Страница 2 из 9
Семена вендетты Адольфа Гитлера против исчезнувшей империи Габсбургов, покойного эрцгерцога и его детей-сирот были посеяны гораздо раньше встречи с Габсбургами в метельный вечер у отеля «Империал».
Незадолго до того, как Гитлер появился на свет в приграничном австрийском городке Браунау-ам-Инн, кронпринц Рудольф, тридцатиоднолетний обаятельный наследник престола Габсбургов, или сам наложил на себя руки, или был убит. Неуклюжее заявление правительства только напустило тумана. Посол Англии выразил общее мнение: «Все здесь загадка, загадка и загадка!»[12] Империя Габсбургов, почти шесть веков самый важный винт в жизни Центральной Европы, так и не оправилась от этого потрясения[13]. Рудольф был единственным сыном императора Франца-Иосифа. Ни дочь, ни родственница не могли наследовать престол. Для заполнения опасного вакуума императору не оставалось ничего другого, как назначить преемником своего старшего племянника эрцгерцога Франца-Фердинанда[14]. Это был непопулярный выбор. Эрцгерцога все считали чуть ли не живым мертвецом, хилым интровертом, и никто не ждал, что он проживет долго. Популярный кронпринц исчез с общественной сцены внезапно, и Франц-Фердинанд волей-неволей взялся за роль, не подходившую складу его личности[15]. Стефан Цвейг, прославленный австрийский прозаик, отмечал: «Францу-Фердинанду недоставало именно того, без чего в Австрии невозможна подлинная популярность: личного обаяния, человеческой привлекательности и внешней обходительности» [16][17].
Никто и не думал, что этот мало кому известный, щуплый, полуживой эрцгерцог, который появился на свет в отдаленном от Вены съемном дворце, когда-нибудь станет императором[18]. Его собственная мать чуть не отказалась от хилого отпрыска. Он еле дышал, а она кричала: «Унесите его! Если он не жилец, я не хочу его видеть!»[19] Так его и отвергали потом всю жизнь. Неважное здоровье, неважные оценки в школе, нервный нрав и сильная раздражительность сделали Франца-Фердинанда самым непопулярным Габсбургом своего поколения. В семье, известной способностями к иностранным языкам и мастерской верховой езде, он еле-еле освоил и то и другое, не имея ни личной, ни физической привлекательности своего кузена Рудольфа, гибель которого глубоко потрясла всех[20]. Габсбургского во Франце-Фердинанде только и было что пронзительный взгляд синих глаз, но и тот многие находили непроницаемым.
Но за этим взглядом и невыигрышной внешностью таился незаурядный ум и такое представление об Австрии и Европе, какого не было ни у одного государственного деятеля. Наследник был вооружен довольно едким чувством юмора и немалым обаянием и пускал их в ход по своему усмотрению. Но и сам он, и вся Австрия оказались в мрачной тени покойного кронпринца[21]. Мало кого из знаменитостей того времени так любили и превозносили, мало кем очаровывались так, как Рудольфом. Некоторые даже считали, что бремя больших ожиданий оказалось ему не по плечу, пододвинуло к грани безумия и стало причиной преждевременной смерти. Потрясение, скандал и пустота, последовавшие за ней, уж точно не облегчали жизнь Франца-Фердинанда[22].
Покойный отец Адольфа Гитлера, Алоиз, ярый сторонник Габсбургов, почитал престарелого Франца-Иосифа так же пламенно, как молодое поколение почитало Рудольфа[23]. Сколько он себя помнил, Франц-Иосиф сидел на престоле[24]. Его императорское и королевское апостолическое величество правил с 1848 г., пережив пятерых наследников[25]. В новом, стремительно менявшемся мире он воплощал собой устойчивость и постоянство[26].
Вся карьера таможенного чиновника Алоиза Гитлера прошла в бюрократических лабиринтах габсбургского министерства финансов, и на его жизненном пути это было единственное достижение[27]. Весьма опосредованная связь с императорской династией не мешала этому человеку быть надменным тираном на работе и суровым мучителем дома[28].
День тезоименитства Франца-Иосифа был для Алоиза почти религиозным праздником; баки он стриг точно так же, как «его высший повелитель император», и постоянно унижал, дразнил и избивал своих детей[29]. Но те люди и ценности, которым поклонялся Алоиз Гитлер, не существовали для его сына Адольфа. Еще младшим школьником Гитлер обрел родственную душу в своем любимом учителе. Доктор Леонард Петш, махровый расист, фанатичный германский националист, все время зло вышучивал Габсбургов и их многонациональную империю. Потом Гитлер писал о Петше, что его красноречие не просто зачаровывало, а буквально заставляло забывать о себе. Именно тогда, по словам Гитлера, он сам стал революционером.
На самом деле было не совсем так: Гитлер бунтовал уже в начальной школе. Он задирал других детей и постоянно препирался с преподавателями Закона Божьего, особенно с отцом Салиасом Шварцем. Католическую церковь с ее бесчисленными ритуалами и Габсбургскую монархию времен его детства большинство австрийцев воспринимали как единое целое. Отец Шварц учил: «В сердце у тебя должны быть идеалы нашей возлюбленной страны, нашего возлюбленного дома Габсбургов. Кто не любит императорскую семью, тот, значит, не любит церковь, а кто не любит церковь – не любит Бога». Гитлер только хохотал в ответ. Тогда-то священник и сказал его матери, что ее сын – «погубленная душа»[30]. Как и многие австрийцы, Адольф Гитлер, революционер, не веривший в душу, полагал, что революция невозможна, пока жив престарелый император. И реформаторы, и революционеры были убеждены: перемены наступят только тогда, когда Франц-Иосиф уйдет вслед за сыном и упокоится на императорском кладбище Вены рядом со своими ста двенадцатью предками. Даже сам император в душе опасался, что после него разразится революция, и не считал своего племянника Франца-Фердинанда способным ее предотвратить. Гитлер страшился противоположного. В эрцгерцоге он видел человека, который мог бы разжечь революцию, раздав немецкую Австрию ее же этническим меньшинствам, а это было полностью противоположно его взглядам[31].
После смерти Рудольфа Франц-Фердинанд мало говорил, в каком направлении он двинет величайшую многонациональную империю Европы [32], но брак, заключенный им в 1900 году, кое-что прояснил. Чистокровный Габсбург мог бы жениться на принцессе-немке из любого королевского или императорского дома Европы. А он остановил свой выбор на славянке, чешской графине, которая для убежденного расиста Гитлера была унтерменшем, недостойным звания человека опасным даром крупнейшего этнического меньшинства империи[33]. Для него этот брак был настоящей мерзостью, доказательством все более сильного ухудшения породы, вырождения, ассимиляции, угрожавшей австрийским немцам. Еще больше Гитлер негодовал, что эрцгерцог с семьей предпочитал жить подальше от Праги, в богемском имении жены, а не в любом из множества своих австрийских дворцов[34]. В глазах Гитлера Франц-Фердинанд был предателем своих германских корней, излишне терпимым к этническим и религиозным группам, отравлявшим Австрию[35].
12
Whittle, Tyler. The Last Kaiser: A Biography of Wilhelm II German Emperor and King of Prussia, 129. Times Books, New York, 1977. Будущий король Эдуард VII писал своей матери королеве Виктории: премьер-министр Солсбери «не сомневается, что бедный Рудольф… был убит».
13
Brook-Shepherd, Gordon. Uncrowned Emperor: The Life and Times of Otto von Habsburg, 16. Hambledon and London, London, 2003.
14
Ibid.
15
Zweig, Stefan. The World of Yesterday: Memoirs of a European, 239. Ttranslated from German by Anthea Bell. Pushkin Press, London, 2009.
16
Цит. по: Цвейг С. Вчерашний мир. [Воспоминания европейца] / Пер. с нем. Г. Кагана; Предисл. Д. Затонского. М.: Радуга, 1991. – Здесь и далее, если не указано иное, прим. науч. ред.
17
Ibid.
18
Pauli, Hertha. The Secret of Sarajevo: The Story of Franz Ferdinand and Sophie, 44. Collins. London, 1966.
19
Ibid, 43–44.
20
Hohenberg, Prince Gerhard (принц Герхард Гогенберг). Даже германская императрица Фредерика, мать будущего кайзера, сказала одному австрийскому дипломату: «Вы не можете себе представить, до чего мне нравится ваш симпатичный, остроумный и элегантный кронпринц Рудольф, особенно по сравнению с моим неуклюжим, неотесанным Вильгельмом!» Kürenberg. The Kaiser, 7.
21
Pauli, 29.
22
Ibid.
23
Kubizek, August. The Young Hitler I Knew: The Definitive Inside Look at the Artist Who Became a Monster, 44–45/52. Translated by Geoffrey Brooks. Pen & Sword Books, Yorkshire, 2019.
24
McGuigan, Dorothy Gies. The Habsburgs: The Personal Lives of a Royal Family that Made History for Six Centuries, 388. Doubleday and Company, New York, 1966.
25
Ibid.
26
Unterreiner, Katrin. Emperor Franz Joseph 1830–1916: Myth and Truth, 28. Christian Brandstatter Verlag, 2006.
27
Kubizek, 52–53.
28
Ibid., 56.
29
Jones, J. Sydney. Hitler in Vie
30
Delaforce, Patrick. Adolf Hitler: The Curious and Macabre Anecdotes, 11. Fonthill Ltd., London, 2012.
31
Kubizek, 226.
32
Автор, по-видимому, не причисляет к европейским Британскую и Российскую империи, которые в начале XX века превосходили Австро-Венгрию Габсбургов в отношении числа входивших в них народностей.
33
Ibid.
34
Brožouský, Miroslav. Konopiste Chateau, 35. The Institute for the Care of Historic Monuments of Central Bohemia in Prague, 1995.
35
Kubizek, 226.