Страница 26 из 201
Хотя старик ничего такого не говорил, но Кевин догадался, что он видит в нем сына, которого у него никогда не было, а потому появление Кевина, он, скорее всего, воспринимал как благословение здешних высших сил.
‑ Во время нашего первого разговора, ты назвал меня "касс". Что ты имел в виду?
‑ То же, что имеют в виду и все люди, используя данное обращение. К губернатору все обращаются "сир", к его супруге – ежели такова есть ‑ "сайя". К мужчинам из высшего класса ‑ "касс", к холостякам ‑ "касси". К женам кассов принято обращаться с уважением ‑ "эсель", в то время как к юным дамам или же старым девам ‑ "маэль". Твоя одежда показалась мне очень странной, какой я не видел ни у кого из представителей какого‑нибудь класса, но, заметив твои гладкие не натруженные ладони, я решил назвать тебя "кассом".
‑ И ты помнишь все эти названия? ‑ поразился Кевин.
‑ А почему нет? Это не так сложно, когда ты принадлежишь ничтожному классу и не хочешь своим небрежным словом оскорбить кого‑то, кто стоит выше тебя на статусной лестнице. А таких очень много. И это еще не все существующие в нашем мире обращения. Есть еще обращения к мужчинам из среднего класса: "тавв" и "тавви", а также к женщинам: "дисэль" и "димэль".
‑ А как принято обращаться к таким как ты, из низшего класса?
‑ "Эй, ты!" или "ничтожный", ‑ и, хотя старик попытался пошутить, все же шутка получилась какой‑то грустной.
‑ Что такое Молодой Мир, Фрэд.
‑ Молодой Мир? ‑ впервые за долгое время, в голосе Фрэда прозвучали нотки удивления. ‑ Ты не знаешь, что такое Молодой Мир?
‑ Знал бы, не стал спрашивать, ‑ отпарировал Кевин.
‑ Молодой Мир ‑ это все, что ты видишь перед собой, и будешь видеть, куда бы ты не пошел. Это Мир, в котором мы живем. Помимо Молодого Мира есть еще другие Миры: Зрелый и Старый. Все это прописные истины, относящиеся к самым первым религиозным догмам. Об этом знает каждый младенец с пеленок.
‑ Извини, Фрэд, но я уже тебе говорил, что я не из этих мест.
‑ Ты из Зрелого или из Старого Мира? ‑ вновь с удивлением спросил старик.
‑ Боюсь, что и не из них. В моем Мире совсем иные религиозные догмы.
‑ И в чем они состоят?
‑ Возможно, я тебе как‑нибудь о них расскажу, но сейчас я хочу знать больше о Молодом Мире.
‑ И что именно тебя еще интересует?
‑ Что‑либо об Андоре. Кто ваш губернатор? Судя по нашему раннему разговору ‑ он мерзкий тип.
‑ Да, ‑ во мраке раздалась скучноватая усмешка. ‑ При его дворе я никогда не бывал и с ним лично я не знаком. Но, все знают, что он утопает в роскоши, в то время как люди в селах с трудом сводят концы с концами. Милтон Сан Бир Вил Грей не только не заботиться о жителях губернии, но и старается, как можно сильнее усложнить им жизнь. Чего стоят только огромные налоги. А те, кто пытается противиться этому, тут же оказываются заключенными в темницу, а потому простой люд, или же ничтожный класс ‑ как при дворе называют жителей сел ‑ стараются не говорить о нем и тем более не обсуждать его. Странно, хоть и живем мы плохо, но жить все равно хочется. Да и грех мне жаловаться, мы со старухой, в отличие от некоторых семей, не умираем с голоду. Вот где в семье больше четырех человек ‑ там очень тяжко с продовольствием, да и вдобавок налог гораздо выше, ведь он зависит от количества членов семьи.
‑ И, как я уже догадываюсь, этот Милтон‑Как‑Его‑Там‑Грей не является народным избранником, а наследником престола губернии?
‑ Я не совсем понял первую часть твоего предложения, но на вторую могу одобрительно кивнуть головой ‑ Джозеф Там Нес Вил Грей из ордена Лордов ‑ отец Милтона Грея, ‑ был суровым правителем и, бывало, казнил по пять человек за месяц, но он мог быть и благодарным. Те, кто усердно работал и приносил прибыль казне, мог получить вознаграждение в виде новых земельных участков для посевов и строений, а также в виде животных. Нынешний же губернатор требует много, но ничего не отдает взамен, а иногда отбирает и последнее. Местные селенья испытывают острую нехватку в земле, которая могла бы очень сильно нам помочь...
‑ А Заброшенный Луг? Почему вы его не используете для посевов?
‑ Последние попытки получить урожай на Заброшенном Лугу завершились более двадцати лет назад. Духи, с которыми ты уже успел познакомиться, не позволяют ничего на нем выращивать. Я был одним из тех, кто еще пытался что‑либо посадить на этом Лугу, а взамен потерял только зерна, время и силы. А все потому, что за двадцать дней до сбора урожая, все культуры уничтожались в течение одной ночи. Духи вырывали стебли кукурузы с незрелыми початками, срывали неспелые тыквы и заваливали ими тропу. А что касается картофеля, свеклы и моркови ‑ их просто утаскивали под землю. Оно и понятно ‑ мертвые не хотят, чтобы их тела служили удобрением для овощей и злаков. И их можно понять. Я тоже был бы против.
‑ И какие земли вы обрабатываете? ‑ спросил Кевин, глядя на еле заметный тусклый свет свечи, горящий в окне дома Доббсов.
‑ Есть поле на расстояние в тысячи шагов от фермы, если идти на север. Там поле не только наше, но и наших соседей ‑ Стивенсонов, Ларсонов и Прескоттов.
‑ И разве нет никого кто бы смог вступиться за вас и сказать решительное "нет!" тирану‑губернатору?