Неразрешимое бремя

Желудок опять попытался взбрыкнуть, я глубоко вздохнул.

- А теперь подумайте еще над тем, куда делись ее внутренности? И сколько по вашему надо было времени убийце, чтобы выпотрошить ее? Я уже не говорю про…

Я резко встал:

- Довольно! Вы утверждаете, что эти странности можно объяснить только колдовством? Хорошо, пусть будет так. Я поверю вам и начну дознание.

Лидия отступила и церемонно поклонилась воягу:

- Тогда позвольте мне покинуть вас, ваша светлость. – Лидия ровным шагом отправилась к двери, а я судорожно пытался понять, блефует она или нет. Так просто отказаться от участия в дознании? Тем более, в деле, в котором заинтересован такой влиятельный вельможа.

Положение спас сам вояг:

- Постойте, госпожа Хризштайн! Я прошу вас помочь господину инквизитору. Ему наверняка придется столкнуться с препятствиями, хотя бы  в лице капитана Лунтико. Ваша помощь будет неофициальной, конечно.

Лидия остановилась и обернулась с довольной улыбкой. Я мысленно застонал: а чего я, собственно, ждал?

- Вы понимаете, ваша светлость, я сейчас довольно занята, дела наследования отнимают почти все свободное время… - протянула она выжидающе.

Вояг понимающе кивнул и сказал:

- Безусловно. Я не останусь в долгу. Со своей стороны обещаю полную поддержку в городском совете в случае судебного разбирательства. Думаю, что господин инквизитор также не останется в стороне…

 - Увольте меня  от ваших политических игрищ, - прервал я их. – Мне нужно побеседовать с помчиком Прошицким, также я хочу услышать про остальных жертв: сколько их было, обстоятельства гибели, результаты вскрытия, если есть, а также кто вел дознание по факту их смерти.

Вояг пожал плечами:

- Боюсь, я ничем не смогу вам помочь. Встретиться с помчиком Прошицким будет проблематично, он сейчас в городской тюрьме, даже меня к нему не пустили. Капитан Лунтико закусил удила и упрямо гнет свою линию, подозреваю, что он заинтересован в том, чтобы ослабить мои позиции в совете. Что же касается остальных жертв, - вояг сделал паузу и кивнул на управителя. – Думаю, господин Скоридж вам  сможет больше помочь.

Управитель снял очки, опустил глаза и очень тихо сказал:

- Мне известно про еще две гибели девушек от подобных ран. Вскрытия не было, как и дознания, смерти  тут же замяли. Обе девушки были … мм ... из борделя госпожи Розмари.  Тело первой девушки я даже не видел, ее освидетельствовали без меня, и, насколько я знаю, быстро кремировали.  Три месяца назад это было, а вторую же... Я видел рану, понимал, что смерть насильственная, но... - управитель развел руками. - Вы же понимаете... Никто не заявил в громаду для проведения дознания, а сама госпожа Розмари была сильно напугана и обмолвилась, что теряет уже вторую рабыню подобным образом... Я пытался выяснить подробности, но она отказалась говорить... Тело предали земле, снова без вскрытия, хотя я пытался настоять...

Лидия прервала управителя:

- Последняя девушка, Ивонна, из того же борделя?

Управитель кивнул.

- Как удобно, - протянула Лидия, подмигнув мне. – Ну что, господин инквизитор, придется наведать одно богопротивное заведение?

Я отмахнулся от нее, потрясенный их равнодушием:

- Господин Скоридж, я не понимаю, вы видели, что смерть насильственная, но не предприняли ни единой попытки?.. Вы же могли сами заявить просьбу о проведении дознания! Могли предотвратить последнюю смерть!

Управитель покаянно вздохнул:

- Господин инквизитор, наверное, вы не знаете, что из себя представляет заведение госпожи Розмари. Это очень дорогой бордель, самый лучший в городе. Клиенты там непростые, вельможи да богатые купцы, словом власть имущие. Разное может произойти с девочками, бывает, погорячился клиент, руки распустил, кто ж на него пойдет заявлять? Откупаются обычно, миром все улаживают. Не знаю, как там все было, думаю, вам действительно стоит поговорить с госпожой Розмари. Если только она согласится говорить…

- Вы просто решили не наживать себе неприятностей, господин управитель. Только вам, вам и госпоже Розмари, отвечать потом перед Единым за свои поступки. Не в моей власти изменить сложившийся порядок, но я сделаю все, чтобы не допустить подобного в будущем.

Я поднялся, показывая, что разговор закончен. На душе было мерзко. 

Я догнал Лидию только на выходе из больницы, окликнув ее на крыльце:

- Постойте!

Она остановилась и нехотя развернулась ко мне, прищурившись от яркого слепящего солнца, бьющего ей прямо в глаза. После отвратительного холода ледника была невероятно приятно окунуться в полуденную  жару.

- Что вы увидели там, в темноте ледника?

Она проигнорировала мой вопрос, продолжая молча разглядывать меня. Когда молчать стало совсем неприлично, а некоторые посетители больницы стали коситься на нас, застывших друг против друга на лестнице, я сказал:

- Я намерен отправиться к епископу Талериону, чтобы получить у него разрешение на дознание. Прошу вас до этого момента ничего не предпринимать.

Лидия поднялась на пару ступенек, протянула ко мне руку и задумчиво пропустила между пальцев воротник моей мантии. Я довольно резко оттолкнул ее ладонь, но она проигнорировала предупреждение.

- Вы, господин инквизитор, можете отправляться куда угодно. Я же … поеду прямиком в тюрьму, чтобы побеседовать с помчиком Прошицким.

- Вы не слышали, что сказал вояг? Вас к нему не пустят! – меня злило ее самоуверенное упрямство.

- Меня, - подчеркнула она. – Меня пустят.

- Вы не можете допрашивать его!

- Отчего же? – она склонила голову набок, ее светло-серые глаза в солнечном свете стали пугающе прозрачными. – Господин инквизитор, если хотите отправиться со мной, то так и скажите…