Страница 81 из 159
Принц Катэр–оун Шеннийский
Земли лорда Теера. Не знаю, как он это сделал. Но меня никто не преследовал до конца границ его владений. А дальше… дальше преодолев очередной мост, я нырнул в настоящую клоаку. Земли, пропитанные кровью, от бесконечных набегов, потом и страданиями от каторжных работ на шахтах, дымом от постоянно горящих деревень и смрадом от изуродованных трупов, висящих на столбах.
Две недели спокойной дороги были перечеркнуты одним днем на приграничье с вальки. Нет, не так я все себе представлял. Не эти серые дни, бесконечную грязь, боль и страдания в лицах крестьян. Этим не было дела до королевства, до поручений Корнелиуса. Тут шла вечная борьба с племенами вальки.
Свернул с дороги в угрюмый городок. В чистом поле ночевать совершенно не хочется. После ночлегов в домах и гостиницах маркизата Суррей уже и мысли не возникло идти к какое–то поле под дерево, костер разводить, фу… Надо отдать должное лорду, среди провизии был и кошелек с ринами. Поэтому две недели я спал в тепле, сытости и до обеда. Если первые дни еще опасался плена, дремал чутко и старался не маячить перед глазами местных. То под конец спал пьяный и в обнимку с какой–нибудь тепленькой дамочкой.
И вот теперь понимаю, что все хорошее когда–нибудь заканчивается. Смотрю на черные дома, стены в копоти, крыши перекошенные. Облака, что нависли над городом, и те дождливые, черные. Люди забитые, по улицам перемещение происходит короткими перебежками.
В первом же гостином доме меня встретил одноногий старик, держащийся на костыле еле–еле. Еще двое старых людей в роли горничных и уборщиц ходили вдоль стенок, словно перетекая, чтобы не вызывать на себя какого–либо внимания.
Ночью долго не мог уснуть. За окном визжала какая–то хриплая баба. Толи ее насиловали, толи она кого–то. Но ввязываться и совершать геройские поступки совершенно не хотелось. Утром я был, мягко говоря, шокирован.
Изуродованный женский труп висел на столбе объявлений, прямо напротив выхода из гостиного дома.
Хорошее начало дня продолжилось новостью – у меня украли коня. Когда же я ринулся брать за шкирку одноногого, мне стало не по себе. Старик едва дышал, моля Великих, чтоб поскорее издохнуть, дабы избавиться от мучений.
Иду по улице и ожидаю наездов. Коня ведь нет, и быстро проскочить опасную зону не получится. У домов и на балкончиках сидят хари с вызывающими и изучающими меня мордами. Разбойники или хозяева города, то есть легальная администрация. Замечаю детей, шныряют между домами. Много… много детишек, чумазых и с волчьими взглядами ошиваются будто вокруг меня. Бездомные? И так много, и все пацаны. Ни одной девчонки не заметил.
Преграждая путь, на моем… МОЕМ Коне, гордо шествуя, вышел мужчина.
Черный плащ, что окутал седло и ноги всадника, сейчас в моде. Лицо вытянутое, аристократической наружности, скулы ярко выраженные, брови да синие глазки в черной окантовке, будто мужик их подкрашивает периодически. В общем эдакий сорокалетний харизматичный красавчик. За ним подоспели еще двое всадников, напоминающие серых мышей. Потому что их плащи были грязновато–серого цвета.
Посмотрел по сторонам: местная власть продолжает сидеть на лавочках. Крыльцо, как вип трибуна на турнире. Кто–то сплюнул, раздался звон упавшей на дорогу бутылки, стул скрипнул.
Усаживайтесь поудобнее.
– Что у тебя есть, путник, – прямо спросил всадник в черном плаще, гордо восседая на моем коне.
– Коня мало что ли?! – гаркнул я.
Смотрю на своего зверя. Конь глядит в ответ с гордо поднятой мордой. Предатель.
– Я думаю, недели три, – говорит один из всадников главному. Тот гадко и даже презренно улыбается.
– Одна, – брякает черный в ответ. Они пожимают руки и главный с ехидством добавляет:
– Через неделю нагрянут проститутки.
– Иди к Запределу! – прыскает раздосадовано серый всадник.
Над товарищем хихикает третий, затем говорит:
– Никогда не спорь с Константином.
Делаю шаг назад. На меня смотрят как–то оценивающе. Озираюсь по сторонам. Публика как сидела, так и сидит. Вот только беспризорные мальчишки что–то усиленно делят, указывая на меня ручками.
– Слушайте, мужики, – выдавил. – Верните коня, и я вас не убью, даже не покалечу.
Стою спокойно, а сердце начинает наращивать ритм. Что–то не так. Всего трое, и такие самоуверенные.
– Искали беглых, нашли пришлого, – усмехнулся один из всадников и неспешно пошел на меня.