Грибная красавица

Девица Хризштайн расхохоталась так, что ее несчастная невольница побледнела, а старик поежился. Далее последовали быстрые вопросы, больше похожие на словесные удары, на которые смятенная женщина едва успевала отвечать.

- В какой руке у тебя был нож, когда ты пришла в себя?

- В левой... кажется...

- Сколько ранений было на теле твоего мужа? Одно-два? Больше?

- Больше... Не помню... Не смотрела... Но много...

- Прекрати бубнить и отвечай быстро и четко. Сколько лет было твоей дочери?

- Четыре. Совсем еще кроха, но такая...

- Где она была, когда ты очнулась?

- Что? Я не...

- Ты сказала, что она бросилась тебя защищать, и Гийом ее отшвырнул. Где она была? Она видела, как ты убивала?

Женщина побледнела так страшно, что отец Георг обеспокоенно пробормотал:

- Я принесу вам воды...

- Господи, неужели моя девочка все видела...

- Хватит сопли везти! Отвечай! Быстро! Где она была, когда ты очнулась?

- Не знаю... Я не видела ее... Господи Единый!..

Девица Хризштайн без всяких колебаний ударила невольницу по щеке, та дернулась и замолчала, глядя на свою мучительницу большими несчастными глазами.

- Я сказала, отвечать четко и быстро. Рыдать потом будешь. Гийом был пьян в тот день?

- Да, он вернулся рано, обычно допоздна засиживался в кабаке...

- Какой был нож? Кухонный? Охотничий? Или кинжал?

- Я не п-п-помню...

Девица склонилась над невольницей и заглянула той в глаза.

- Вспоминай. Ты держала его в руке. Какая была на ощупь рукоять? Привычная? Как у кухонного ножа?

- Н-нет, точно нет... Она была большая, неудобная и липкая от крови...

- Охотничий нож. Понятно. У Гийома был такой?

- Не знаю...

- Да что ты вообще знаешь, клуша недобитая! - взъярилась девица. - Он тебя, что, и по голове бил?

- Да...

- Демон!.. Вот дура! Сестра к тебе часто приходила?

- Да. Она после смерти матери сильно изменилась...

- Ты сказала, что вас вместе отправили учиться рисунку. Она тоже рисовала?

- Да, но ее живопись мало интересовала. Равена быстро выскочила замуж за богатого купца, отец приводил ее мне в пример...

- Картины с кровавыми сценами появлялись каждый день?

- Нет, но часто... Однажды Равена увидела одну из них, сказала, что я ненормальная, стала насмехаться, что я могу лишь рисовать, что никогда не осмелюсь на самом деле за себя постоять. Мне было так стыдно...

- Твоя сестра левша?

- Что? Да, она... Она так и не смогла переучиться, хотя отец сильно злился из-за этого...

- Твой отец был богат?

- Да, он владел рудниками на севере. Они приносили хороший доход.

- И последний вопрос. У Равены были свои дети?

- Нет. Отец так сильно хотел внука, что она даже надумала обмануть его ложной беременностью, но обман вскрылся и...

- Поздравляю тебя, Тень.

- С чем?

- С тем, что ты честно заслужила звание феерической идиотки княжества! Это ж надо, так...

- Госпожа Хризштайн, - оборвал ее старик, - мне, как и Тени, неприятны ваши постоянные оскорбления и...

- А мне невыносима глупость!  Господи, Тень, ну подумай же ты хоть раз в жизни. Ты не левша, ты рисуешь правой  рукой. С чего на рисунках ты нож вдруг стала держать в левой? С чего ты бросилась на мужа, сжимая нож в левой? А еще ты сама обмолвилась, что муж сломал тебя ребра с левой стороны. Мне прекрасно известно, какая это жуткая боль. Ты даже рукой бы пошевелить не смогла, не говоря уже о том, чтобы забрать кинжал у пьяного озверевшего мужа и нанести ему несколько ножевых ранений... Даже если предположить временное помрачнение сознания...

- Я не думала об этом... Но если не я, то кто?..

- Сначала я подумала о ребенке. Но четырехлетняя девочка едва ли бы смогла заколоть отца...

- Не смейте! Не смейте такого говорить!

- Ишь ты, какие мы смелые вдруг стали... - задумчиво склонила голову набок девица Хризштайн, разглядывая покрасневшее лицо невольницы. - Нет, думаю, все было намного проще. Гийом тебя избил и отправился отсыпаться. Пришла твоя сестра. Та самая, которая приносила тебе картины. Она писала их с себя и подсовывала тебе, надеясь довести тебя до убийства. Или помешательства.  Она оценила обстановку, увидела, что ты без сознания, нашла Гийома, вытащила у него нож и спокойно заколола его. Потом вложила тебе кинжал в руку, измазала в крови и ушла, забрав с собой Александру.

- Но почему? Я не верю, нет, не верю!..

- Думаю, ты стала сильно мешать сестре после смерти матери. Твой отец стал вдовцом и наверняка задумался о составлении завещания. А внучку ему подарила только ты. Смею предположить, что он все завещал твоей Александре. А сестричка наверняка была жадной и завистливой... Хотя... Чему тут завидовать, дурости разве что? А, тебя ведь все равно не исправишь...

- Равена не могла, - убежденно покачала головой невольница. - Да, отношения между нами не ладились, но зачем ей убивать Гийома?

- Чтобы подставить тебя и забрать твою дочь. А вместе с ней и благосклонность отца, его деньги после смерти... И ей прекрасно все удалось провернуть.

- Но моя девочка... Я же хотела для нее...

- Сколько ей сейчас должно быть?

- Пятнадцать. В ноябре будет пятнадцать...

- Ну тогда еще есть шанс, что она жива, - цинично ухмыльнулась девица Хризштайн и досадливо поморщилась, неосторожно прислонившись плечом к алтарю. - Демон, пошли уже, мне нужен портрет воришки со склада в порту. 

Она подхватила ошеломленную невольницу под руку и потащила за собой прочь из церкви. Отец Георг потрясенно смотрел им вслед, а когда они скрылись за дверью, тяжело вздохнул и преклонил колени перед алтарем. Эта несчастная женщина заслуживает милости Единого, как никто другой...

Конец