На краю

Свадьба Арии и Брюса, прошла на удивление спокойно. Не скажу, что все прошло гладко, но все же я готовилась к самому худшему, ожидая чего угодно.

Джон. Замученный, усталый. Помню его первый взгляд, направленный на меня, в нем была такая радость, но, увидев рядом Брайана, его глаза потухли. Он отвернулся и за весь с день мы перекинулись всего лишь несколькими ничего не значащими фразами. Я ловила его взгляд на себе, но что мне было ему сказать? Что я выбрала другого? Дело не в тебе, а во мне. Мне кажется, я и так многое объяснила ему в письме. Ведь так же, да? Но по братьям Джона было видно, что письма явно не достаточно.

Эрик подошел ко мне, когда я как раз разговаривала с Арией, и без приветствий набросился.

- Что Лев, не удосужишься даже поговорить? Посмотри на него, он страдает. А ты… Будь моя воля бил бы тебя ремнем как сидору козу. Ты чего творишь? Еще и с этим своим приперлась. Постеснялась бы. Знала ведь, что мы все тут будем. Но нет, привела еще и улыбаешься ему, как последняя… Будто того, что ты не одна мало. Ты что серьезно Лев? Или это шоу двух актеров?

- Это не шоу, Эрик. Я поняла твое отношение, не нужно каждый раз нагнетать. Я все понимаю, а ты меня понять не хочешь, - а потом я увидела Брайана идущего к нам, не хотелось вмешивать еще и его в это. - Прости, но Брайан меня уже заждался, - уже намереваясь уйти, все же сказала, - и это… если можешь, то передай Джону, что мне очень жаль.

- Сама ему передай, я не буду посыльным.

- Ну, это твое право, - пожала плечами, - прости.

Я отошла от них. Настроение, было немного подпорчено, но Брайан как обычно, умел развеселить, поэтому я уже через пять минут смеялась над его очередной шуткой.

Ария и Брюс смотрелись так гармонично вместе, что я бы и не подумала, что когда-то она была серой мышкой, не способной даже нормально вести себя в компании мужчин, а сейчас в белоснежном пышном платье, с красивой прической выглядела, как принцесса, а Брюс был ее принцем. Наверное, у них так и было на самом деле. Она из глубинки, он миллионер. Чем тебе не сказка?!

Еще и беременность добавляла ей искорок в глаза, в общем, она светилась и сияла. Брюс, как обычно строил из себя главного, но Ария нормально к этому относилась, а если ей хорошо, значит и я рада. Мы пробыли еще несколько часов у ехали домой. Дом встретил тишиной и уютом. Брайан целовал за ухом, нежно щекотал шею, а я отдавалась его рукам. Стараясь прогнать мысли о Джоне и его выражения лица, полного муки. Я чувствовала вину, но не в силах была изменить что-то, в ту ночь Брайан не настаивал на близости, а я и не смогла бы. Все равно бы стояло лицо Джона перед глазами. Брайан, понимал меня, понимал, что я не могу так просто отпустить Джона, поэтому следующие дни был со мной осторожен, будто я фарфоровая кукла и могу разбиться в любой момент. Как-то я сказала, что все нормально, не нужно со мной панькаться и он перестал.

Несколько недель счастья. Несколько недель почти нормальной жизни и снова крах. Как мало бывает времени, чтобы сказать нужные слова. Мы все не спешим, растрачивая жизнь попусту, на пустяки, ненужные дела, ненужные фразы и понимаем это, когда уже поздно.

Брайан, наши отношения напоминали американские горки, когда-то раньше. Сейчас это было настолько по-другому, иначе. Он стал взрослее, мудрее, осмысленней что ли, стал ценить больше то, что у него есть. Такому ему я бы отдала свое сердце, даже не задумываясь. Но сердце у меня одно, а мужчин двое…

Можно ли любить двоих? Отвечу. Можно. Это как любить свое прошлое и настоящее. Джон был настоящим, а Брайан прошлым. И хоть наши отношения с Брайаном были не идеальны, я его любила. Да, он разбил мне сердце когда уехал, но первая любовь никогда не забывается. Может что-то стереться из памяти, может многое забыться, часто плохое оставляет отпечаток, но все равно ты помнишь и человека и те чувства. Первые. Неопытные. Сладостные. Когда бабочка только распускает свои крылья в первый полет. Тебе все интересно. Первую любовь нельзя испытать дважды. Она одна. Это как самый любимый кадр, запечатленный в сердце.

Не вернись Брайан в мою жизнь возможно все было бы другому. Была ли я бы с Джоном? Честно, не знаю. Но с Джоном всегда будет стоять стена между нами - потерянный ребенок. Не сбывшиеся мечты, разбитое на осколки будущее. Семья, которая не сложилась. Это все равно будет. Как бы ни было хорошо. Как бы сильно мы не пытались забыть. Все равно будем возвращаться. Все равно будем помнить. Но жизнь диктует свои правила. Все меняется, каждый день, а бывает, все может измениться в мгновении ока.

Брайан. Я честно хотела сказать, что не только у него есть чувства, но и у меня. Да, не настолько сильные, как ему бы возможно хотелось, но они были. Не знаю почему не сказала, не знаю почему не решилась. Все чего-то боялась. Все почему-то затягивала. Какой же я была глупой.

В ту ночь, мы легли рано. Брайн слишком устал на работе, я на тренировке. Ночью проснулась оттого, что Брайан тормошил за плечо, я удивленно посмотрела на него.

- Лев, тихо, мне кажется, в доме кто-то есть.

Лучше бы ему казалось.

В доме были люди. Мне он сказал не выходить и спрятаться в шкафу, в который помог тихо залезть. А сам ушел вниз. Тогда был последний миг, когда я видела его живым. Тихий шепот.

«Лев, чтобы ты ни слышала, не выходи. Люблю тебя.»

Были его последними словами. Если бы я знала. Если бы знала, ни за что бы не промолчала, он должен был знать, что я его тоже люблю. Я чувствовала, как разбиваются надежды о счастливом будущем, когда были сказаны слова. «Вашего ребенка нет.»

А выстрел, который последовал, через несколько минут, после того как Брайан ушел, был звуком уже других разбитых надеж. Надежд на почти нормальную жизнь.

Он ушел. Эго отняли. Кто? Я не видела. Люди в черном, грабители, враги. Я не знала. Что они хотели? Что забрали?

Была снята картина со стены, открыт пустой сейф. О наличии, которого мне было вообще неизвестно и все.

Да, я вызвала милицию, тихо всхлипывая в трубку, прикусывая кулак, чтобы не кричать. Я не знала, ушли ли они, но когда услышала вой сирен, вылезла из своего укрытия. Осторожно приоткрыла дверь. Наша комната была дальней, а к гостиной еще нужно было дойти. С сердцем, выскакивающим из груди, я медленно оказалась в гостиной и увидела его. На спине, с окровавленным пятном на груди и на белоснежном ковре. Красное на белом. В состоянии сомнамбулы, я встретила полицейских, что-то отвечала, говорила. У меня не укладывалось в голове, как все так получилось. Дома, ночью, когда ты спишь и не ожидаешь подвоха, а тут такое. Жизнь подкидывает тебя, переворачивает вверх тормашками. Для меня это было похоже на сон, нереальный, ужасный сон. Из которого, хотелось проснуться, но увы. Не знаю почему, но той ночью, когда уже все уехали, а я осталась одна, мои руки сами набирали номер.

- Это, Лев. Ты можешь приехать?

И он приехал. Родной, но такой далекий.