Страница 101 из 126
Наверное, смогла бы… Смогла бы, если б до сих пор оставалась той простокровкой, какой приехала в Дра’Мор. Но не теперь, когда ее кровь обрела новую силу. Нет, не теперь, когда тело наполнилось раскаленным желанием… убивать. Она - сильная, она – боец. Она – Потрошитель!
В голове зашумело так сильно, что Марори не сразу поняла, что именно произошло. Не сбавляя шага, она бросила взгляд на Энигму и увидела, что око смотрит на нее… с покорностью. А ее собственные пальцы на древке стали странно вытянутыми и узловатыми. В горле так неожиданно и сильно пересохло, что она едва не поддалась искушению бросить оружие и расцарапать глотку.
Светлые, что происходит?!
Девушка даже ненадолго выпала из реального мира, неосознанно замедлилась. Наверное, так себя чувствуют после самого сильного похмелья, но с чего бы это случилось с ней? Что она вчера пила?
Из оцепенения ее вывела громкая ругань Марроу и вслед за ней – отрывистая пистолетная стрельба. Эрелим очухался и снова вступил в схватку: стоял довольно далеко от рвущих друг друга чудовищ и методично стрелял с двух рук, не боясь промахнуться.
Какого черта он творит, этот мерзкий небеснорожденный ублюдок?! Хочет попасть в ее с таким трудом пойманного фэлфаэра?
Марори круто развернулась – и вместо того, чтобы атаковать Угурда, выбрала новую цель. Она хотела его убить, расчленить, превратить в восхитительно кровавую гору мяса.
Той частью сознания, что еще была в состоянии анализировать происходящие метаморфозы, Марори вспомнила, что даже и тогда, впервые взяв в руки косу и чуть не поддавшись ее одержимости, она не испытывала такой жажды убийства.
Не просто убийства – изощренного расчленения.
Но теперь Энигма не имела к этим чувствам никакого отношения. И Марори точно знала, что именно сейчас коса покорна ей, как никогда.
За секунду до того, как она размахнулась для смертельного удара, ее руку перехватил поток направленного Плетения. Девушку резко дернуло вверх, словно тряпичную куклу подняло над бетонными развалинами. Самым краем сознания Марори посмотрела на себя со стороны: злую, шипящую какие-то непонятые слова, полностью бесконтрольную для себя самой.
А еще через секунду Сатис оторвался от своего противника, навострил уши, как гончая – и издал низкий предупредительный рык.
«Нет! Стой!»
Порядком потрепанный Угурд воспользовался замешательством протвиника – и повалил Сатиса на спину. Шакал оскалился и, не колеблясь, впился в гнилую плоть почти возле самого «соцветия», откуда змеились щупальца-языки.
— Отпусти ее! – заорал на брата Марроу.
В следующее Мгновение Марори грохнулась на побитый шрапнелью каменной крошки бетон. Один крепкий удар головой – и сознание прояснилось. Зато потемнело перед глазами. Мир вокруг расплылся до состояния грязного пятна, в котором люди были всего лишь хаотично движущимися точками.
Марори поднялась на колени, слепо пошарила вокруг, сомкнула пальцы на древке.
Моргнула. Раз, другой, третий. До тех пор, пока предметы не вернули свой истинный вид и форму.
Она снова могла соображать. Мысли снова стали привычными, избавились от неудержимой жажды убийства.
Над развалинами взвился и резко опал отрывистый крик. Тут же за ним еще один и еще. Девушка бросила взгляд в сторону разрыва – из мерцающей дыры между мирами лезли новые твари. Не такие крупные, как Угурд, но вряд ли менее голодные и охочие до поживы. Передвигались они на четырех кривых ногах и походили на бескрылых комаров с огромными длинными жалами, способными проколоть человека насквозь. Быстрые и проворные, они вполне могли оказаться силой, почище одного громилы Угурда. А уж если навалятся целой кучей – уже и не сбежать.
К счастью, Марроу сразу переключил свое внимание на них. И на этот раз его оружие и меткость показали себя с отменной стороны – каждый выстрел разваливал новую носатую тварь чуть не надвое, буквально взрывая ее внутренности. А братец помогал ему, замедляя то или иное наиболее проворное порождение Хаоса, не давая ему подобраться слишком близко.
Марори не стала ни помогать им, ни наблюдать за схваткой. У нее свой бой. Развернувшись, быстрым шагом преодолела расстояние до своеобразной арены, на которой боролись два неравных противника. Просто удивительно, как Сатис смог продержаться до сих пор.
«Прости, клыкастый, кажется, я не могу иначе».
Жажда вернулась. Такая же сильная, но на этот раз полностью подконтрольная ее воле. И теперь Марори знала, в какое русло ее направить.
То, что к врагу подоспело подкрепление, Угурду явно не понравилось. Он как раз начал вмолачивать Сатиса в бетон, когда с громким отчаянным криком его атаковала глупая малявка.
Каждое движение, которое Марори делала, она видела наперед. Каждый шаг, пируэт, атаку.
Она и не помышляла о защите.
Она пришла, чтобы убить – и никак иначе. Сегодня, сейчас, она не будет жертвой.
Почуяв, что ему пришли на помощь, Сатис воспрянул духом и поддержал намерение хозяйки протяжным воем.
Она чувствовал его… чувствовал его боль, его ярость, его предвкушение хорошей схватки. Неожиданно для себя Марори поняла, что нащупала ту тонкую нить их связи, о которой и помыслить не могла – эмоциональный контакт. Они как будто оказались за гранью общепринятых между Потрошителем и его стражем законов и порядков, они создали свои собственные правила, в которых были не хозяином и рабом, а полноценными напарниками.
Еще одно открытие, о котором не пишут в книгах и не рассказывают на лекциях. Интересно, если она расскажет об этом ребятам – они посчитают ее выдумщицей или сумасшедшей?
Ее внезапная атака глубоко располосовала заднюю поверхность бедра Угурда, заставила его отвлечься от Сатиса, даже попятиться, уже чуть прихрамывая. Фэлфаэр тут же извернулся на месте, рычащим комком откатился в сторону. Угурд затрубил, разбрызгивая вокруг себя слюну, и отчаянно затопал ногами. Наверное, это должно было испугать, заставить подумать об отступлении, чтобы занять более выгодную для защиты позицию, но Марори и не думала останавливаться. Тем более, что за спиной топчущегося в бессильной злобе порождения уже мелькнула эбонитовая фигура Сатиса.