Страница 67 из 75
Литература Византии долго сохраняла мифологические сюжеты, образы и имена богов греко-римского пантеона, вплетаемых в канву христианских сюжетов. Ранняя литература помимо апокрифов, включала в себя грубые фольклорные вымыслы о Христе-отроке как могущественном, грозном, обладавшем чудовищной силой герое. Популярными были народные сказания и книги об Александре Македонском. Создавалась житийная литература. "Житие преподобного отца нашего Антония" - первая биография знаменитого египетского аскета, основателя монашества. Ее автор Афанасий Александрийский руководствовался идеей показать образцы для подражания. В 4 в. появляются "Исповедь" и "О граде божьем" Августина, прозванного Блаженным. Жития святых изобилуют чудесами, праведностью жизни, мученической смертью за убеждения и тайное принятие христианства - таковы сюжеты книг в первой половине истории Византийской культуры. Они сменяются описаниями преследований монахов иконоборцами. По мере усиления религиозного содержания литература к 12 в. становится все более рассудочной, создается литературный канон, художник живет в выдуманном мире. Приключенческий жанр ("Исминий и Исмина") наполнен любовными историями, продажами в рабство, встречами с пиратами, коварными властителями заморских стран, благополучными соединениями любящих, сохранивших во всех перипетиях верность, любовь и невинность. В народе пользовались любовью басни и военные песни.
С завоеванием арабами в 7в. ряда древних культурных центров: Александрии (Египет), Антиохии (Сирия), Бейрута (Ливан) и др. центр литературной жизни перемещается в Константинополь. Превращение Константинополя в центр культурной жизни сопровождалось упадком культурной жизни городов в других частях империи, в частности в Афинах. Разрушились давние связи греческой литературы с литературой сирийской, коптской, латинской. Вплоть до 13 в. Византия не пользовалась переводной литературой, что сужало ее культурный горизонт .
Нотное письмо в Византии, изобретенное уже в 12 в., достигло полного развития в конце 13-14 вв. Созданные в этот период и ранее обработанные напевы и мелодии для голоса, составили золотой фонд церковных песнопений православного мира. Высокого развития достигло хоровое пение (ангелогласие), основанное на ладотональной системе. Оно активно перенималось всеми странами православной ориентации.
Наука в Византии ни в ранний, ни тем более в поздний период не смогла превзойти тех достижений, которые были в эпоху античности, особенно эллинизма. Труды византийских ученых отличаются умозрительностью, знания вторичны, почерпнуты из трудов Аристотеля ("Физика", "О небе", "История животных" и др.) и других ученых. По причине того, что язык древнегреческих ученых устарел и многое уже требовало перевода, тексты интерпретаторов не совпадали. Распространение получили краткие пересказы, цитатники. Нужды строительства, создания флота требовали развития механики и физики, поэтому издаются труды византийцев, рассматривающих такие правила и законы. Распространялись наставления о ведении хозяйства, ветеринарии, сведения для пчеловодов и др. Основными пособиями для медиков были трактаты Гиппократа и работы Гелена, а также работы византийских медиков, преподававших в медицинских школах. Накопление химических знаний и алхимия концентрируют свое внимание вокруг поиска "философского камня". В поздние века (13- 15 вв.) усиливается внимание к греческой учености. В 14-15 вв. появляется плеяда ученых-гуманистов, идет сближение с итальянскими городами. Натиск турок-османов приводит к волнам греческой эмиграции в византийские города, а затем и города Италии. Среди беженцев много было преподавателей греческого языка, переводчиков, литераторов, юристов они стремились в итальянские земли, где усилилась тяга к греческой духовности.
Выводы:
Влияние Византии на народы разных стран прослеживается во всех сферах культурной деятельности.
В области материального производства это влияние связано с тем, что искусные ремесленники, строители, ваятели, грамотные переписчики старинных рукописей, ювелиры, стеклоделы являли завоеванным и торгующим с Византией народам образцы высокого мастерства, которое перенималось.
Греческие мастера принимали участие в возведении православных храмов в разных странах и в частности в Киевской Руси (Чернигове, Киеве, Москве и др. городах).
От византийских мастеров вошло в практику украшение церквей фресками и мозаиками. Внедрена практика иконопочитания и написания икон.
Влияние Византии очевидно в области религиозной идеологии. Религиозная философия, богословие, догматика, литургия, обрядность системы этических и эстетических ценностей были переданы в разные страны в том числе на Русь.
С помощью Византийских священников была крещена Русь в 988 г. Монастыри и пустынножительство пришло также из Византии. У Византии русские идеологи заимствовали обряд венчания на престол, царские одежды, этикет, атрибуты власти, гербы, многие христианизированные научные знания, переводы книг и многое другое.
41. Белая армия и православие
Несмотря на то, что «белые» всячески заигрывали с Православием, оно никогда не стало сущностью «белого движения». У Колчака, к моменту его участия в Гражданской войне, были большие расхождения с Православной верой. Ещё находясь в Японии, адмирал увлёкся учением секты Зен-воинствующего буддизма. Он разделял его основные догмы. Главной идеей Колчака была идея военной абсолютной диктатуры. Православие должно было играть в этой системе видную роль, но направленную, прежде всего на поддержание этой самой диктатуры. В отношении Православия Колчак действовал, как Наполеон с католической церковью, которая по замыслу Бонапарта должна была стать орудием в его руках. В Уфе было сформировано Временное высшее церковное управление (ВВЦУ) — Орган руководства Православными епархиями в Сибири, созданный по инициативе высшего духовенства и при поддержки Верховного правителя. По настоянию Колчака местонахождения Временного высшего церковного управления было определено в Омске, и оно контактировало с правительством не непосредственно, а через министра исповеданий, которому вверено было в обязанность направлять деятельность ВВЦУ. На каждой литургии духовенству предписывалось поминать «Благоверного Верховного Правителя». То есть Колчак узурпировал все прерогативы русского Царя.
Генерал Деникин был, безусловно, человеком православным. Но его православие, во всяком случае, в бытность его главнокомандующим, было православием типичного русского интеллигента. Понимание России, как православного царства и Царя как Божьего Помазанника, в Деникине если и присутствовало, то в крайне слабой форме. Видный церковный иерарх, митрополит Вениамин (Федчеков) в своих воспоминаниях пишет, что на одном из совещаний у Деникина, когда был обсужден вопрос о целях войны, дошли и до веры «и пункт о вере был выброшен из проекта … не религия двигала белых. Это факт … хотя сам Деникин потом в Париже был членом приходского совета на Сергиевом подворье».
Генерал Врангель был, безусловно, верующим православным человеком. Врангель ближе всех «белых» вождей стоял к пониманию духовного смысла России и русской монархии.
Но, во-первых, Врангель был несвободен в своих действиях и был вынужден вслед за Колчаком и Деникиным, хотя и не в такой форме, прибегать к терминологии февралистов 1917 года.
Во-вторых, в самой «белой» армейской среде православная вера была расшатана. Бывший протопресвитер Императорской армии о. Григорий Шавельский, находившийся в стане «белых», вспоминал: «авторитет духовенства в армии был не высок. Так, когда на собрании Союза офицеров армии и тыла во время выступления митрополита Антония, офицеры слушали его небрежно: некоторые повернувшись к нему спиной, закурили папиросы».
Примечательно, что даже монархист барон Р. Ф. Унгерн фон Штернберг, либо отпал от Православия, либо по тактическим соображениям предпочёл ему буддизм.