Одарённые

— Забавно. Раньше ты демонстрировал абсолютное равнодушие к убийству, а теперь вот заинтересовался. И не говори, что сутки в камере и царящая здесь скука промыли тебе мозги.

Но Воин не из тех, кого легко сбить с толку.

— Не иначе как твой светлый лик на меня так действует.

— Значит, не хочешь отвечать?

— Ты мои вопросы игнорируешь, а я должен разговориться? Тебе не кажется это несправедливым, Наглоната?

Золотой болтливый мальчик не так уж и прост. Вздохнув, я коротко пересказала события сегодняшнего дня, новой информации у нас не так уж и много. А Воин… несколько раз он уже делал замечания по существу, и они были не просто уместными, они были важными. Я это заметила.

— Значит, если собрать в кучу все, что мы имеем, выходит следующее: кто-то поздно ночью, или рано утром – смотря как считать – проникает в комнату жертвы, вооружившись знаниями о старом деле советника Стрейта. Заставляет девушку захлебнуться с помощью водной магии и зачем-то отставляет след боевой.

— Не «зачем-то». Это имитация, не самодеятельность. Он копировал.

Воин махнул рукой – мол, неважно.

— После некто перерывает комнату вверх дном, ища запасы «сиреневой пыли» почившей милашки, — рассуждал Воин, вышагивая взад-вперед. В камере особо не разгуляться, ему приходилось поворачиваться через каждые два шага.

— Или подбрасывает пакет с «пылью».

— Это только ты так думаешь, Подозревата. Зачем подбрасывать пакет, если он и так все выставил старым делом советника?

— Две нити, ведущие в никуда. Или даже три.

— И какая же третья?

Я оглянулась в сторону входа – никого. Но все равно понизила голос:

— Это очевидно: убийство произошло во дворце, делом уже занимается советник Стрейт. А я не думаю, что он лично лезет в любое происшествие с горничной. Рассматривает случай, не более. Он мог проявить любопытство и забыть, но этого не сделал. Вчера это показалось мне странным, но сегодня… сегодня мы узнали о сестре убитой, и эта Селена вела интересную жизнь.

— Если ты поверила слухам о служанке и короле, то ты идиотка, — порадовал Воин с такой улыбкой, будто сочувствовал моей умственной несостоятельности. — Даже я такого себе не позволяю. Знаешь, почему, Кучерявая? Потому что горничных даже не замечаю. И ты не замечаешь. И советник Дэнвер Стрейт, разве что по долгу службы. А уж король… не уверен, что он вообще осведомлен об их существовании.

 Прозвучало высокомерно и нереалистично. Воин преувеличил, пытаясь донести до меня простую мысль, но сделал это зря, я и сама сомневалась в связи Селены и короля.

— Я сказала, три нити, ведущие в никуда.

— Заумь.

— Ты уж определись, идиотка я или заумь.

— Это смотря с кем сравнивать. Если с моим светлым разумом…

— Не продолжай, прошу! — закатила я глаза, но уже с улыбкой.

— Ты моя гостья, Кучеряха, так и быть, промолчу, — улыбнулся он с таким видом, точно дарил мне лучший в жизни подарок. — И давай уже разберем стрейтовскую скукотищу, ты же заучка, с ума сойдешь, если мы этого не сделаем! — он устроился на полу и с удобством привалился плечом к решетке. — Только придется тебе читать вслух, Кудрявая. Тут защита стоит, попытаешься что-нибудь передать заключенному – и бах! Как видишь, за мою безопасность советник печется не на шутку.

— А я думала, наоборот, охраняет общество от тебя.

— Ничего, ты не в первый раз ошибаешься, Кудряшка.

Осознав, что вступать с Воином в словесную перепалку бесполезно, я тоже устроилась на жестком полу и приступила к чтению. И сама не заметила, как увлеклась. Время от времени я останавливалась, и мы с Воином громко спорили, обсуждая дело. В основном он говорил глупости, я пыталась не улыбаться и хоть как-то сосредоточиться на деле. И сама не заметила, как пролетело время.

От споров нас отвлек советник, он пришел даровать узнику свободу.

— Похвальное стремление к знаниям, — похвалил он нас. — Мартин, ты можешь быть свободен. На сей раз.

— Звучит оптимистично, — обрадовался Воин, вскакивая на ноги — Но я, в общем-то, и не был заперт! — в подтверждение своих слов он толкнул дверь камеры, та легко поддалась. Все выглядело так легко и естественно, словно речь шла не о королевской тюрьме с ее многоуровневой системой защиты от древней магии. Неужели Мартин Ароктийский силен настолько? Теперь понятно, почему ректор позволял ему творить все, что душе угодно.

Воин наслаждался произведенным эффектом.

— Кажется, вам есть над чем поработать, советник?

— Я не занимаюсь тюремной зашитой, — спокойно ответил Дэнвер Стрейт и кивнул нам на прощание: — Доброй ночи. Утром жду вас согласно старому расписанию.

Советник ушел, оставив нас наедине.

— Ты… — зашипела я зло. — Ты заставил читать вслух! Хотя мог запросто выйти из проклятой камеры!

— Ага.

— Почему ты не вышел?