Страница 63 из 87
Я словно в трансе поела засохшей пиццы, потому что не было сил терпеть голод. Затем принялась за уборку дома, чтобы занять себя и не думать ни об Олеге, ни о Рунине. Мне казалось, что если я прекращу что-то делать, случится что-то ужасное. Сама не пойму почему такие ощущения, наверное из-за того что меня разъедала изнутри непонятная тоска. А ведь раньше я могла часами убиваться по Олегу и разбирать на косточки все его поступки и слова, ища ему оправдания и причины продолжать его любить. Вскоре к неприятным предчувствиям, присоединилось ощущения, будто я потеряла что-то важное и вряд ли смогу это что-то когда-нибудь вернуть.
Я с остервенением, в неизвестно какой по счету раз, намывала уже чистые по максимуму полы на кухне, когда услышала звонок мобильного. Внутри все скрутило от волнения, и я боясь радоваться, быстро прошла в спальню к телефону.
Звонила мама.
- Милая, как дела?
- Хорошо, - я постаралась придать голосу оптимистичные нотки. – Я уже дома.
- Да, Кирилл сказал папе, что вы вернулись, и ты отсыпаешься дома, поэтому звоню только сейчас, - в её голове слышалось беспокойство. – Милая что-то случилось?
- Нет, все хорошо!
- Если бы это было так, то я бы поняла это по голосу.
Я вздохнула - мне не удалось её обмануть.
- Вы поссорились с Кириллом? – спросила она.
- Нет… - неуверенно произнесла я.
«Ссора» не то слово, которым можно было бы объяснить произошедшее.
- Тогда что случилось милая? – я узнала тревожные нотки.
- Мам… - я хотела сказать, чтобы она не переживала и я со всем сама разберусь, но вместо этого вырвалось хриплое, - он ушел.
- Это еще ничего значит, - доверительно проговорила мама. – Он может еще вернуться.
- Он не вернется… - коротко сказала я, не зная, что еще добавить. Не рассказывать же о привороте и обо всем остальном?! Мама меня убьет, а если нет, то мне было слишком стыдно, чтобы во всем ей признаться.
- Если твое, вернется.
Я промолчав, грустно хмыкнула. На заднем фоне послышали вопросительный шепот папы, за что мама грозно на него шикнула.
Моё… Знала бы мама…
- Не стоит так относиться к моим словам, - серьезно ответила мама. – Пусть я кажусь тебе старой, но я все же не так давно была девчонкой, которой казалось, что она знает жизнь.
- Мам, ты не понимаешь…
- А что тут непонятного? Я настаиваю на том, что если он твоя судьба, то вернется, - продолжила мама. – Только есть один вопрос, хочешь ли ты этого?
Этот вопрос загнал меня в тупик.
- Не знаю, - после недолгого молчания призналась я.
- Это уже другой разговор…
- Мам, не обижайся, но я не хочу продолжать говорить на эту тему, - не дала я ей договорить.
Она громко вздохнула.
- Хорошо милая, надеюсь, ты когда-нибудь перестанешь держать все в себе, - с грустью в голосе произнесла она. – Я тебе не враг и что бы ни случилось, всегда тебя поддержу.
- Я знаю мам.
- Пока милая, целую.
- И я вас, - отключившись, я бросила мобильный на кровать, обхватила себя за плечи и раскачиваясь из стороны в сторону уставилась в одну точку. С улицы донесся лай собаки, который привел меня в чувство, и с радостью вспомнив, что не домыла полы, вернулась к уборке. Не чувствуя усталости, я как одержимая бегала по дому с тряпкой в руках и натирала, натирала, натирала.
В семь вечера дом блестел от чистоты, а мне по прежнему было не по себе. Я налила стакан воды, думая, что выпью и пойду спать, как потерялась во времени. Неожиданно за окном стемнело настолько, что безоблачное небо уже было усыпано звездами, а я все еще сидела за столом на кухне, держа в руке так и не выпитый стакан воды.
Совсем незаметно для меня летели минуты и часы. Словно во сне я бродила по дому, окутанная неразделимой печалью. Сознание отключалось, и я будто проваливалась во временные дыры. Шипящий телевизор с черно-белой рябью на экране и я рядом с пультом в руках, а с улицы доносится утреннее пение птиц. Деревянный пол в моей спальне оказывается не таким ровным, как ощущалось ногами, если изучать его лежа на нем, зато таким же теплым от дневных лучей солнца, проникающих через окно. На улице все еще душно не смотря на наступивший вечер, слабый ветерок едва обвевает лицо, в небе загораются первые звезды. Заканчивался второй день, как я вернулась домой, а казалось, будто прошло не больше часа, как я узнала, что Рунин ушел.
Покрывшись липким потом, я заставила себя зайти в дом и пройти в ванную. Закупорила слив пробкой, включила воды и собиралась раздеться, как заметила, что на мне до сих пор футболка Рунина с пятнами крови Антона. Мне стало мерзко от потемневших, почти черных разводов, но руки сами притянули к лицу мягкую ткань. Я вдохнула сохранившейся аромат парфюма, который напомнил мне о бесстрашии и безумности Рунина.
Голова пошла кругом от нахлынувших воспоминаний. Почему я думала о человеке, который пробыл моей жизни всего пять дней? Пусть и самых сумасшедших, но все же всего пять дней. Почему мне не дает покоя то, как Рунин смотрел на меня в нашу последнюю встречу? Почему моя кожа покрывается мурашками при одном лишь воспоминании о его прикосновении?
Ног коснулась теплая вода. И я, очнувшись, повернула краны над переполненной ванной.
Надо бы постирать футболку и вернуть… Только вряд ли он приедет за ней. Одной футболкой больше, одной меньше. И воспоминаний она несет далеко не приятные.
Я сняла футболку, но так и не смогла забросить её в стиральную машину. Стирка уничтожит кровь Антона, но и запах Рунина… Убрав футболку подальше в шкаф, я вернулась в ванную, разделась и погрузилась телом в теплую воду. А затем и с головой. Маленькие пузырьки вырвались на поверхность, когда я выпустила воздух.