Страница 6 из 83
ВОПРОС ТРЕТИЙ: ОТКУДА БЕРУТСЯ ПЫШИКИ?
Красота – это звездная пыль на сапогах творцов Вселенной.
Цитата из повести «Прекрасное и красивое» Эссинараэля Валентайна
Авентия, общий коридор мужского и женского общежитий, год 999-й от основания, месяц дождей, число 30-е.
Мы решили, что будем исследовать Школу, начиная прямо от нашей двери в комнату общежития. Ну, и веселиться там же начнем. Жаль, наша новая игра не всем прохожим понравилась. Студенты (по-моему, в большинстве своем будущие алхимики и маги – телепортисты, но лучше не спрашивать, как мы узнали, на кого они учатся) шарахались от нас в разные стороны. Один стихийник вздумал было присоединиться к нашей забаве, но быстро выдохся. Неудивительно — ведь нас было двое, а он со своей магией ветра всюду сразу не поспевал.
В результате он немного вышел из строя. А мы его предупреждали, между прочим. Ну, мол, поосторожнее, видишь, мы какие быстрые. Не послушал. Так ему и надо. Нет–нет, ничего плохого с ним не случилось, просто устал немного. До дна магию вычерпал. Мы аккуратно передвинули страдальца к стеночке, хотя был он довольно-таки тяжелый и крупный, и весил, соответственно, немало. А для меня это было очень важным обстоятельством. Хорошо хоть, паренек-телепортист подсобил.
Селена только в самом начале помогла. Ну как помогла – ногой далеко не тщедушное тельце по направлению к стенке пнула – и все на этом. На мое справедливое возмущение она лишь высокомерно плечиками пожала: «не нанималась я всякие обессилевшие по собственной глупости тела туда-сюда по коридору таскать».
Какой-то резон в ее словах, конечно, был, и поэтому я предпочла промолчать. И мы продолжили без стихийника. А задумка была интересная — я бросаю огненные шарики в Селену, а она их льдом встречает. В итоге получается красивый такой маленький светящийся клубок во льду, который тут же вспыхивает крошечными искорками и исчезает. И все бы хорошо, но Селена неожиданно промазала, и полетел мой импровизированный мячик в кого-то, проходящего мимо. Утешило лишь то, что у того реакция была отменная. В результате мой шарик изменил траекторию полета и с размаху впечатался в белую стену, отчего та обзавелась новым необычным украшением в виде рыжей подпалины.
Если чуть-чуть подправить, будет похоже на солнышко, отрешенно подумала я. Надеюсь, мне ничего за это не будет. В этом минус моего дара – ведь от молний Селены на стенах следов почти не остается. Подумаешь, фикус, стоящий в кадке в самом темном углу, превратился в ледышку – он и так бы не выжил при таком освещении и столь бурном течении нашей студенческой жизни.
В то время как я размышляла, Селена уже допрашивала незнакомца — судя по голосу, это все-таки был он, а не она. Точнее ничего сказать о нем я не могла - все вокруг заволокло серым облаком неизвестного происхождения.
- А чем ты его, а? – допытывалась нимфа.
- Э-э… мое собственное название – звездная пыль, — ответил кто-то.
- А нельзя ее как-нибудь обратно убрать, или мы вечно будем блуждать в тумане? – продолжала недоумевать Селенаринаранарилиа.
- Через несколько секунд действие этого эффекта закончится, — смущенно откашлявшись, произнес голос.
И действительно, через несколько мгновений мы уже постепенно начали различать очертания фигуры незнакомца. Но когда туман окончательно рассеялся, мы тотчас снова ослепли. И оглохли. И затаили дыхание. От красоты.
- Леди, с вами все в порядке? – поинтересовался неизвестный ослепительный красавец. Как позже выяснилось, об этом ему пришлось справляться трижды.
Я молча кивнула, скептически посмотрев на Селену. Ладно, я — из глубинки, красивых парней там раз-два и обчелся, или, лучше сказать, ни одного нет (знакомые тролли не в счет — мы просто друзья). Мне простительно так пялиться. Но эта-то, Лунный Блик, как-там-ее-дальше! Глаза, словно две тарелки, челюсть чуть ли не до пола отвисла – прямо подходи и забирай, кому надобно. Разве что слюни еще не текут, и то, наверное, по причине полной остановки дыхания. Дожидаясь, пока соседка хоть немного соберется с мыслями и вернет все части тела в исходное положение, я вновь посмотрела на парня.
Мда, может же природа, когда сильно захочет. Данный образчик ее искусства явно привлекал внимание, да что там, я удивилась, обойдя его кругом и не заметив длиннющего такого хвоста из орущих и визжащих, или хотя бы замерших в молчаливом восторге поклонниц и обожательниц. Одни глаза чего стоят. Вроде бы серые, а начнешь приглядываться – они изнутри каким-то золотистым цветом отливают. И взгляд этакий задумчиво–внимательный, невольно сомневаешься — на тебя он смотрит, или о чем-то своем думает, например, проблемы вселенского масштаба решает. И тебя туда засасывает. Засасывает… Стоп! А то одна уже, по-моему, там утонула.
А волосы! Никогда не думала, что буду в этом парню завидовать. Темно-каштановые, до плеч, чуть вьющиеся, с плавными переходами в золото. У Селены вроде бы тоже и волосы, и глаза, и даже кожа будто светятся. Но этот свет холодный, лунный, и красота ее похожа на мерцающий лед.
А тут – точно расплавленное золото с примесью темной меди и серебристого тумана. В детстве я слишком увлеклась изучением драгоценных камней и металлов и их свойств. Наверное, сказались дедушкины гномские корни. Ну а если вкратце, то перед нами стоял писаный красавец худощавого телосложения (и что же они все такие высокие-то), и молча смотрел на нас, а мы обалдело таращились на него.
Наконец, Селена вышла из ступора, подняла челюсть, пару раз сглотнула и прошелестела (видно, голос еще не вернулся к ней полностью):