Страница 62 из 126
Час спустя, когда стрелки на часах показывали четверть после полуночи, за дверью раздалась какая-то возня. Достаточно отчетливая, чтобы Марори сморгнула сонливость и, что есть силы, забарабанила в дверь.
— Нам нужно поговорить! – громко и внятно прокричала она. – Я буду надоедать тебе всю ночь, если придется. Нам почему-то нельзя быть рядом, и я хочу знать почему. Я знаю, тебе что-то известно! Возможно, мы можем…
Дверь так резко распахнулась, что Марори буквально кубарем вкатилась в комнату. В ноздри ударил приторный горький запах. Всюду на полу виднелись уродливые темные пятна, в одно из которых она как раз угодила рукой - влажное, вязкое, не разглядеть в полумраке, что оно такое. Девушка медленно поднялась с колен, повернулась – и заткнула руками крик.
Она видела не лицо – маску, изготовленную из черепа какой-то длинноносой птицы. Кость пожелтела от старости, пошла трещинами, из темных глазниц неправильной формы на Марори смотрели ртутного цвета глаза. Из-под рванья одежды шанатара свисали грязные бинты. Сгорбленная фигура медленно шла на нее.
— Хочешь знать, почему мы такая гремучая смесь? – прохрипел он.
Девушка сразу пожалела, что опрометчиво решила, будто сможет взять его нахрапом. Но отступать уже некуда: дверь захлопнулась, а единственное в комнате окно намертво заколочено досками.
— Да. И я хочу знать, что с тобой… случилось.
— Зачем?
— Возможно, я… Может быть... – Она так и не нашла сил признаться.
Он продолжал напирать.
Кончилось тем, что она спиной уперлась в стену. Путь назад заказан, теперь стоять насмерть.
— Вынюхиваешь? Ненавижу тех, кто вынюхивает. Они обычно плохо кончают.
Он сказал это тихо-тихо, но Марори почудилась неприкрытая угроза. Светлые всемогущие, какого лешего ее дернуло лезть на рожон? О чем она только думала?!
— Что с тобой случилось? – в лоб повторила она. Как загнанная в угол мышь, которая от безысходности кидается прямо в морду кота, надеясь шокировать и выиграть шанс на побег.
Марори мало что видела за маской, но могла биться об заклад, что собеседник хищно оскалился.
— Пришла сунуть нос не в свое дело?
— Да, потому что те светлокровные попали в Дра’Мор по моему пропуску. Скорее всего. Его у меня украли, а потом подбросили под дверь. Тогда я никому об этом не рассказала - испугалась, что меня исключат. Если бы знала, что из-за моего вранья пострадают другие, я бы никогда… - Она осеклась, вспомнила разговор с инкубом и как умоляла его подтвердить ее оправдание на случай, если делу с пропуском дадут ходу. – Эашу предупреждал, что мое вранье может кому-то дорого стоит. Я струсила. И теперь мне очень стыдно.
Совершенно никудышное оправдание. Стоило увидеть его обшарпанную фигуру, услышать каркающий голос – и весь ужас собственной промашки с громким треском обрушился ей на голову.
— Если я скажу, что ты тут ни при чем? Что ты слишком много мнишь о себе. Ты обычная сопливая девчонка-заучка. – Теперь он откровенно издевался. – Простокровные даже оправдания стоящего придумать не в состоянии.
— Я больше не простокровка! - выпалила она. Уставилась в обожженные глаза за костяными глазницами маски и твердо заявила: - Ты бы знал это, если б хоть иногда интересовался происходящим вокруг тебя.
— Меня не интересуют занятия, не интересует твоя жизнь. Только то, что вот здесь.
Он рванулся к ней. Стремительно, молниеносно. Просто на секунду как будто выпал из реальности, растворился – и вдруг возник прямо перед ней. Сухая забинтованная рука в ошметках драной одежды хватанула ее за шею, упала ниже. В грудь просочился холод. Марори попыталась вздохнуть – и не смогла. Хватала ртом воздух, как выброшенная на берег рыба, а шанатар будто забирался ей под кожу - туда, где бешено колотилось сердце.
— Если бы ты только могла…
На миг в его голосе проскользнуло что-то настолько обреченно-грустное, что Марори, сама того не понимаю, заплакала. Слезы просто покатились по щекам, как будто в ее мозгу перегорел какой-то контролирующий эмоции предохранитель. Она медленно, подчиняясь внутреннему импульсу, подняла руку – и одним резким движением сорвала маску с его треклятого лица.
Крэйл зашипел, как ошпаренный святой водой призрак, отпрянул, глядя на нее с убийственной ненавистью.
Он выглядел как изможденный старец. На сухом лице даже морщин не было – так плотно обтянула череп бледная прозрачная кожа. Тонкие истрескавшиеся губы кривились в хищном оскале, а немощная шея норовила вот-вот надломиться. Шанатар казался игрушкой, которую ничего не стоит сломать. Удивительно, как он до сих пор передвигается – и ведь довольно быстро, в чем она только что убедилась. Если бы не яркие, полные злобы ртутные глаза, она бы приняла его за восставшего из могилы мертвеца.
— Довольна? – прошипел он. Маска-череп валялась у его ног, и Крэйл, кряхтя и ругаясь, нагнулся, чтобы ее поднять. Но возвращать ее на место не спешил, будто предлагал незваной гостье насладиться плодами своего любопытства.
Марори вспомнила разговор на собрании Хранителей. Кажется, они говорили о том, что молодого Шаэдиса отлучили от живой крови. И теперь он умирал. Медленно и мучительно. Девушка своими глазами увидела, каково это – быть живым мертвецом.
— Крэйл… Мне так… жаль.
— Это не твое дело. Я сказал, что свой шанс ты уже упустила, так что убирайся!
Крэйл схватил ее за руку, поволок к двери и бесцеремонно вытолкал вон.
— Если вздумаешь прийти сюда еще раз – я нарушу запрет, - прокаркал он и, как голодный пес, обнажил острые идеально-белые клыки.
Дверь с грохотом захлопнулась.