Алерния. Сестра

Там, где проулок, по которому она шла, сворачивал на одну из основных улиц, разросшийся куст образовал неплохой закуток. В нём Вика вошла в «Скрыт» и двинулась дальше уже гораздо быстрее.

Она возвращалась на южный берег Вены, где вокруг Вьежского замка располагались дворцы и богатые особняки знати и толстосумов. Да и сами герцоги уже полтора столетия жили не в замке, а во дворце рядом с ним. Замок, представлявший собой мощнейшую крепость, очень хорошо подходил для обороны, но давно не отвечал требованиям аристократического комфорта.

Простолюдины в эту часть города попасть могли – никаких ограничений формально не было, вот только патрули герцогской и городской страж бывали слишком придирчивы, поэтому те, кто не жил или не служил в Белом районе, лишний раз здесь появляться не спешили.

Нелла в последний день своей жизни попала сюда в карете, легко и радостно, готовясь скрасить досуг знатным и богатым юношам. Вика никакой радости от посещения этого района не испытывала – обычная необходимость, но оказалась здесь не менее легко, чем Нелла, благодаря «Скрыту».

Пока шла по городу – было у неё искушение пройтись по Новому мосту, но она удержалась, решила, что успеет ещё нагуляться и набраться своих, а не Неллиных впечатлений – прислушивалась к разговорам. Увидев на одном из лотков крупные спелые яблоки, стащила одно, оставив на прилавке самую маленькую медную монетку в один энн (больше оно не стоило), и с удовольствием впилась зубами в его сочную, сладкую мякоть.

– Гленцев понаехало уйма, – делилась впечатлениями торговка фруктами с одной из покупательниц, – все гостиницы и постоялые дворы ими забиты. У Клаги особняк сняли, она сама с дочерью перебралась в доходный дом пока.

– Клага своего не упустит, – злобно, явно завидуя, каркнула покупательница. – Я бы ни за что гленских мразей на порог своего дома не пустила. Посмотри, как заносчиво и нагло они себя ведут.

– Это да, – вздохнула торговка. – А к тебе бы они и так не захотели поселиться. У тебя места-то совсем чуть-чуть, не то что у Клаги, – сыпанула она соли на рану зависти.

Вика ещё несколько раз останавливалась, чтобы послушать, о чём говорят вьежцы, и каждый раз, если разговор шёл не о делах или всяких обыденных мелочах, обсуждалось предстоящее сватовство виконта Анера Гленского, наследника и будущего герцога Глена – векового соперника Вьежа – к Урании Вьежской, единственной и любимой дочери здешнего герцога Витора.

Сватовство должно состояться ещё только через две недели, но по традиции гости начали съезжаться заранее. Правда, традиция не предусматривала настолько уж заблаговременного прибытия гостей, но предстоящее событие было поистине знаменательным.

Вьеж и Глен, несмотря на то что входили в состав одного Даторского королевства, часто воевали друг с другом, и никого так сильно не ненавидели во Вьеже, как гленцев. И эта нелюбовь была взаимной – никого так сильно не ненавидели в Глене, как вьежцев. Очень много крови было пролито с обеих сторон за почти два века вражды.

Короли Датора несколько раз пытались безуспешно вмешаться в такой разлад, но королевская власть была слаба, ничего, по сути, не контролируя дальше городских стен Милонега, столицы Датора.

Вся реальная власть в королевстве принадлежала Высшему совету, в который, помимо короля, входили пять герцогов, разделивших между собой все земли Датора.

– И что тебе здесь делать? – Судя по гербу, изображавшему акулу на предплечьях доспехов стражников, крестьянин нарвался на герцогский патруль. – Почему у тебя с собой ничего нет?

– Я вчера господину управляющему графа Фентера привёз вина и сыры из нашей деревни, – дрожащим голосом отвечал сутулый бородатый мужик, бедно, но опрятно одетый, с большими натруженными руками. – Он должен со мной сегодня расплатиться.

– Что? – изумился десятник, старший патруля из тройки воинов. – У управляющего Фентера не было денег, чтобы сразу рассчитаться?

– Почему? Были, господин офицер. Только он сказал, что сначала качество наших продуктов проверит.

Глупость или, наоборот, смекалка крестьянина, произведшего десятника, то есть унтер-офицера, в офицеры, видимо, помогла.

– Ладно, иди. Только не расхаживай здесь долго. Через два гонга, если увижу, отправлю в тюрьму, до выяснения, так сказать. Понял?

Вика пришла уже в Белый район и, обойдя стороной патруль, уверенно направилась к особняку, где вчера так жестоко истязали Неллу. Дорогу она, из её памяти, знала хорошо – аристократы не собирались оставлять шлюшку живой, поэтому и не препятствовали её довольному выглядыванию в окошко кареты, когда везли.

Трёхэтажный особняк под красной черепицей, окружённый забором из белого кирпича, высотой не меньше четырёх метров, она нашла быстро. Солнце едва только перевалило на вторую половину дня, когда Вика уже стояла перед металлическими коваными воротами, за которыми дежурили раб-привратник и вооружённый мечом, но без доспехов охранник.

В обширном дворе особняка стояла карета, возле которой прогуливались ещё двое вооружённых мечами мужчин. Их кони стояли рядом.

Гадать, прибыл ли кто-то в гости или это хозяин особняка собрался куда-то ехать, Вика не стала. Заметила только, что карета была не та, в которой привозили сюда Неллу и отвозили потом её полумёртвое, истерзанное тело.

Сформировав конструкт заклинания «Прыжок» и наполнив его крошечным количеством энергии, Вика переместилась в особняк, на его первый этаж.

Она специально решила идти «в гости» днём, так как знала, что хотя её, находящуюся под действием «Скрыта» и невозможно увидеть ни обычным, ни магическим зрением, всё же можно обнаружить с помощью заклинаний «Дальновидение» или «Поиск жизни». Только кто додумается использовать такие заклинания днём среди снующих туда-сюда людей? Это и ночью-то было бы маловероятно. Но Вика решила не рисковать.

Она оказалась в просторном холле, в котором не было никого, если не считать испуганной молодой служанки, прибежавшей, схватившей оставленную на перилах лестницы, ведущей на верхние этажи, тряпку и убежавшей в дверь под лестницей, где, скорее всего, располагались служебные и подсобные помещения.

Молодого человека, одного из тех, кто развлекался с Неллой, Вика обнаружила в кабинете на втором этаже. Собственно, она вовсе не искала его – девушка решила взять в этом доме плату за утраченную жизнь и страдания Неллы и взять по возможности как можно больше. Хотя старинный принцип «жизнь за жизнь» она не исповедовала. Во всяком случае, пока.

– Ваши с Нигасом Вьежским развлечения отвратительны! – грохотал голос важного дородного мужчины, сидевшего в кресле за столом. – Фелик, ты в курсе, что герцог за его художества во дворце наказал Нигаса? Он лишён звания полковника и ему запрещено отныне получать доходы с имения? Хорошо, что твоё имя не всплыло при расследовании. Иначе… – Мужчина тяжело выдохнул и ударил кулаком по подлокотнику кресла.

Аристократа, оказывается, звали Феликом, как теперь поняла Вика. Это был полный розовощёкий парень, лет двадцати на вид. Когда истязали Неллу, он, будучи сильно пьяным, всё время подхрюкивал от смеха – вид воющей от боли шлюхи доставлял ему удовольствие, пусть даже сильно кричать она тогда не могла из-за кляпа во рту.

В кабинете он стоял с красным и потным лицом, выслушивая гневные слова сидящего в кресле мужчины. Сходство их лиц не оставляло сомнений, что общаются сын с отцом.

– Отец, – подтвердил Фелик Викину догадку, – мы уже давно так не развлекаемся с нашими рабынями. Как младшего виконта герцог уличил в том, что это он тогда с дворцовыми…

– Не он, а вы! Вы вдвоём – или сколько вас тогда было? – заистязали четверых! В том числе и любимую служанку Урании! Хорошо, что Нигас всё взял на себя. А если бы Урания прознала про тебя? И кто ещё с вами был? Итер с Сентом? Несложно догадаться! – Мужчина, пока говорил, всё больше распалялся. – И вот мне доносят, что в моём доме опять эти мерзкие развлечения! У тебя совсем, что ли, головы на плечах нет?