Страница 47 из 79
Отец Георг осторожно постучал в дверь, он принес мне горячее молоко с медом и ломтем черного хлеба. Я и не заметил, как снаружи потемнело, и насколько я успел проголодаться. Но насладиться нехитрым угощением мне помешала невольница Лидии, которая ворвалась к нам, бросилась на колени и стала умолять помиловать ее госпожу.
- Встаньте, пожалуйста, - мне было неудобно перед несчастной женщиной за ее сумасшедшую госпожу. - Я уже говорил, что откажусь от обвинений, пусть только вернет девочку в приют. Даже ее извинения мне не нужны.
- Милостивый господин, - она упорно валялась у меня в ногах. - Моя госпожа очень упряма. Как решит что-то, ее не остановить. Но ведь она не злая! Как можно ее так сурово наказывать, ведь публичная порка... Она же из благородных! Какой позор...
- Отведите девочку в приют сами. Вы же рисовали портрет колдуньи, знаете, что она губит детей. И вы пошли на поводу у своей хозяйки? Она ведь задумала недоброе, а вы ей помогаете...
Невольница удивленно вскинула на меня глаза.
- Да нет же! Как вы могли такое подумать! С колдуньей это совсем не связано.
Я устало покачал головой.
- Вы плохо знаете свою госпожу...
- Может быть. Зато я знаю, зачем ей девочка. С ее помощью она хочет вернуть разум жене портного, Изхази.
- Что-о? - я не поверил своим ушам. Что за глупая ложь?
- Да, я сама сначала понять не могла. Когда рисовала портрет его дочери, Евы, а потом, когда госпожа попросила ее вещи, я даже грешным делом подумала, что... Что она колдовать собралась, духов вызывать или что похуже. Но она приказала мне обойти приюты и найти девочку, похожую на Еву. А Верочка, девочка, что сейчас живет у нас, она очень на нее похожа. Госпожа приведет ее в дом портного, а его жена подумает, что их Евочка вернулась... Понимаете?
- Что за бред? Вы в своем уме? Это жестоко, жестоко по отношению к умалишенной матери, потерявшей дочь, а каково будет девочке? Что она будет чувствовать, притворяясь чужой дочерью?
- Девочка обретет семью! Вы знаете, как тяжело быть сиротой? А тут такой шанс. И пусть, пусть сначала ее будут любить за то, что она похожа на их умершую дочь, но потом, кто знает... Госпожа дает шанс этой девочке обрести любящую семью. А даже если ничего не выйдет... Это ведь все равно лучше, чем ничего, верно?
Я ошеломленно покачал головой.
- Уходите! Довольно вашего бреда. Вы словно заразились безумием от своей госпожи...
Отец Георг ласково обнял за плечи невольницу и стал настойчиво выпроваживать ее.
- Господин инквизитор! Позвольте хотя бы навестить госпожу. Стража никого к ней не пускает, а она там в одном исподнем, и голодна небось...
- Хорошо, скажете стражникам, что я разрешил. Уходите!
Я устало сел за стол, аппетит пропал начисто. Подавленно жуя хлеб и запивая его остывшим молоком, я пытался разобраться в том, что было сказано. Только в безумную голову Лидии могла придти такая дикая мысль выдать другую девочку за дочь портного, чтобы... Чтобы что? Она всерьез думает, что таким образом сможет вернуть разум его жене?
- Мальчик мой, Кысей, я совсем забыл. Когда ты ушел за девочкой, приходил посыльный, принес ответ от епископа...
Я вскинулся.
- Отец Георг, ну что ж вы молчали! Давайте сюда!
Я сломал епископскую печать, распечатал письмо, пробежал глазами неровные строчки... Слова расплылись в бессмысленный рисунок, я не мог поверить своим глазам. Невозможно! Я ошеломлено сел, уронив письмо на стол. Как же так?
- Что случилось? Ты побледнел...
Я поднял невидящий взгляд.
- Отказ! Мне отказано в проведении дознания...
Отец Георг казался удивленным не менее моего.
- Ты должно быть ошибся. Дай сюда. - Он прочитал письмо, беззвучно шевеля губами про себя. - Может быть, ты недостаточно представил важность дела? Ведь дети...
- Возможно, все как раз наоборот.
- Не понимаю тебя...
Я сжал руки в кулаки. Мысль о том, что Лидия может оказаться права, и колдунья заручилась поддержкой церковника высокого сана, была невыносима. Но как иначе объяснить отказ епископа? Причем не просто отказ, а категорический запрет на любые действия в отношении помчицы Малко. Я вскинулся в последней надежде.
- Отец Георг, письмо ведь доставил приходской гонец? Ведь оно не может быть подделкой?
- Ну что ты, конечно нет. Епископскую печать невозможно подделать. Да и посыльного я знаю лично.
Рухнула последняя надежда. Я сидел, уставившись невидящим взглядом в стол. Что же делать?
- Надо написать кардиналу Яжинскому. Он точно не оставит нас без помощи.
- И сколько времени это займет? Неделю, не меньше. А если за это время погибнет еще один ребенок? Как мне будет возможным дальше с этим жить?
Вспомнились последние слова Лидии, брошенные ею, когда я оставил ее в тюрьме. Мыслимо ли, что она может как-то помочь? Я осознал, что сказал это вслух. Отец Георг недоуменно уставился на меня.
- Ты о чем?
- Отец Георг, у меня нет другого выхода. Я должен... должен испробовать все способы. Я отпущу Лидию... госпожу Хризштайн и попрошу ее о помощи.
- Да помилуй Единый, мальчик мой, - вскричал отец Георг. - Как же она может тебе помочь?
- Не знаю, - я горько улыбнулся. - Но должен попытаться.
- Она нехороший человек, и она тобой просто манипулирует. Не доверяй ей слепо.
Уже возле двери я кивнул:
- Да, отец Георг. Ее можно обвинить во многих грехах, но только не в том, что она глупа. И знаете... - я помедлил, потом продолжил. - Она хитра, изворотлива, может все перевернуть с ног на голову, и тут же черное сделать белым, и наоборот. Но возможно, в такой ситуации она - именно тот союзник, который мне нужен.