Страница 24 из 126
— Крэйл? – будто не веря собственным глазам, спросил гаст Ниваль.
Фигура в лохмотьях придвинула свободный стул, развернула его спинкой к столу и оседлала, будто коня. Он носил драные кожаные перчатки, фаланга одного пальца торчала в сторону, будто после неправильно сросшегося перелома.
— Вроде в последний раз меня звали именно так, - прохрипел голос. Он мог принадлежать столетнему старику, но никак не ровеснику парней за столом.
— Выглядишь хреново, - сказал Кулгард в свойственной ему безучастной манере.
— Бывало и хуже, - отозвался голос. И тут же вернул разговор в прежнее русло: - Так что с душой?
— Брось, ты же несерьезно, - отмахнулся инкуб.
Он старался казаться беззаботным, но пальцы крепче схватили плечо Марори, тело напряглось. Над столом повисло плотное, почти физически ощутимое напряжение.
— Почему нет? У девчонки на лбу написано, что ничего достойнее души она предложить не может.
— Душа неприкосновенна, ты знаешь. – В том, как младший дьявол надавил на слово «ты», звучал двойной подтекст. – Мы рады, что ты вернулся, но не начинай.
— Начинать? – Тусклые огни в глубине капюшона на миг вспыхнули ярче. – А разве что-то закончено?
— Некоторые вещи нужно оставить прошлому, - будто не слыша его, продолжал младший дьявол. – Все наказаны, все сделали выводы. Остынь.
— Все ли?
— Даган, оставь его, - вмешался Ниваль, - видишь же, Крэйла понесло.
— Так заклад в силе? – Хриплый повернул лицо к Марори. – Или тебе слабо?
— Я не очень понимаю, о чем речь.
В поисках защиты Марори непроизвольно прижалась к инкубу и с немой благодарностью приняла его опеку, хоть он и сам выглядел встревоженным. С лица Эашу сползла маска показной соблазнительности и бесшабашности, обнажились тяжелые скулы, широкие крылья носа и тонкие губы.
— Как тебя зовут? – Хриплый наклонился к ней настолько близко, что ледяное дыхание опалило ей щеку. Но и сейчас, когда, казалось бы, ближе уже некуда, она не могла рассмотреть его лица. Ничего, кроме серых огней в пустоте.
— Марори Милс.
— Ты не знаешь, что такое душа и для чего она дана, Марори Милс?
Ниваль попытался встрять, но хриплый выставил перед ним ладонь, приказывая гасту умолкнуть. Тот насупился, скрестил руки на груди и буквально вдавил себя в спинку стула.
— Душа делает нас теми, кто мы есть, - повторила Марори отрывок из Книги создания.
— Душа – сущность того, кем мы являемся. – Он взял стакан. - Душа – квинтэссенция всего, что в нас живо и что заставляет нас чувствовать, понимать, прощать и ненавидеть, страдать и любить. Без души мы - ничто. – Стекло лопнуло в его кулаке, черными каплями брызнуло на пол. На звук обернулись все, даже те, кто сидел за самыми дальними столами. – Каждая душа бесценна, для проктокровных и небеснорожденных нет ничего ценнее души, потому что она делает их живыми.
— Небеснорожденным не нужна душа. – Марори чувствовала необходимость опровергнуть хоть что-то из сказанного. – Они – дети Светлых.
— Кто же вбивает вам в голову эти дурости, - устало пробормотал Даган.
— Мне кажется, или разговор исчерпал себя? – Эашу попытался увлечь девушку за собой, но хриплый поднялся следом, загородил ему путь.
С ним произошла удивительная метаморфоза. Горб исчез, плечи распрямились, а сам он оказался на добрых полголовы выше инкуба.
— Мне кажется, нет.
— Я не буду ставить душу, - ответила Марори. Может быть, хоть теперь он отстанет?
— Ты всегда начинаешь то, чего не можешь достойно закончить, а? – Хриплый сделал резкий выпад, схватил ее за руку и буквально вырвал из объятий Эашу.
Он был холодным. Даже нет - ледяным. Девушку будто вморозили в вековой айсберг. Марори остолбенела, ужас сковал по рукам и ногам. Она даже не удивилась вылетевшему изо рта облачку пара. Пальцы хриплого схватили ее за подбородок, заставили до боли в шее задрать голову и встать на цыпочки, но и тогда она едва доставала ему до плеча. Тусклые огни налились ртутным пламенем, они пугали и завораживали одновременно. Кем бы ни был этот загадочный Крэйл, Марори совершенно точно знала, что никогда прежде не встречала никого страшнее.
Хриплый склонился к ее уху и так, чтобы слышала только она, прошептал:
— Я помогу тебе закончить Третий круг, если ты дашь мне прикоснуться к твоей душе. Мое пари. Принимай или проиграй, потому что самой тебе не справиться, Марори Милс. Потому что здесь в одиночку ты сдохнешь. Через день, через неделю или через месяц, но тебя уничтожат и растопчут.
— Я тебя боюсь, - так же шепотом призналась она.
Казалось, мир перестал существовать, растворился за пределами его голоса и всепоглощающего цепенящего ужаса, который проник ей под кожу и лишил возможности сопротивляться.
— Меня многие боятся, но если ты согласишься – я тебя не трону.
— А если нет?
— Ты знаешь ответ на этот вопрос. – Последнее он произнес едва слышным шепотом.
Она твердила себе, что откажет. Это же так просто: открыть рот и произнести всего одно короткое «нет». Но ртутный взгляд пытал и подчинял, вытравливал остатки храбрости, сковывал смелость. Светлые, да что же он такое?!
Но если он в самом деле поможет?
«В Дра’Море ты в безопасности», - голосом ночного убийцы прошамкал внутренний голос.
— Иди ты к черту! - был ее ответ.
Она скорее почувствовала, чем услышала разочарованный стон.
— Мы еще вернемся к этому разговору, потому что тебе здесь не место, и я – твой единственный шанс.