Страница 12 из 17
- Поговорим? – и, глянув на Наську, добавил. – Наедине.
Кивнув подруге, я осталась у подоконника, ожидая, пока мимо пройдет вся наша группа. Наська же обещалась ждать внизу. Когда коридор опустел, Леша протянул мне сложенный вчетверо тетрадный листок. Развернув его, я прочла следующее:
«1 марта – цветы 500р, поход в кафе 1000р.
3 марта - кино 600р.
….
Телефонная связь – 500р»
- Что это? – не поняла я.
- Мои расходы на тебя, - пожал плечами парень. – Раз ты меня кинула, я хочу компенсации. Причем, за все мои подарки тоже в денежном эквиваленте.
- Ты смеешься? – улыбнулась я, однако, посмотрев Лешке в глаза, поняла – нет.
- У тебя есть три дня, - сказал он.
- Или что?
- Или узнаешь, - туманно пообещал парень. – Не думаю, что для тебя теперь это большая сумма. Подстелилась под жеребца на мерине – молодец. Но будь добра, верни бедному студенту его гроши.
Это меня разозлило. Как минимум, очень захотелось напомнить, что «гроши» Лешик тратил исключительно родительские, учась даже не на стипендию, а также выдать ему пощечину, но я сдержалась. Не обо все в жизни нужно руки пачкать. Я просто скомкала листок, бросила его на подоконник и ушла. Вслед мне раздалось:
- Три дня!
Наська, как и обещала, ждала меня у колонны.
- Ну, что он хотел? – спросила подруга, беря меня под руку.
Я честно пересказала содержание разговора.
- Вот скотина! – искренне возмутилась Наська. – Ну ничего, у тебя теперь есть Макс, он с ним разберется!
Фальшиво улыбнувшись для успокоения подруги, я молча открыла дверь, и мы вышли из университета. На улице было пасмурно, из застилавших небо туч вот-вот должен был пойти дождь. Поэтому я ускорила шаг, потянув подругу по направлению к остановке.
- А Макс тебя разве не встретит? – удивилась та, кивнув в сторону парковки.
К счастью, разумный ответ сам возник в голове. И был тут же мной озвучен:
- Насть, сейчас пятница, разгар рабочего дня.
- Ой, да, как-то не подумала, - огорчилась подруга, но тут же воодушевленно спросила. – А вечером вы куда-нибудь пойдете?
Мда, в этот момент в голове у меня ни с того ни с сего всплыла фраза из детской сказки: «Прежде чем лезть куда-нибудь, подумай, хорошенько подумай, а как я оттуда вылезу?»
Прикинув, что в понедельник мне совершенно не захочется петь подруге про чудесные выходные, я решила сразу лишить ее иллюзий, правда пока безболезненно. Вздохнув, я сказала:
- Вечером он уезжает в командировку, - и подумав секунду, добавила. – В Бангладеш. Расширять бизнес.
Причем, откуда в моей голове возникло это географическое название, я совершено не представляла. И даже не представляла, существует ли оно в реальности. Однако Наську заботило не это.
- Надолго? – сочувственно спросила она.
- Не знаю, - пожала я плечами, а про себя добавила, «как минимум, пока не придумаю сказку нашего прощания».
- Но он же тебе денег оставил? – ни с того ни с сего спросила подруга.
- А зачем? – не поняла я.
- Надо откупиться от твоего бывшего, - совершенно серьезно ответила Наська. – Потому что, когда Макс вернется, к тебе будет прочно прилеплен весьма нелицеприятный ярлык. Не думаю, что тот гад осмелится на что-то большее, а вот ославить тебя на весь универ, а то и город – это он запросто. Потом приедет твой Макс, послушает, что о тебе люди говорят и бросит. В результате останешься, как наша «Я-щерица» - на всю жизнь одна и с ярлыком!
Приговор был страшным. Причем, если бы у меня был МОЙ Макс, о первой части я бы не беспокоилась – если кто-то верит всему, что безосновательно болтают, то грош цена такому человеку. Но так как никакого Макса у меня в принципе не было, то перспектива заклейменной одиночки мне ох как грозила.
- Кстати, а ты знаешь, что Джулиус собирается выпустить свою линию одежды? – сменила тему Наська. – Об этом появилась новость на его официальной странице! И даже есть пара эскизов! Мне так понравилось платье со стразиками! Я его себе обязательно куплю, как только он его выпустит! Сколько бы оно ни стоило!
В такие моменты, глядя на подругу, я сомневалась в умеренности ее фанатизма. Хотя Наська часто загоралась подобными безумными идеями, но до реализации они так и не доходили. Пока самым большим ее подвигом была поездка до соседнего города, где ее кумир устраивал прослушивание бэк-вокалисток. Подруга даже меня уговорила отправиться с ней. В итоге, приехав по адресу и посмотрев на длиннющую очередь перед зданием, Наська здраво рассудила, что все равно не попадет внутрь. Поэтому мы просто погуляли по городу.
Вполуха слушая щебетание блондинки по поводу последних событий и жизненных планов ее звезды, я шла к остановке, думая, как выбираться из того, во что влезла. Мысль «откупиться» сразу задвинулась куда подальше, ибо была бы истолкована Лешиком как признание своей правоты. Да… Вот так общаешься с человеком, замуж за него собираешься, думаешь, что знаешь, а выясняется, что ничего подобного. Вспомнив вчерашний вечер, я мысленно усмехнулась: это ж насколько лицемерным надо быть, чтобы, живя на родительские деньги, пытаться упрекнуть человека в «папочкином бизнесе»? И самое интересное, что, скорее всего, все заявления типа «как только отучусь, сразу найду работу, сниму квартиру и т.д.» были не более чем макаронными изделиями, старательно навешиваемыми мне на уши. Как же назвать того, кто требует «возмещение затрат», я даже не представляла. Однако, кто мог знать, что все так обернется?
Когда мы познакомились с Лешиком, он был скромным, неуверенным в себе пареньком. Как-то он признался мне, что даже познакомиться с девушкой не мог. Наша встреча, кстати, была тщательно подготовлена общими знакомыми, а представление друг другу вообще напоминало мою любимую сказку. Прям один в один: «Алиса, это пудинг. Пудинг, это Алиса». Смешно! Однако со временем Леша изменился, обрел даже наглость, сменил стиль поведения, прикид. И чем больше я об этом думала, тем больше понимала, что меня просто использовали, как стартовую ступеньку. Парень поверил, что раз смог это, то сможет и большее. И лишь это большее замаячило на горизонте, сразу туда ринулся, переведя меня в статус запасного аэродрома. Как мне рассказали те же знакомые, Ирине его даже особо окручивать не пришлось. Но самое интересное, ему не хватило смелости признаться, даже когда я приперла его к стенке. Так что, наверное, больно мне было не от того, что он ушел, а от того, что был.