Страница 30 из 87
- Я полицию сейчас вызову! Не трогайте её! Если с ней что-то случится, я буду свидетелем! Я все слышу! – кричала я, чтоб сквозь шум, доносившейся из номера меня кто-нибудь расслышал. – Все! Я набираю полицию!
Внезапно открылась дверь, и на пороге появился полуголый сосед в маске с разрезами для глаз, носа и губ, в кожаных штанах и плеткой в руке. У него были до отказа накаченные руки и толстая шея со вздувшимися венами. Мне показалось, что его глаза нехорошо так блеснули, и когда он сделал шаг из номера, я истошно заорала во все горло. А когда увидела на второй руке что-то красное, почувствовала, как ноги подкосились, а в глазах потемнело.
Очнулась я от шлепков по щекам. Сосед прижимал меня к себе, держа за талию одной рукой
- Жива? – хриплым голосом спросил он.
И что-то для меня это прозвучало так зловеще, что я закрыла глаза и расплакалась.
- Только не мучайте, - прохныкала я не в силах пошевелиться. – Убейте быстро.
За спиной раздались шаги, и я с облегчением вздохнула. Помощь!
- Твоя? – спросил кого-то сосед.
- Относительно, - услышала я бархатный голос Рунина и переполненная радостью, открыла глаза.
- Сожалею, - сказал сосед, и отпустил меня.
Ноги подкосились и не дав упасть, сильные руки Рунина подхватили и оторвали от пола.
- Ты же говорил, что здесь нам никто не помешает! – выглянула девушка с ошейником на шее и с размазанной по лицу ярко-красной помадой. А следом из номеров показались недовольные лица и остальных постояльцев. Похоже, выбирая гостиницу с дешевыми номерами, нужно быть готовой ко всему.
Я посмотрела на Рунина, который глядя только вперед, нес меня в нашу комнату. Чувствуя спокойствие, я уткнулась в мускулистую грудь и почувствовала знакомый аромат дерзости и опасности, при этом ощущая себя в безопасности. Сердце Рунина так бешено билось, что я с опасением прижала ладонь к груди, в надежде помешать, если оно вздумает вырваться. Рунин был невероятно напряжен. Может от того, что я не пушинка? Или от того, что ему пришлось дотронуться до меня?
Когда мы оказались в нашем номере, я почувствовала на себе его взгляд и подняла глаза. Рунин тяжело дыша, словно забывшись, увлеченно рассматривал мое лицо, будто наслаждался зрелищем. Когда он задержался на губах, я готова была дать руку на отсечение, что он меня поцелует. Это мысль меня так взволновала, что я затаила дыхание, не понимая, хочу я этого или нет. Не в силах, видеть его неотразимое лицо так близко, я закрыла глаза, и неосознанно приоткрыла губы.
И через секунду, потеряв поддержку, с визгом плюхнулась на кровать. Я растеряно посмотрела на Рунина, который будто приходя в себя, стоял в стороне. А я с необъяснимым обидой сжав кулаки ударила по кровати. Больно хотелось! Слава богу, меня никто не поймал на слове, иначе лишилась бы руки!
- И что ты устроила? – наконец заговорил он. – Попортила людям удовольствие.
- Я думала, там кого-то убивают.
- По ним сразу было видно, что жесткач любят. И не только они.
- Да?
- А ты крепко спишь, - заметил Рунин и пошел в душ.
Есть такое, к тому же я вчера изрядно наплакалась, а после рыданий всегда сплю убитым сном.
Вскоре начался долгожданный дождь и я с нескрываемым восторгом захлопала в ладони. Когда Рунин вышел из душа, я уже была на пороге.
- Ты куда? Ночь на дворе! – нахмурился он.
- Хочу под дождь! – воскликнула я. – Я у гостиницы буду!
- Заболеешь, - устало попробовал отговорить он.
- Неа, - ответила я, и распустив волосы, выпорхнула из номера, словно из клетки на свободу.
На улице было свежо и прохладно. Дул порывистый ветер, проливной дождь сопровождался грозой. Ночное небо освещалось молниями, и раздавались раскаты грома, от которых холодела спина. Я расставив руки, подставила лицо под дождь и морщась от капель, попадавших на лицо, улыбалась. Быстро намокшие пряди прилипли к шее, плечам и спине.
Осмотревшись по сторонам, и не найдя свидетелей, я возомнила себя балериной и стала на носочках кружить по парковке, из редко подпрыгивая и мотая головой. В такие моменты я верила, что дождь, как грязь с улиц, смоет с меня все печали и беспокойства. Что он не только растения напитает, но и меня – верой, надеждой и силой, продолжать бороться за свою любовь. Когда небольшие ямы наполнились водой и образовались лужи, я с упоением попрыгала в каждой, считая, что затапливаю обиду и злость. Взмахом ноги сбивала воду, избавляясь от сомнений и растерянности. Проведя свой ритуал, я почувствовала легкость и еще не меньше часа наслаждалась дождем.
Окончательно промокнув до нитки и продрогнув на бушующем ветре, я забежала в гостиницу. Оставляя мокрые следы, я ворвалась в номер, переполненная восторгом. Рунин щелкая по пульту от телевизора, закинув вторую руку за голову лежал на кровати в шортах и футболке, .
- Это было супер! – радостно поделилась я, убирая с лица мокрые волосы.
Рунин перевел взгляд на меня, и переменившись в лице, будто в замешательстве от увиденного, быстро отвернулся.
- Иди в душ! – жестко потребовал он, весь напрягшись.
Я, не ожидая такой реакции, застыла на месте с раскрытым ртом.
- Что ты стоишь? – разозлился он и сел ко мне спиной. – Быстро, я кому сказал!
Не на шутку перепугавшись, я с навернувшимися слезами на глазах, побежала в душевую.
- Ты больной! – всхлипнула я и хлопнула дверью.
За что он так со мной? Что я сделала?
Подойдя к зеркалу, я, утерев слезы, посмотрела на себя и в ужасе ахнула. То, что я была без лифчика, для посторонних было уже совсем не секретом. Топ промок, прилип к телу, очерчивая изгибы небольшого бюста и просвечивая торчащие от холода соски. Одна бретелька сползла с плеча, обнажив половину груди.