игрушку. И отвернулся, потеряв к старой всякий интерес.
Крэйл? Марори быстро отползла в сторону, поднялась. Ободранная, грязная, испещренная синяками и кровоподтеками. Но живая. И даже способная вырвать у смерти пару вздохов. Шанатар не пускал в ход оружие, хотя, помня его клинки в деле, Марори была уверена, что ему-то разделаться с Сатисом гораздо проще, чем ей. Но Крэйл оставлял это право ей, первоклассно играя роль приманки – рваной каркающей тряпкой носился по мастерской, появляясь то тут то там, чем изрядно злил Сатиса.
Ощущение полной невероятности происходящего странным образом повлияло на настроение. Гори оно все синим пламенем! Хватит таскать сопли, хватит делать вид, что она не хотела этого. Могла сбежать, пока была возможность, никто (и Шаэдис в том числе) не держал ее на привязи, не заставлял тягаться с непосильным противником.
Она осталась сама, потому что поверила, что сможет.
Потому что сегодня такая совершенно чокнутая ночь, когда даже замухрышка-нильфешни может чего-то стоить! Сколько можно прятаться? Она стала частью всей этой мясорубки для сумасшедших проклятокровных. Она должна испытать свою волю, и даже если станет одной из списка «летальных исходов» - не отвернется.
Возможно поддержка Крэйла вселила в нее новые силы, возможно так сошлись звезды или сжалились Светлые, Темные и Неназванные, но Марори умудрилась провести против Сатиса пару хороших атак. С нарочито громким криком бросилась на него, а когда тварь ударила серпами, просто упала ей в ноги и прокатилась между ними, уже лежа вспоров противнику подколенное сухожилие. Сатис взвыл, было хотел развернуться, но раненая нога подогнулась – и порождение рухнуло на одно колено. Снова ударило, но девчонки на месте уже не было. Проворным вихрем обогнув гада, она забежала ему за спину и полоснула по руке. Конечность с неприятным влажным шлепком упала на пол.
Сатис громогласно и обреченно застонал.
— Сейчас, - в самое ухо прохрипел Крэйл.
Марори окинула взглядом окружавшее их разрушение, метнулась к перевернутому столу, оттуда – на покосившийся книжный шкаф, с которого чуть не грохнулась. Близость скорой победы пьянила, заставляла позабыть о защите и осторожности. Но слишком близкой казалась вожделенная победа. Несколько шагов, отделявших ее от тяжело дышащего Сатиса, она буквально пролетела, двигаюсь по самой кромке покачивающегося шкафа. Флакон с кровью, которую следовало «скормить» порождению, ожидаемо разбился давно и в дребезги. Плевать! В нем нет необходимости, потому что на Марори и так места живого не было.
Поэтому, как только башка Сатиса появилась в пределах ее досягаемости, она не раздумывая прыгнула на него и со всего размаху припечатала окровавленной пятерней.
Девушка ждала какого-то феерического представления: взрывов с искрами, огнем и молниями, но все ограничилось небольшим жжением в ладони. Правда, Сатис взревел и буквально протаранил шкаф, по которому секунду назад бежала Марори, силясь сбросить с себя неожиданную обузу. Но девчонка вцепилась в его шерсть мертвой хваткой. Понимала, что теперь-то все целиком и полностью зависит только от нее. Больше никакой помощи! Ни от кого!
— Ты мой! – изо всех сил заорала девушка. Ничего ритуального, просто отчаянный крик боли, ликования и страха, который она не могла (и не хотела!) сдерживать. – Мой, Сатис!
И порождение Хаоса замерло, затихло, опустилось на колени свесив голову. Марори осторожно соскользнула на пол. Короткая стычка взглядов и оглушающее: «Подчиняюсь» в голове.
А потом Сатис рассыпался в пепел.
Девушка какое-то время стояла оглушенная. Схватка еще бушевала в ее крови, а в сознании медленного и неуверенно формировалось понимание: она победила. Сколько бы так простояла, не знала и сама, но внимание привлек появившийся Крэйл. Согнувшись пополам, он опирался на поваленную колону, тяжело дышал и прижимал руку к животу. Он порывался поднять голову, но каждый раз та тяжело падала ему на грудь. Марори собиралась обрушить на него сначала тысячу ругательств, потом – две тысячи благодарностей, но выдавила из себя лишь какую-то глупою банальщину.