Страница 29 из 30
– Почему доме? – спросил он.
– Наконец-то, первые слова, кроме «да» и «нет». Отвечаю на твой вопрос: потому, что часто задерживаюсь на работе, не хочу уходить домой: там ведь никто не ждет. У меня здесь холодильник, буфет, постель.
– Впечатляет.
Он огляделся по сторонам, с удивлением рассматривая предметы, окружающие ее в жизни. Уютно, просто, со вкусом. Кто бы сомневался.
– Выпить хочешь?
– Да.
– Наливай.
Магда достала бутылку коньяка. Они сидели напротив друг друга, растягивая удовольствие от ощущения близости дорогого человека. Тишину заполняло лишь тиканье часов, что стояли на столе.
– А… что будем дальше делать? – спросила она.
Он пожал плечами.
– Пожалуй, стоит убрать посуду. Завтра рабочий день.
Она поднялась и направилась в соседнюю комнату. Восстановив первоначальный порядок, женщина снова села.
– Что-то у меня тяжесть в голове. Наверное, выпила лишнее.
– Это вряд ли.
– Нет, правда.
– Скорее устала от впечатлений.
– Возможно, ты прав. Ты не будешь возражать, если я прилягу?
– Это же твой диван.
Магда оперлась на подлокотник, но сказалось напряжение последних часов, поэтому ожидаемого отдыха не наступило.
– Если хочешь – кури, пепельница на столе.
– Спасибо.
Опять молчание, которое прервал стук туфлей, скинутых женщиной.
– Ноги озябли. Как была – так и выскочила из дома, а теперь замерзла, – поежившись, оправдывалась она.
Он курил, глядя, как женщина подобрала под себя ноги, положила голову на руку. Дым поднимался тонкой струйкой к потолку и там терялся, смешиваясь с его белизной. Затушив остатки сигары, мужчина еще раз окидывал взглядом кабинет.
– Нет, так неудобно.
Женщина встала и полезла в шкаф. Из антресолей помимо нужной подушки упала и другая постель.
– Черт! Нужен стул. Артур, одолжи, пожалуйста.
Мужчина подал стул. После двух неудачных попыток засунуть одеяло обратно, а дверцы закрыть, она сказала:
– Помоги, пожалуйста.
– Позволь?
Артур поймал одеяло, отстранив женщину, и бросил его на диван, затем подушку. Не глядя в сторону женщины, медленно, даже медленнее, чем следовало, снял пиджак, галстук, расстегнул ворот рубашки. Подойдя к Магде, увидел опущенную голову с чуть подрагивающими ресницами. Боясь обидеть, обнял за плечи, привлек к себе. Так они стояли несколько минут.
– Твое решение? – спросил он.
Магда удивилась: решение относительно чего? Не понимая, она молчала. Артур поднял ее голову и посмотрел в глаза:
– Ты мой талисман. Все эти долгие годы я мысленно представлял этот миг. Ради него и жил.
– Артур…
– Молчи, не надо слов.
Он медленно провел пальцами по ее губам, прикоснулся к ним своими губами…
Он появился еще на заре человечества. Путь к свету оказался запутан, долог, тернист. Несмотря на трудности, он нашел дорогу, пробился сквозь слой земли и, сначала маленькой струйкой, затем фонтанчиком заявил о себе. Шли годы, проходили десятилетия, бежали столетия, летели века; люди придумали ему название – родник, источник – он стал питать реку, впадающую в море. Воды его, тяжелые от знания, но прозрачные, как и в первые годы рождения, текли в разных местах по-особому. На мелководье река сверкала прозрачностью, так что на дне просматривались и голыши в иле, и разыгравшиеся рыбы; там, где встречались валуны, выброшенные скалой осколки себя, слышалось бормотание, возможно, даже причитание, а кое-где и недовольство, выраженное в звуках пены. Когда же воды приближались к водопаду, они, сами того не замечая, подчинялись общему ритму стихии – остановиться не было ни сил, ни возможности. Низвергаясь с высоты полета птицы, где, кажется, до горизонта так близко – лишь несколько ударов сердца, где синева и белизна сливаются воедино и непонятно, где небо, где земля, волны уподоблялись урагану, сметающему все на пути в бездну. Первозданный хаос пугал, но притягивал ненасытностью чувств и ощущений.
Обессилевшая женщина лежала на диване, чувствуя рядом дорогого человека. Собрав остатки разума воедино, спросила:
– Который час?
– Без четверти шесть.
– О, боже. Надо уходить, но, Артур, у меня нет сил пальцем пошевелить, не то чтобы одеться и спуститься вниз.
– Не волнуйся. Эта проблема решаема.
Он бережно оденет ее, уберет в кабинете, отвезет домой и уложит в постель, чтобы сморенная, наконец, сном, она могла остудиться. Через несколько часов она проснется, ощущая себя в новом, доселе непознанном качестве, а войдя в ванную и увидев свое тело, завопит на весь дом:
– Арт, я тебя убью.
– Чего это она? – спросит сын, стоя у плиты и готовя омлет.
– У нее чувствительная кожа, – смутившись, ответит отец.
– В конкретных местах?
– Везде.
Услышав ответ, Юра оценит силу характера отца: так любить и столько ждать.
Магда надела свитер под горло, но у мочек ушей, на шее все равно виднелись следы поцелуев. Она попыталась выпить кофе – не получилось: губы не слушались. Так и сидела: пристыженная и счастливая. Все старались не смотреть на нее, чтобы не смущать и так смущенную женщину.
Телефонный звонок раздался вдруг и звонко. Спрашивали Магду, отвечал Юра:
– Магда Брониславовна не может прийти на работу. Нет, она здорова, но прийти не может. У нее ненадлежащий для выхода вид. Что? Я приеду, и мы поговорим на месте. Хорошо?..
Магда принимала гостей. После последнего инцидента несколько недель назад делать это было, скажем, не очень приятно. После встречи с Артуром она вообще не могла прийти в себя, поэтому стала уязвимой, а это непозволительная роскошь. Сегодня она старалась казаться обычной, но под любопытными взглядами людей на самом деле выглядела строже и натянутее, чем всегда. За столом ни к чему не прикоснулась – не было аппетита.
– Магда Брониславовна, что-то вы не кушаете, – заметил Николай Иванович.
– Простите, – очнулась Магда.
– Может, вам теперь не до работы? – поинтересовался уязвленный Николай Иванович.
– Нет. Это моя мечта, и она может стать реальностью.
– Мечта… Красивое слово, но нужно смотреть правде в глаза: вы молодая, красивая женщина, муж, наверное, не из бедных. Махнете куда-нибудь на Карибы, и будете там жить не тужить. Зачем вам Россия, дети с проблемами?
В просторной столовой разместились без малого тридцать человек. Все они приехали для того, чтобы посмотреть на место реализации дорогостоящего проекта, уникального по своей сути не только в России, но и за рубежом. Теперь после долгих разговоров, хождений по территории интерната люди могли расслабиться, отдохнуть за малозначительными, то есть самыми важными разговорами ни о чем, пообедать.
Николай Иванович, губернатор области, действительно, был уязвлен, причем, в самое сердце. Столько лет ему нравилась эта женщина, столько лет добивался он ее благосклонности, дарил цветы, приглашал в театр, в ресторан, в… Когда-то он рассчитывал, что, победив на губернаторских выборах, сможет подняться в ее глазах. Какое там: она даже не заметила его восторга по этому поводу, просто поздравила и все. У него в подчинении сотни людей, готовых выполнить все его распоряжения. В своем кабинете он привык разговаривать с просителями. С ней все по-другому.
Он был привлекателен, в меру умен, целеустремленно шел по карьерной лестнице и рассчитывал, что рано или поздно покорит Эверест – нет, Магда не падет к его ногам, но, по крайней мере, позволит прикоснуться к себе.
Когда несколько недель назад Николай Иванович ехал в Кропотово, твердо решил, что без положительного ответа не уедет. Пусть даже ценой собственной карьеры: Магда стоила того. Он вез огромный букет роз. Парадный вид бросался в глаза окружающим, но ему было все равно: пусть говорят и думают, что угодно. Он разводится с женой и устраивает жизнь с Магдой в любом качестве при ней. Она женщина гордая. Хорошо. Но и он не промах – не отступит, не позволит, применит мужскую силу, в конце концов. Он ведь ого-го. Она еще не знает этого. Ничего – сразу присмиреет, станет как шелковая. Но его ждал такой удар, от которого он не мог оправиться и до сегодняшнего дня. На его вопрос Юре, что с мамой, молодой человек спокойно ответил: