Страница 182 из 184
- Да, красивая вещица, - кивнула Тэрри Мал Той Эванс, после чего вернула его обратно в узелок. – Жаль, что не моя.
- А что будет с остальными драгоценностями? – осведомилась Нэлл Фал Риф Томин, словно ожидая, что они достанутся ей в подарок без каких-либо на то причин.
- Они будут возвращены их владельцам, - заверил их маршал. – А теперь пройдемте обратно на улицу. Не будем затягивать с казнью преступника.
- Как вы хотите лишить его жизни? – спросила тетя Тэрри. – Через повешенье?
- Нет, - ответил маршал. – Вблизи нет деревьев, а строить виселицу у нас нет времени, да и нужды. Мы просто отведем его подальше от жилых домов и изрешетим его тело пулями.
- О, Океан Надежд, я не хочу на это смотреть! – воскликнула тетя Тэрри и прикрыла ладонями глаза.
- Мы и не будем, - успокоила ее Нэлл. – Тем более, моей многострадальной дочери не стоит на это смотреть, к тому же в столь юном возрасте.
- Обещаю, что бандит получит по заслугам, - произнес маршал. – Вам и в правду незачем на все это смотреть.
После того как шериф вернул узелок с золотыми издельями в сейф, все направились к выходу. Последовал за остальными и Малкольм Клемментс, но прежде чем он успел выйти за порог, Сид Рассел положил свою ладонь ему на плечо и попросил задержаться. Как только дверь закрылась, Малкольм спросил шерифа, чего он хочет. Без лишних слов Сид Рассел изо всех сил ударил своего помощника кулаком в челюсть. Раздался дикий хруст, оповещающий о переломе кости и парень чуть ли не отлетел на три шага назад и повалился на спину. Шериф пошевелил пальцами, дабы убедиться, что хрустнули не костяшки, а, убедившись в этом, направился к Малкольму уверенным и тяжелым шагом. Парнишка, чей рот стал неестественно кривым, чуть ли не скуля, потянулся за своим револьвером, он даже успел его достать из кобуры, но сильный удар ноги шерифа выбил оружие из его рук, после чего он нанес парню очередной удар, в этот раз в переносицу. Новый треск и из ноздрей, вниз по верхней губе потекла кровь.
- Штойте, штойте, шериф, не бейте меня! – взмолился со слезами на глазах Малкольм.
- Ты жалкий выродок! Зачем ты это сделал?! – прорычал шериф, схватив парня за ворот рубахи, а затем, ударил еще раз, да так сильно, что голову Малкольма от удара откинуло назад, и он стукнулся затылком об пол.
- Я долшен был отомстить им за шмерть моей матери! – сквозь слезы выдавил он ответ из себя.
- Кому отомстить?! В смерти твоей матери виновата она сама и только!
- Даше если и так, они все равно бандиты!
- Для меня они искупили все свои грехи, когда сели за стол и помогли вызвать Анку.
После этих слов, шериф отпустил Малкольма, оставив его лежать на полу в слезах, соплях и крови. Шериф Рассел вытер кулак о собственные штаны, после чего вышел на улицу, оставив открытой нараспашку дверь.
***
Эллин Томин вместе с матерью и тетей садилась в дилижанс в то самое время, когда в Билла Тейта целились три револьвера. Он не сопротивлялся, он не молил о пощаде, он не делал ничего, что должен был делать любой человек находящийся на его месте. Казалось, он был просто далеко от этих мест, там, где нет ничего кроме мрака и одиночества. Винс Стоун хотел в это верить, ведь только так он мог смириться с казнью его друга детства, для которого физическая смерть станет не казнью, а скорее избавлением от мучительного существования в непроглядной темноте. Пока он верил в это, у него были силы молча стоять рядом с шерифом Расселом, смотреть вдаль на блестящие на солнце вершины гор и с примирением ждать того момента, когда в его ушах загремит канонада оружейных выстрелов.
Эллин в это время, уже севшая в карету, была рада, что ей не придется лицезреть воочию казнь. Но еще сильнее она была рада, что Альберт Дрейк каким-то образом избежал расстрела. Где бы он сейчас ни был, Эллин желала ему доброго пути и долгой счастливой жизни. Ей было искренне жаль, что у нее с Альбертом ничего не получилось. Но еще сильнее было жаль, что у нее не получилось с Малкольмом Клемментсом, который не хотел ничего о ней знать и в этом она чувствовала свою вину. Ведь не приди она тогда к Альберту и не расскажи ему о своих подозрениях касательно Лили Клемментс, все могло закончиться иначе. Кто-то за место нее обязательно бы догадался о причинах появления Безликих в поселении и их отношения с Тильдой Клемментс и, соответственно, с Малкольмом, не разлетелись в пух и прах. Возможно тогда, они с Малкольмом убежали куда глаза глядят, подальше от их родителей, подальше от Конвинанта и поближе к новой лучшей жизни, в которой были только они вдвоем.
Дилижанс тронулся с места и тут, Эллин окончательно поняла, что больше никогда не увидит Малкольма, больше никогда не прикоснется к нему, больше никогда не скажет ему о своей любви. У нее даже ничего не осталось от него на память. Он даже не попрощался с ней. И ей стало так обидно, что она вскочила с места и, открыв дверцу кареты, не обращая внимания на встревоженные возгласы матери и тети, прокричала что есть силы:
- Малкольм! Я люблю тебя!
Но ее крик признания заглушили звуки выстрелов, вместе с которыми жизнь покинуло тело Билла Тейта, а Малкольм так ничего и не услышал. Он не побежал вслед за дилижансом, не помахал ей на прощание, не прокричал и ей в след о своей любви. Мать и тетя Эллин усадили ее обратно и закрыли дверцу кареты. Эллин не стала сопротивляться, она только прикрыла ладонями лицо и зарыдала.