Только за наличные

– Да что с тобой такое? – удивился Брэнт, и на его щеках проступил румянец. – Разве ты не этого хотел? – добавил он и потряс костюмом перед моим лицом.

– Убирайся, пока я не вышвырнул тебя!

Когда он ушел, я закрыл глаза и попытался уснуть, но мысли о Петелли по-прежнему крутились в голове. А еще я думал обо всех простых людях, которые на меня поставили. Я пытался убедить себя, что ничего уже не исправить, но прекрасно понимал, что пошел на сделку сам. В боксе я не был новичком и прекрасно знал обо всех этих бесчестных махинациях. Я поэтому-то и ушел. Но первое же поступившее предложение соблазнило меня вернуться. Если бы не мое желание появиться в Майами на собственной машине и при деньгах, ничего бы этого не случилось.

Предположим, я обману Петелли. Какой у меня шанс не словить пулю? Петелли не блефовал. Он не мог допустить, чтобы я обманул его и безнаказанно смылся. Иначе его власть над другими боксерами ослабнет, а кроме того, он не из тех, кто позволит отнять у себя сорок тысяч долларов, не посчитавшись с обидчиком.

Я все еще лежал на кровати, когда в комнату заглянул Рош:

– Джонни, семь тридцать. Вставай, пора ехать. Ты в порядке?

Я поднялся с кровати:

– Все нормально. Наверное, надо такси вызвать?

– Я отвезу тебя. Только умоюсь. Буду готов через пять минут.

– Отлично.

Ополоснув лицо водой, я причесался и надел одежду, которую принес Брэнт. Она прекрасно мне подошла, но удовольствия я не почувствовал. Если бы моя собственная одежда не была такой потрепанной, я не стал бы надевать этот роскошный наряд. Раздался стук в дверь, и вошла Элис.

– Джонни, как ты шикарно выглядишь!

– Да уж…

Интересно, что бы она сказала, если бы узнала, в какую цену обойдутся мне эти шмотки.

– Том уже пошел за машиной. Удачи, Джонни.

– Спасибо. Я рад, что тебя там не будет.

– Том предлагал поехать с ним, но я не люблю бокс. Я скрещу за тебя пальцы.

– Обязательно. Ну, счастливо оставаться. Спасибо за все, что вы для меня сделали.

– Но ты же вернешься?

Вернусь ли я? Я и сам этого не знал.

– Да, конечно, но все равно спасибо.

– Положи эту вещицу в карман. Она принесла удачу мне, принесет и тебе. Я так хочу.

Она протянула мне серебряный медальон с изображением какого-то святого.

Я с удивлением взглянул на Элис:

– Спасибо. Но может, мне не стоит его брать? Что, если я его потеряю?

– Положи в карман и забудь. Он тебе поможет.

Я так и сделал. Положил в карман и забыл. Когда я сбежал по ступенькам кафе на тротуар, подъехал «кадиллак» Петелли. Бенно был за рулем, Брэнт сидел сзади.

– Лучше, если мы тебя подвезем, – сказал Брэнт, высунувшись из окна. – Как ты себя чувствуешь?

– Нормально. Но я поеду в машине Роша.

– Ты поедешь в этой, – прорычал Пепи, подходя сзади.

Рош еще не вернулся. Ввязываться в ссору не имело смысла.

– Скажи Тому, что я уехал с этими парнями! – крикнул я Элис, все еще стоявшей в дверях кафе.

Я сел рядом с Брэнтом, и мы быстро покатили по безлюдным улицам. Практически все жители Пелотты отправились смотреть бой. Когда мы подъезжали к залитому огнями стадиону, Пепи бросил через плечо:

– В третьем, Фаррар, или тебе крышка.

– Не напрягайся так, – отозвался я. – У меня со слухом все в порядке.

К входу вел широкий проезд, уже основательно забитый машинами, но Бенно лавировал между ними, не снижая скорости.

Брэнт сказал вполголоса:

– Как только все закончится, я расплачусь наличными. Твоя машина стоит у заднего хода. Бак залит доверху, хоть сейчас в дорогу. Идет?

Я буркнул в ответ что-то нечленораздельное.

Бенно остановил «кадиллак» на огромной парковке, мы все вышли и сразу направились к боковой двери. Как только Пепи ее открыл, нас окатила волна горячего, пропахшего по́том воздуха.

– Стадион забит под завязку, – проговорил Брэнт. – Распроданы все билеты.

Мы поднимались по бетонным ступенькам, встречая по пути людей, которые направлялись к своим местам. Некоторые узнавали меня и, желая удачи, хлопали по спине. Я остановился в проходе и посмотрел на арену.

Сейчас там проходил менее значимый бой. Ребята, что называется, работали на разогреве. Залитый ослепительно-белым светом ринг выглядел невероятно далеким, и казалось, что от рева толпы содрогаются стены здания.

– Вот это да, – пробормотал Брэнт. – Тебе пора переодеться, Фаррар.

У двери раздевалки толпились журналисты и зеваки, но Брэнт никого из них не впустил. Он с трудом закрыл дверь, оставив снаружи немногословного Пепи.

Уоллер ждал, готовый помочь мне, если понадобится.

– Иди давай, – сказал я, обращаясь к Брэнту. – Генри справится и без тебя.

– Послушай… – начал было Брэнт, но я его оборвал:

– Я не хочу, чтобы ты был рядом, и не хочу, чтобы ты ошивался в моем углу. Генри в состоянии сделать все, что необходимо.

Брэнт пожал толстыми плечами. Его лицо стало пунцовым.

– Ладно, как скажешь. Только не надо на меня сердиться. Я ничего не мог поделать.

– Не мог так не мог, но ты втянул меня в эту аферу, и я не хочу видеть тебя в моем углу.

Уже повернувшись к двери, Брэнт произнес:

– Смотри, Фаррар, не выкинь какой-нибудь фортель. Ты сейчас увяз по самые уши, и у тебя только один выход.

– Вали давай!

Когда он вышел, я начал раздеваться. Уоллер стоял рядом, на лице у него застыла тревога.

– Расслабьтесь, мистер Фаррар, – посоветовал он. – Не годится выходить на ринг в таком состоянии.

– Да все в порядке, Генри, не беспокойся, – ответил я, растягиваясь на массажном столе. – Запри, пожалуйста, дверь. Я больше не хочу никого здесь видеть.

Он запер дверь, подошел к столу и принялся массировать мне тело.

– Вы собираетесь выиграть этот бой? – спросил он, немного помолчав.

– Понятия не имею. Я знаю не больше твоего.

– Мне так не кажется.

Некоторое время он разминал мне мышцы, а затем произнес:

– Мистер Петелли уделил вам слишком много внимания. По-моему, в этом городе он сильно навредил боксу и продолжает в том же духе. Опять договорной бой?

– Ты сам это знаешь. Похоже, уже знает весь чертов город. А как по-другому, когда Петелли поставил десять штук на Кида? Мне велено лечь в третьем раунде.

Уоллер хмыкнул. Мы старались, чтобы наши взгляды не встретились.

– Вам не стоит сердиться на мистера Брэнта, – проговорил он. – Брэнт – неплохой парень. Но что он может сделать против мистера Петелли? Если мистер Петелли говорит, что вы должны лечь в третьем раунде, что тут сказать мистеру Брэнту? У него есть жена и дети, он вынужден подумать и о них.

– Ладно, Генри, допустим, Брэнт ничего не может сделать, но я просто не хочу видеть его. Ты же позаботишься обо мне, верно?

– Если вы собираетесь закончить бой в третьем раунде, вряд ли вам понадобится моя забота, – грустно покачал головой Уоллер.

В этом была своя правда.

– А если я не поддамся? – спросил я. – Если буду драться с Кидом в полную силу и побью его? Какие у меня шансы выбраться отсюда живым?

Уоллер тревожно огляделся, будто опасаясь, что их могут подслушать.

– Вы с ума сошли, – сказал он, закатывая глаза. – Выкиньте эти мысли из головы.

– Я всего лишь спросил. Куда, к примеру, выходит это окно?

– Расслабьтесь. Даже говорить на эту тему не имеет смысла.

Соскользнув со стола, я подошел к окну. В тридцати футах подо мной раскинулась парковка. Я высунулся наружу. Под окном к водосточной трубе, спускавшейся до самой земли, шел узкий карниз. Было нетрудно спуститься на парковку, но это не означало, что получится уйти оттуда.

Уоллер оттащил меня от окна:

– Возвращайтесь на стол. Так не ведут себя перед боем.

Я снова забрался на массажный стол.

– Как, по-твоему, Генри, эти макаронники правда станут стрелять в меня или это все блеф?

– Правда, не сомневайтесь. Пару лет назад они застрелили Боя О’Брайена. Он не сдался в положенном раунде, как ему велели. А Бенни Мейсону они сломали кисти рук, когда тот свалился в нокауте. В тот раз мистер Петелли сделал ставку на то, что Бенни продержится до конца. Тайгеру Фриману за победу в седьмом раунде они плеснули кислотой в лицо. И вас они наверняка застрелят, если мистер Петелли этого захочет.