На краю

В тот день, вернувшись с работы. Я долго лежала, возвращаясь мыслями к Джону. Почему он здесь? Почему не в другом городе? Почему не дома с семьей? Все порывалась позвонить к Арии, рука то и дело тянулась к телефону, но я так и замирала над надписью контакта, не решаясь позвонить. Что я хочу узнать? Зачем? Может он просто по делам здесь? Зачем мне знать? У него своя жизнь - у меня своя. Но почему тогда сердце пускается вскачь стоит мне только вспомнить картинку, где он на парковке?

Почему именно возле моей работы? У него, что мест мало, где ходить? Может он это специально, чтобы я потом мучилась? В итоге, уложив спать Бри, я позвонила.

Не Джону, нет, хотя до сих пор помнила его номер телефона наизусть – Арии. Она должна знать ответы. И хоть я просила ее ничего о нем говорить, сейчас решила сама же нарушить правила. Я просто больше не могла мучить себя вопросами и не знать на них ответа. Никогда не была безумно терпеливой, а уж сейчас тем более.

- Алло, привет, Арюш, не спишь?

- Да, куда там - мы болеем, нервничаем, плачем,

- Выздоравливайте. А ты как? Не заболела, под шумок? А то я в прошлый раз, когда Бри болела, сама лежала с температурой.

- Нет, слава богу, но устала так - что кажется болею. Ты что-то хотела? Или так?

- Хотела, Джон в городе.

- Знаю. Недавно приехал. А ты откуда знаешь? Пришел, да? Ожидаемо.

- Ничего он не пришел, просто видела, недалеко от работы. Думала, вдруг показалось и что значит ожидаемо?

- Недалеко говоришь, еще скажи - случайно гулял, Джон не из тех людей кого можно случайно встретить в городе, поверь. Ожидаемо, потому что он три месяца как развелся. Еще и молчал, гад. Брюс так на него злился, ты бы видела.

- Развелся? Но почему?

- А я не знаю. Он Брюсу вроде бы рассказал, во всяком случае, мне так кажется, но ты же знаешь его, если он не хочет рассказывать, из него информацию никак не вытянешь.

- А Стив, Энтони, может они что-то знают? – Спросила, а после спохватилась, что задаю много вопросов, поэтому добавила, - Ария, тебе разве не интересно почему?

- Лев, вижу, ты сильно заинтересовалась, что до сих пор?.. – Она замолчала, так и не закончив предложение, но мы обе понимали о чем она.

- Не знаю.

- Ясно, как обычно, запуталась, да?

- Как ты все знаешь?

- Ну, мы же с тобой не один год знакомы, и добавлю, нет, с братьями мы не встречались уже давно. Брюс видится с ними, но к нам они не заходили, так что я не в курсе. Хочешь сама позвони, им или Брюсу, например.

- Ну да, конечно, ты же знаешь, мы до сих пор в натянутых отношениях, еще высмеют и все равно ведь ничего не скажут.

- Да, это они могут.

- Ладно, тогда, но все равно спасибо, теперь хоть что-то знаю.

- Не за что. Хотела бы больше рассказать, но сама не знаю ничего.

Ария думала, что сказала не много, но она сказала предостаточно. Больше чем я знала до этого - намного.

Развелся. Но почему? А как же сын? Что у них произошло? Почему не сложилось? Я еще пол ночи задавала себе миллион вопросов, которые оставались без ответа. В итоге утром была настолько невыспанная, что клевала носом в кружку кофе, чуть позже приехал отец, сказал что посидит с внучкой пока я на работе. Я была не против, он часто меня выручал, а дочка к нему тянулась. Ей не хватало мужчины в доме. Это было заметно. Дети они вообще живут эмоциями, привязанностями. Она не любила сидеть на руках, но стоило даже тому же Брюсу придти, так она не слазила с его рук, зато мы с Арией могли вдоволь пообщаться, оставляя Брюса с детьми. Брюс - со сложным характером, но с детьми он другой. Таких называют - «просто душка». Наверное, его таким сделало отцовство, а может Ария своей добротой.

Интересно, как изменился Джон? Сомневаюсь что он остался тем же, что и был когда-то. Из раздумий вывел голос отца.

- Придет мама, ты не против?

- Па, я знаю, что ты уже не раз водил Бри к ней, но я не понимаю, зачем? Она же ее не хотела? Она даже сказала, что... – я замолчала. - Не хочу вспоминать, она много наговорила.

- Она жалеет, Лев. Раскаивается.

- А ты откуда знаешь? - Он замолчал, уставившись в пол, как нашкодивший ребенок.

- Папа, только не говори, что вы опять вместе?

- Да, Лев, но сейчас все по-другому. Она изменилась, да и я. Работа когда-то отнимала столько времени, я очень много пропустил из-за этого. Тебя, твое взросление, хочу исправить хотя бы с Бри.

- Но па, столько лет прошло, ты уверен, что хочешь быть опять с ней?

- Доча, я столько лет один, да и она так и не вышла замуж. – Я недоверчиво смотрю на него. - Мне с ней хорошо, Лев.

- Как знаешь пап, как знаешь.

- Она и тебя звала, может, как-то соберемся все вместе?

- Может. Как-то. Ладно, я на работу.

Пока шла, всю дорогу думала об этой новости и все не могла поверить, что они сошлись, как же так? Неужели через столько лет, еще можно найти общие точки, соприкосновения, но видимо можно. Хоть я и не верила, что она изменилась, отца я хотела видеть счастливым, и если это чувство давала мама, я все равно рада.

А на работе меня ждал сюрприз. Джон сидел в приемной - на кресле. Я опешила, когда его увидела.

- Привет, я к тебе.

Я указала рукой следовать за мной. Чувствуя, как сердце стучит в висках. Почему он здесь?

- Не ожидала, - присела на письменный стол, сложив руки на груди, в попытке успокоить дрожь.

- Решил записаться на танцы. Улыбнулся.

- Да? Но у меня только для детей и максимум до 16.

- Что это за дискриминация, Лев? Разве нет такого правила, никогда не поздно учиться?

- Я еще с таким не сталкивалась, - почесала лоб.

- Ну же Лев, сделай для меня исключение. - И он опять улыбается. Открыто искренне, как когда-то, когда мы впервые познакомились.

- Ладно, я что-то придумаю, если хочешь, - вздыхаю.

- Хочу.

- С тобой тяжело, а если серьезно. Почему ты здесь? – Решила спросить открыто, не хочу играть в игры, устраивать спектакль. Явно же он здесь не просто так.

- Потому что ты - это все, что мне нужно. Потому что я скучал, потому что эти годы только благодаря сыну были подобием жизни. Потому что я больше так не могу, Лев. Не могу смотреть со стороны за твоими успехами и неудачами. Не могу постоянно шпионить за тобой, как какой-то маньяк. Не могу, Лев, не проси больше. - Он подходит ближе берет за руку. - Лев, хочу носить тебя на руках, если ты не сможешь идти и у тебя заболит спина, или просто так - потому что хочется. Не смотреть на других. Не думать о том, что скажут люди, хочу просто жить. Смотреть в твои глаза, ловить твой взгляд, когда ты счастлива и улыбаешься. Хочу перебирать твои волосы, и запутываться в них пальцами. Хочу целовать тебя и пить твой сладкий вкус. Я больше не могу по-старому. Не проси, Лев. Я как будто все это время проживаю чужую жизнь, не свою. А я хочу жить своей, понимаешь, хочу дышать полной грудью. Хочу любить настоящую тебя, а не суррогат. Потанцуешь со мной, Лев?

Я ничего не отвечаю, лишь чувствую, как одинокая слеза стекает по щеке, но я ничего не делаю, лишь внимательно смотрю в его глаза, в которых отражение меня, не веря, что это происходит со мной на самом деле. А Джон обнимает меня, я утыкаюсь в его грудь. Он все также пахнет, он все тот же. Как удивительно настроены рецепторы чувств – обоняние в том числе, они сохраняют память, чего-то важного, родного, вне зависимости, сколько времени прошло, ты продолжаешь помнить. И сейчас, в его объятиях, я опять чувствую разливающее тепло по телу, даже зарождающихся бабочек. Ведь, на что похожее чувство трепетания, которое распространяется по телу? Наверное, это и есть те самые бабочки, о которых слагают рифмы.

Чувствую, впервые за долгое время, чувствую… как когда-то, давным-давно, когда только начиналась наша история.