Страница 87 из 100
- И что? - все тем же отстуствующим тоном спрашиваю я.
Мамино напускное спокойствие взорвалось прямо на глазах. Осыпая меня всевозможной руганью, она кричала, грозно размахивая руками. Если исключить поток всевозможной ненужной брани, то можно было заключить, что она решила посадить меня под домашний арест.
Наконец мне это надоело, и я резким шагом прошла в свою комнату, захлопунв дверь прямо у матери перед носом, закрываясь на щеколду. Быстро покидала школьные вещи в сумку, кинув туда же заначку из десяти тысяч. Думаю, что сегодня я точно не вернусь домой.
Нарочито громко открывая дверь, я быстро побежала на улицу. На бегу запрыгнув на байк, я выжала сцепление и с успехом смылась еще до того, как мама выскочила за мной на улицу.
Я сунула руку в карман, доставая телефон, и внезапно нащупала в джинсах кусочек бумаги. С недоумением вытащила его и развернула, разглаживая. Вспомнила, что когда в первый раз была на ручье, нашла какую-то записку. Это и была она.
Печатью можно родиться, но впоследствие не стать, а можно не родиться печатью, но стать ею впоследствие...
И дальше фраза обрывалась. У меня не было никаких догадок, кроме того, что это явно обрывок из какой-то рукописной книги. Положив записку обратно в карман, быстро настрочила СМСку Гоше, одному парню с параллели. Получив ответ, я улыбнулась.
Преисполненная чувства самоудовлетворения, я прикатила к зданию науки через минут десять. Урок начинался через двадцать минут. Жаль, что столовая еще закрыта. Желудок урчал с каждой секундой все больше и больше. Черт, нужно было заехать в супермаркет, перехватить что-нибудь. Ладно, после школы поем. Сейчас меня ждет небольшое представление.
Если мама хочет посадить меня под домашний арест... Прекрасно. Тогда я тоже буду играть по своим правилам.
Отыскала на третьем этаже тощего долговязого парнишу с ужасными синяками под глазами. Это Гоша. У него была нездоровая кожа, вечный кавардак на серых волосах и вечно хмурое выражение лица. Ссутулые плечи лишь еще больше выражали обреченность к жизни, которую он испытывал.
Я потянула его за собой, оглядываясь по сторонам, дабы никто не заметил, с кем я находилась. Но нет, третий этаж был пуст - обычно все приходят лишь за пять минут до начала занятий.
Отведя исхудалого паренька под лестницу, в нишу, в которую не заглядывали практически никогда, я повернулась к нему.
- Принес? - спрашиваю я.
Гоша кивнул и достал из кармана маленький пакетик. Открыв его, он высыпал на мою подставленную ладонь три таблетки.
- Мне хватит? - с сомнением спрашиваю я.
Парень снова рассеяно кивнул, будто только на это и был способен. Я отдала ему оговоренную ранее сумму, и на этом мы разошлись абсолютно по разным сторонам.
Покрутив таблетки в руках, я поняла, что они почти не отличаются от тех, что мы принимаем, когда у нас болит голова. Только запах не знаком...
Вздохнула. Раз. Два. Поднесла ладонь ко рту и кинула колеса к себе в рот.
Ожидая какого-го всплеска эмоций, зажмурилась. Секунд десять простояла как дура. Открыла глаза. Ничего не происходило. Наверное, действие наркотика проявится позже...
Пошла на урок.
Почему на стенах нашей школы нарисованы цветы? Кстати цветы вкусно пахнут. Почему бы не надухарить стены? Леша тоже вкусно пахнет. Он вкусный и красивый, как цветок. Еще у него руки мягкие. Спина горячая. У меня по телу покалывания, словно жучки. Я люблю муравьев. Они смешные и сильные. Сила нужна всем. Мне нужен Стас. Я хочу его. Уверена, его тело еще более горячее, чем у Леши. У меня не хватает кислорода, словно кто-то выкачивал его. Интересно, а можно ли выкачивать воздух? А кому его тогда перекачивают? Есть ли определенные заказчики? Наверное, милиардеры все-таки еще не додумались до такого. Может, мне открыть собсвенное дело? Я бы разделила прибыль с Сережей. И не только прибыль. Еще и постель.
Почему во мне столько любви к нему? Что толкает меня над пропастью? Моя любовь - это пропасть. Значит, нужно кричать. Не слышу гОлоса, но слышу голосА. Они зовут меня. Стоит ли идти? Веревка подо мной разорвется...
Я разорвусь. Как бабочка. Они не могут летать без пыльцы. А где моя пыльца? Под кожей? Тогда я полечу. Бездна не будет страша. Мне нужно только достать пыльцу. Она под кожей.
Какое острое лезвие. Острота ощущений была всегда атрибутикой моей жизни.
Зубы сводит. Мосты в Санкт-Петербурге тоже сводятся. Мои шансы быть со Стасом сводятся к минимуму. Ему не нужна я. Ему нужна та, которая умеет летать. Я тоже хочу взлететь. Быть выше всех.
Пальцы похожи на пауков. Едят ли пауки бабочек? Наверное нет, ведь я - бабочка. Паукам до меня не добраться. Я слишком высоко. Так люблю небо. Готова обнять весь мир, всех тех, кто смотрит на меня снизу. Кто меня любит? Я хочу ощутить ваше прикосновение, пробираясь к сильному мужскому естеству. Вы хотите летать как я? Тогда нужно вспороть кожу. Под ней пыльца...
Орудие в моих руках высвобождает алое вино из моих рук. Вином можно напиться, но я не стану этого делать, так как пыльца снова уйдет внутрь меня. Меня отрясает оглушительный крик из собственной груди. Это легким не досталось воздуха, или сердце разорвалось?
Перед глазами играет солнце. Его закрывают тучи. Я падаю в пучину и последним, что я кричу становится имя возлюбленного.
- Тебе просто хочется, чтобы у тебя в запасе была нескончаемая история о любви, - говорит мне Настя.
- Неправда!
- Правда! Честно говоря, я бы сама такую же хотела, это ведь так романтично...
- Что за чушь ты несешь? - кричу я. - Это ужасно больно!
- И все равно тебе это нравится. Мазохистка. Ты любишь потерзаться, почувствовать себя так, словно ты нуждаешься в чужой поддержке... Ты столько сердец разбила!
- Неправда!
- Когда-нибудь они возненавидят тебя за то, что ты сделала!